Беда - Никки Мэй

Люблю тебя, мама.

Тетушка? Что за шутки такие! Если Шина — тетушка, значит, Ронке анорексичка. Шина просто стерва. Ронке еще могла оправдать своих бабушку и дедушку: в семидесятые годы смешанные браки считались чем-то необычным, к тому же старики жили по устоявшимся обычаям в какой-то глуши. Но вот что касается Шины — ее оправдать не так просто! Она жила в многонациональной столице — в Лондоне. Выросла в «разгульные шестидесятые». Как ее можно оправдать? Когда Ронке стукнуло четырнадцать, эта дрянь предложила ей выпрямить волосы, чтобы она выглядела «нормально». Да-да, именно «нормально».

Ронке застучала по клавиатуре.

От кого: Ронке Тинубу

Кому: Мэри Пэйн

Тема: Re: В воскресенье?

Привет, мама.

ТВОЯ СЕМЬЯ — РАСИСТСКИЕ УРОДЫ!

Шина никогда не была мне тетей. А будь ты честна с самой собой, то признала бы, что и сестрой она была дерьмовой. Она не хотела иметь ничего общего с нами, пока папа не умер. Но и даже тогда эта нахалка заявила тебе, что не стоило за него выходить! При мне!

Я не собираюсь гладить ее по головке за то, что она наконец-то поняла, что я не втыкаю кость в нос. А помнишь, как она спросила, умею ли я пользоваться ножом и вилкой? Я плакала целый час! А ты ее не осадила. А что она говорила о моей «большой африканской заднице»?

Извини, мам, но она глупая и мерзкая старая карга, которая голосует за Партию независимости Соединенного Королевства[89]! И зубы у нее желтые! Надеюсь, она подавится пирогом-перевертышем.

У нас все хорошо. Сейчас собираюсь заказать еду навынос, поговорим позже.

С любовью, Р.

P. S. Вечеринка прошла отлично, спасибо, что поинтересовалась. У Софии был настоящий бал. Туда пришла моя настоящая тетя. Тетушка Кей. Помнишь ее? Сестра-близнец твоего покойного мужа. Она меня любит. Даже несмотря на то, что у меня непрямые волосы.

Ронке сглотнула и стерла сообщение. Разумеется, в воскресенье она сядет на поезд до Мейденхеда. Она будет улыбаться и строить из себя саму вежливость. Даже привезет не-тетушке Шине подарок. Какое-нибудь интересное мыло или цветок в горшке. Но ни в коем случае не свой домашний острый соус.

Зазвонил телефон. Кайоде. Она набралась решимости и отклонила вызов, а затем открыла меню местного индийского ресторана. Что-нибудь одно. И наан[90]. Может, еще пападам[91] — парочку. Дал[92] не надо. Хотя она любит этот суп… Черт с ним, дал тоже. Но рис она приготовит сама.

14. Бу

— Крики не помогут, — сказал Дидье и взял Софию на руки. Та сразу уткнулась ему в шею, пряча лицо. — Ne pleures pas, mon bébé[93]. Все в порядке. Мама не хотела ругаться.

— Пусть извиняется! — воскликнула София, шмыгая носом.

Дидье посмотрел на Бу. Та не посмотрела на него в ответ и взяла тряпку. Он поднял свободную руку, чтобы привлечь внимание жены.

— Ладно! Извини, что накричала на тебя, София. Но я все равно хочу знать, что ты сделала со своей сумкой для физкультурной формы.

— Ее больше нет, — ответила София.

Бу очень старалась не кричать.

— Да, это мы уяснили. Но куда она подевалась?

— Я отдала ее Саймону, — прошептала София.

— Mais pourquoi, bébé?[94] — спросил Дидье и погладил дочь по волосам.

— Потому что… — всхлипнула София, — потому что моя сумка, которой у меня больше нет, была с большой розовой буквой «С»…

Бу посчитала до десяти.

— И?

— Саймон любит розовый. А я — нет. Мы поменялись…

— Что он тебе дал взамен, милая? — Дидье вытер слезы Софии бумажным полотенцем.

— Свою сумку, конечно же.

— И где сейчас его сумка? — спросил Дидье.

— Она из «Теско». А мама говорила, что пластик опасен для рыбок. Поэтому я выбросила ее, чтобы мама не рассердилась… — София обняла Дидье за шею и взглянула на Бу.

Та вздохнула и постучала по циферблату часов.

Дидье поцеловал Софию в висок и поставил дочь на пол.

— Иди наверх. Поищи там другую сумку. Vite! Vite![95] Нам выходить через пару минут! — София скрылась из виду, и Дидье обнял Бу за талию. — Это всего лишь сумка, chérie. Незачем из-за нее кричать.

Бу пыталась унять дрожь.

— На прошлой неделе она осталась без пенала. Кто знает, от чего она избавится в следующий раз? София должна научиться ценить вещи. Нельзя продолжать раздавать все направо и налево, — огрызнулась Бу и скинула с себя его руку. — А тебе следовало бы поддержать меня и встать на мою сторону. Я всегда как злодейка выгляжу.

— Ладно, ладно. Но криком ты все равно ничему ее не научишь. Ты ее напугала, — раздраженно упрекнул жену Дидье.

— Она преувеличивает… — Бу принялась отстаивать свою позицию. — Хорошо, ты прав. Извини. Я просто вся на нервах из-за конференции.

Это хотя бы было правдой. Она на самом деле очень нервничала. И думала о Ниле с самого утра, как проснулась.

— Ты ведь ее заберешь?

— Я не идьот, Бу.

— Да, знаю. Просто по пятницам ты обычно не можешь. Надо говорить «идиот», а не «идьот».

— Pour l’amour du ciel![96]

— Твой французский не поможет!

София примчалась на первый этаж с пляжной сумкой из рафии с бусинами и кисточками. Еще один странный подарок Сими.

— Эта сумка не для школы, — сказала Бу.

София посмотрела на Дидье широко распахнутыми глазами.

— Но папа сказал…

— Ладно, — смягчилась Бу. — Но только сегодня. А теперь попрощайся с мамой.

— Пока.

— А обниматься?

София резко отмахнулась. Но Бу притянула ее к себе и крепко обняла.

— Мама любит тебя. Извини, что разозлилась. Веди себя хорошо. Увидимся завтра!

— Не переживай за нас, — чмокнул ее в щеку Дидье. — Оттянись там.

— Я работать, а не оттягиваться.

— Это же загородный отель. Расслабься и повеселись. Пошли, София. Кто первый до угла?

— Не бегайте по улице! — крикнула Бу в закрытую дверь. Она вздохнула. Ее муж считал, что она стерва. Дочка не хотела к ней прикасаться. Бу даже не могла их винить.

Она взяла чемодан, который упаковывала целую вечность. В первую очередь она положила новое нижнее белье. Изобель предложила ей купить «Агент Провокатор», но этот комплект буквально кричал «я собираюсь тайно заняться сексом». И даже новая Бу не посмела потратить семьдесят пять фунтов на крошечную тряпочку цвета фуксии. Комбинезон, красные туфли, новое платье-обертку. Изобель назвала его «с корабля на бал». В этот