Карина Тихонова - Солнце ночи

— Меня вчера вообще не было в отеле! — громко заявил Синицкий. — Не понимаю, почему я должен…

— Простите, но это вы должны сказать не мне, — оборвала его Светлана. — Итак, господа, следователь ждет в холле. Большая просьба выходить по одному и обратно в ресторан после допроса не возвращаться. Во всяком случае, до тех пор, пока всех не опросят.

— А завтрак? — обиженно спросил толстенький мужчина, похожий на Винни-Пуха.

Кто-то засмеялся, но Светлана осталась непреклонна.

— Завтрак вам подадут в номер, — сказала она. — Если вы проголодались — прошу вас в холл. Потом подниметесь в номер, вам принесут туда все, что вы пожелаете. Разумеется, сегодняшнее обслуживание в номерах в счет включено не будет.

— Прекрасно! — воскликнул толстенький мужчина и выкатился из ресторана.

Светлана проводила его взглядом и сказала:

— Я приглашу следующего. Пожалуйста, не расходитесь.

Она вышла и задернула парчовую штору над аркой. В зале немедленно возник ровный гул голосов. Все возбужденно обсуждали вчерашнее происшествие. К нашему столику неожиданно подсел Альберт.

— Нет, ну как вам это нравится? — спросил он возмущенно. — Я только сегодня утром явился в этот шалман! И вот вам сюрприз! Кого-то убили, а я должен терять время на глупые расспросы! — Он вдруг сменил тон и спросил тревожным голосом: — Кстати, его действительно убили?

— Его не убили, — подала я голос. — Его сильно ударили по голове.

— Допрыгался, кретин, — пробормотал Альберт. — Ничего удивительного. Собаке собачья…

Тут он спохватился и умолк. Молчали и мы с Глебом, потому что говорить в этом отеле было небезопасно.

— А куда его увезли? — нарушил молчание Альберт. — В какую больницу?

— Вот у следователя и спросишь, — отрезал Глеб.

— А почему такой тон?! — вспыхнул Альберт. — Почему ты со мной так нагло разговариваешь?! Ты прекрасно знаешь, что я вчера глотнул лишнего и отрубился на яхте!

— Слушай, уймись, — попросил Глеб, с трудом сдерживая раздражение. — Без тебя тошно.

Альберт сорвался с места и перекатился за другой столик. К нам подсела Ольга.

— Это вы его нашли? — спросила она.

— Мы, — призналась я.

— Ужас какой!

Ольга покачала головой. Мне показалось или она действительно выглядит бледной и измученной? Тоже не спала ночь? Интересно, какие кошмары мучили эту успешную и богатую женщину?

— А почему нас собрали в одной комнате, как скот в загоне? — спросила Ольга. — Глеб, ты что-нибудь понимаешь?

Глеб вздохнул и нехотя ответил:

— Наверное, чтобы мы не могли договориться между собой.

— О боже! Полный маразм!

Ольга поднялась и вернулась за свой столик. К нам снова подкатился Альберт.

— Глеб, я хочу тебя попросить, — начал он, сильно волнуясь. — Не говори никому то, что я вчера сболтнул тебе по пьянке. Ладно?

— Не скажу, если ты сам расскажешь все следователю, — ответил Глеб.

— Зачем?! Ну зачем грузить человека лишней информацией?!

— Отстань, — велел Глеб.

Альберт с тихим стоном перекатился обратно, за свой стол. Я тронула Глеба за рукав:

— Можешь сказать, что у Альберта за тайны?

— Теперь это уже не тайна, — ответил он. — Дело в том, что они с Макаровым познакомились двадцать лет назад. Альберт ездил по путевке в Югославию, их группу сопровождал Макаров.

— Господи! Ты хочешь сказать, что он бывший гэбэшник?

— Нет, Катя, — ответил Глеб. Наклонился ко мне и шепотом закончил: — Бывших гэбэшников не бывает.

После чего откинулся на спинку стула, сунул руки в карманы и ушел в мрачное раздумье.

Что же это получается, граждане? Получается, что Синицкий и Макаров давние знакомые? Интересно, за прошедшие годы они как-то пересекались? Или они пересеклись два года назад, когда Альберт появился в городе и начал подводную охоту за раритетами? Могли они друг друга не узнать?

Вряд ли. Они друг друга узнали. И заключили соглашение о разделе сфер влияния. А вчера Макаров почему-то решил отдать все Синицкому. И даже заявил, что уезжает из города. И еще вчера с яхты пропало «Солнце ночи». Пропал камень, который дает человеку силу богов. Камень, с помощью которого можно проникнуть в человеческие мысли.

Ах, Макаров, Макаров… Кому же ты перешел дорогу вчера, поздним вечером, прогуливаясь возле отеля? Интересно, а что ты вообще здесь делал? Ждал режиссера Палянского? Зачем?

«А затем, что режиссер велел Ольге достать крупную сумму денег», — напомнил внутренний голос.

Я же слышала, как они с Ольгой ругались по этому поводу! И он велел ей срочно позвонить в Москву! Торопил с деньгами! А перед этим Макаров и Палянский встретились в холле отеля и куда-то вместе ушли под ручку, как добрые друзья. Как компаньоны.

Так-так! Горячо, господа, горячо… Что же получается? Получается, что Макаров выкрал с яхты «Солнце ночи», предварительно договорившись с Палянским о продаже камня. Пришел в отель, и здесь его чуть не убили.

Интересно, на него напали до того, как он отдал камень, или после того?

Есть несколько странностей. Во-первых, как Макаров узнал, где Глеб прячет камень? Он мог узнать это только в одном случае: если прослушивал разговоры. Да, но как… Я зашевелила губами, примеряя известные мне факты на почти неизвестных мне людей. И, кажется, нашла подходящий размер.

Макаров бывший гэбэшник! А Глеб мне только что сказал, что бывших гэбэшников не бывает! Получается, Макаров прослушивал разговоры гостей отеля? Не мог избавиться от бывшей профессиональной привычки, что ли? И мы все тут ходили под колпаком у Мюллера? Чушь! Не мог один человек выстроить мощную систему прослушки! Не мог он незаметно установить микрофоны в номерах! А я не сомневаюсь, что прослушивались все номера, а не только выборочно один-два…

Нет-нет! Слушали всех и слушали целенаправленно! Но зачем?! С какой целью?! Догадка, пришедшая мне в голову, попахивала дурдомом, и я побоялась облекать ее в слова. Уж слишком это было страшно.

— Следующий! — объявила Светлана с порога.

Я торопливо поднялась со стула.

— Если не возражаете, пойду я.

— Не возражаем, — откликнулся мужской голос.

Я посмотрела на Глеба и сказала:

— Я буду ждать тебя в номере.

Глеб молча кивнул.

Глава 20

В холле меня дожидался человек в сером корректном костюме. Я уселась напротив него, окинула взглядом малоприметное лицо, самой замечательной частью которого были глаза.

Глаза обладали способностью вцепляться в лицо собеседника намертво, как зубы пираньи. И вырывать из глубин чужих зрачков все утаенные мысли.