Гений и красавица - Юлия Николаевна Николаева

Даже договорить не получается. Такое вслух произнести слишком сложно.

– Я понимаю, – кивнул пан, я тоже кивнула, продолжая лить слезы. – Ну иди сюда.

Росцислав осторожно обнял меня, я уткнулась носом в его грудь. Почувствовала знакомый запах кондиционера для белья, пыль и неуловимый аромат мужского тела, смешанный с туалетной водой.

Пан пах приятно. Как-то успокаивающе. И руки его гладили спину осторожно, нежно. Я подняла на него глаза.

– Прости, – сказала еще раз, Росцислав улыбнулся, вытер большими пальцами мои слезы, и руки не убрал, продолжая смотреть.

Где-то в груди трепыхнулось сердце, по желудку пробежала приятная волна.

Росцислав погладил мои скулы, провел по щекам, а потом коснулся моих губ. Низ живота наполнился чем-то тягучим и горячим от этого прикосновения. И от взгляда Росцислава, направленного на меня.

– Ты очень красивая, Ева, – сказал пан шепотом, и я тяжело выдохнула, чувствуя как грудную клетку сжимает нехваткой воздуха.

– Спасибо, – прошептала, не отстраняясь.

Наоборот, расстояние между нашими лицами сократилось. Я даже не поняла, как. Еще и еще мы воровали сантиметры, пока наши губы не оказались так близко друг к другу, что терпеть эту близость стало невозможно. И я приоткрыла рот, позволяя Росциславу меня поцеловать.

Глава 31

Я помнила, как он умеет целовать. Но оказалось, помнить и снова испытывать – это совершенно разные эмоции. Тем более сейчас, когда Росцислав не разыгрывал сцен для своей бывшей. А действительно целовал меня.

Одновременно нежно и страстно. Прижимал к своему телу, гладил, а я зарывалась руками в жесткие волосы, чувствуя себя… Даже не знаю, как себя чувствовала. Мне стало хорошо. Слезы и переживания отступили. Росцислав и его объятия, ласки оказались спасательным кругом, за который я охотно ухватилась.

И когда он развернул меня и усадил на подоконник, возражать не стала. Наоборот, ноги шире раздвинула, чтобы Росцислав был ближе. Чтобы тело к телу, так горячо, сладко, и дико возбуждающе. Сильные руки сжали мою талию, скользнули под футболку.

Я обхватила мужчину ногами, прижала к себе, и когда он толкнулся бедрами вперед, почувствовала его возбуждение, а еще по телу побежали импульсы, которые невозможно было терпеть.

Я простонала прямо в губы Росциславу, и неожиданным образом это, вместо того, чтобы распалить, привело его в чувство.

– Нам не стоит, Ева, – прошептал он, тяжело дыша.

Боже, какие у него глаза, особенно сейчас, когда они полны желания. Так и тянет отдаться.

– Ты ведь не хочешь останавливаться, – прошептала, не отпуская его. Он крепко сжал меня в руках, тяжело выдыхая.

– Это неправильно. Я пользуюсь тем, что ты расстроена.

– Это я пользуюсь тем, что я расстроена, – прошептала я и прикусила его за нижнюю губу.

Пан громко выдохнул, прикрывая глаза. Давление между моих ног усилилось. Ух, судя по ощущениям, ему есть, чем гордиться. А судя по газетным статьям, огромное количество женщин это знает.

Но мне плевать. Вот прямо плевать в эту секунду. Мне хорошо. Мне хочется продолжения. Я и пан – это роман, обреченный на провал изначально. Мы обы это понимаем. Гений и красавица, блин. Такие не сходятся надолго.

– Ты не отдаешь себе отчет в том, что делаешь… – начал пан, я закатила глаза.

Ну все, включил мистера зануду.

– Я отдаю себе отчет в том, что мы собираемся заняться сексом, – перебила его. – Могу и тебе отчет предоставить, постфактум.

Росцислав все-таки усмехнулся, погладил мое лицо.

– Все равно это неправильно…

– Сказал мужчина, который меняет женщин раз в месяц, – фыркнула я.

Вот прям задался целью погубить романтический момент во что бы то ни стало.

– Ты не такая, как они.

Я малость подзависла, часто моргая. Чувствовалось, что пан говорил всерьез. И что ему самому не понравилось то, что он сказал.

Даже отстраниться попытался. Но я не позволила.

– Я хочу этого, – сказала ему.

Докатилась. Умоляю мужчину со мной переспать. Что за времена пошли…

– А ты? – спросила настойчиво.

– Очень, – низкий голос и такой взгляд, что почти угасшее возбуждение моментально взметнулось на высокую отметку.

– Тогда давай плюнем на то, что правильно, а что нет.

Росцислав явно имел много что сказать по этому поводу. Прямо чувствовалось, что сдерживается с трудом. Но сдержался! В плане от длинных речей. Набросился на меня с новым поцелуем, и руки наконец оказались под моей футболкой. А потом и вовсе стянули ее с меня. И все остальные шмотки тоже.

Грешно признавать, но я воплотила в жизнь все сказанное Юлькой. И подоконник, и стол, и душ, и в итоге кровать, на которой мы уснули вдвоем почти под утро. Точнее будет сказать, что я вырубилась, обессиленная, но удовлетворенная на все пятьсот процентов из ста.

Могу сказать одно: свою славу Росцислав оправдал. Ни слова не приврали. Может, даже далеко не все рассказали. Так что хорошо, что я во всем убедилась на собственном опыте.

Утро наступило днем. И конечно, принесло неловкость. Удивительная способности темного времени суток сглаживать углы прошла. И открыв глаза, я четко осознала: я переспала с паном. Черт возьми! Всерьез переспала! Это было великолепно, правда. Сомневаюсь теперь, что мы с Вадиком вообще сексом занимались. Но…

Это же пан! Мы с ним вроде как вместе ведем расследование. Пытаемся понять, что случилось в прошлом с нашими матерями. Причастен ли к этому мой отец, и связано ли это все со смертью бывшей пана, которая у меня парня увела.

Вот я теперь в полной мере понимаю значение выражения: дело семейное.

У нас с паном уже какое-то слишком семейное стало.

К счастью, его рядом я не обнаружила. Быстро приняв душ, оделась. Минуту пялилась на себя в зеркало. Удивительное ощущение: но там больше не было страдающей и разбитой девушки, которую бросил парень. У этой, в зеркальном отражении, все было хорошо.

– Это потому что не тебе с паном сейчас разговаривать, а мне, – буркнула я и отправилась навстречу неизбежному.

Я не практиковала как-то случайный ничего не значащий секс, как мы его вроде бы обозначили ночью, потому порылась в памяти, чтобы вспомнить, как в таких случаях ведут себя героини фильмов. Обычно они делали вид, что им все равно.

Я тоже собиралась. Но когда обнаружила Росцислава в гостиной, то поняла, что не очень выходит. Застыла, переминаясь с ноги на ногу, неловко взмахнула рукой.

– Привет, Ева, – в отличие от меня пан был спокоен.

Пил кофе, что-то смотрел в ноутбуке. Ну да, он же у