Гений и красавица - Юлия Николаевна Николаева

Глава 32

Текст… – Кофе хочешь? – спросил он, глядя, как я с невозмутимым видом дефилирую в кухню.

– Ага, сама налью.

Я же девушка независимая, все дела. Да блин, Ева Градова! Что с тобой вообще такое! А ну соберись!

Соорудив бутерброды, я уселась рядом с Росциславом. Принялась есть.

– Все нормально? – поинтересовался пан, поглазев с минуту.

– Да, все отлично. Ну за исключением того, что у меня был сумасшедший дед, и я подозреваю отца в исчезновении нескольких людей.

Росцислав криво усмехнулся, а я с неудовольствием подумала, что это выглядит мило. Неудовольствие относилось к тому, что раньше я этой милоты на замечала.

– Насчет того, что случилось ночью… – начал было пан, но я его перебила:

– Забей. Все отлично. Мы же сразу все прояснили. Это был просто секс.

Росцислав нахмурился, я принялась есть, изображая небывалый аппетит. Надо срочно переключиться на что-то другое.

– Какие у нас теперь планы? – задала вопрос.

– Смотря, чего ты хочешь.

Как двусмысленно это прозвучало. А что, мы вполне могли бы продолжить. В этом доме есть еще несколько неиспробованных поверхностей. Ой, все, маньячка сексуальная, блин.

– Я хочу узнать правду, – сказала твердо.

Пора уже переключаться на то, что важно. А важно разобраться во всей этой истории – в прошлом и настоящем.

– Отца спросить не хочешь? – вроде бы вопрос, но прозвучало как утверждение.

– Пока нет. Уверена, он уйдет от ответа. Еще и запрет меня под домашний арест.

– Это незаконно.

Я только фыркнула. Мы человека подозреваем в убийствах, а пан рассуждает о законности. Право слово, он неисправим.

– Короче, предлагаю съездить в эту клинику, – перешла я к сути дела. – Уверена, что мы сможем их разговорить.

– Клиника частная, они могут хорошо хранить свои секреты. Информация о посетителях конфиденциальна, так что… Скорее всего, они откажут.

– А…

– Даже за взятку, – пан даже не дал высказать мне свою мысль. Я сердито надула губы. – Еще и позвонят твоему отцу на всякий случай. Так что предлагаю клинику пока не трогать, тем более общие данные мы и так получили.

– Тогда что?

– Почему бы не съездить на малую родину твоей матери? Уверен, если там еще кто-то живет, мы разживемся информацией. Возможно, даже без взятки.

– Какой у тебя канцелярский язык, – закатила я глаза. Пан вздернул бровь.

– У тебя претензии к моему языку?

Я покраснела. Ей-богу, стала как вареный рак. Претензий к языку Росцислава у меня однозначно не было. Разве что одна: что он больше не контактирует с моим языком и моим телом.

Эти мысли отнюдь не способствовали внутреннему спокойствию, я пробормотала:

– Я сейчас, – и попыталась сбежать.

Пан перехватил меня за запястье и вернул к столу. Для надежности усадил на него, и руки поставил по сторонам.

– Я сейчас видел смущение? Ева Градова умеет смущаться? – насмешливо спросил пан, я снова закатила глаза и фыркнула. Ну не признаваться же, правда?

– Вот еще. И вообще, пан, не думала, что ты такой пошляк.

– Обычно я держу себя в руках. Когда ты смущаешься, Ева, то становишься просто очаровательной.

Ну вот, я снова стала очаровательной. То есть смутилась.

– Хватит, – зыркнула на него. – Что это вообще… Происходит? Я думала, мы собираемся ехать в “Сельцы”, или как их там.

– Собираемся.

Пан наклонился к моим губам, не сводя взгляда с глаз. Я сглотнула. Он что, серьезно? То есть планирует убрать претензии к языку и вообще? Что вообще? А о чем я думала? Да господи, какая разница?

Я обхватила пана руками, и мы слились в поцелуе. А потом не только в нем. Прямо на обеденном столе, который качался, и тарелки с чашками позвякивали, впрочем, слышно этого не было из-за моих криков и стонов. Ох, какое прекрасное утро, однако.

“Сельцы” располагались в двадцати пяти километрах от города, но совершенно в другую сторону от той, где были мы. Потому пришлось сделать крюк, плюс весь этот долго и ярко играющий завтрак на столе, потом душ… В общем, на нужную улицу мы въехали только около трех часов дня.

Поселок был стареньким, многие дома нежилые, покосившиеся. Некоторые и вовсе развалились. Но эта улица радовала глаз хорошими постройками. По всей видимости, в свое время старые хозяева распродали свои дома. Что нам в минус, потому что новые могут ничего не знать о тех событиях.

Дом, в котором жила мама, как успел узнать пан, был продан в год, когда родители поженились. Имена новых владельцев у нас были, но я предпочла сосредоточиться на соседях.

Хотя обстоятельный пан, конечно, заглянул сначала в сам дом. Оказалось, что о прежних владельцах там ничего не знают. Естественно.

Я не стала комментировать, и мы отправились по соседям. Моя догадка была верна: улица почти целиком была заселена новыми жильцами, которые ничего о былом не знали.

В итоге нам пришлось вернуться на улицу с развалюхами, и именно там нам повезло.

На крыльце одного из домов сидела старушка и перебирала картошку, отделяя смощенную от нормальной. Мы с паном переглянулись и сразу же заулыбались. Ну вот, уже понимаем друг друга без слов. Звоночек. Не знаю, какой, но точно позванивает.

– День добрый, – заговорил Росцислав, привлекая внимание. Старушка посмотрела на нас выжидающе. – Мы ищем кого-то, кто знал здешних старых жильцов.

– Кого надо? – бабулька продолжала бойко перебирать.

– Полозовы и Костромцовы.

Руки, мелькавшие над картошкой, замерли. Старушка подняла на нас взгляд.

– Это зачем же они вам? Чай сколько лет их тут нет.

– Я расследую одно дело, – Росцислав достал какую-то корочку и молниеносно пронес ее по воздуху перед лицом бабульки. Уверена, она не успела ничего увидеть. – И ниточки привели к этим людям.

Бабулька несколько секунд смотрела на нас, а потом выдала:

– Что, неужели наконец поняли, кто Володьку Федюкина убил?

Глава 33

Мы с паном переглянулись, он напустил на себя излишней суровости и заявил:

– Давайте по порядку.

Старушка не прониклась, только плечами пожала.

– Ну давайте, коли хочешь. Что без дела стоять только? Садитесь, помогайте перебирать. Влажно в этом году, отсыревает все, картошка вон гниет. Меня бабой Лидой звать, а вы…

Она двинула под столом ногой скамейку, та отъехала в нашу сторону. Мы с паном снова переглянулись. Вот зуб даю, ни он, ни я таким никогда не занимались. Я в плане – картошку не перебирали.

– Я Ева, а это… Ростислав, – подмигнула ему, чтобы не противостоял.

Пан промолчал,