Владыка воронов - Лана Александровна Ременцова

эта ситуация действительно требует неотлагательного вашего присутствия.

– Да что там такое?

– На границе находится главнокомандующий орлов и он один.

Владыка опешил.

– Эта сволочь посмел заявиться ко мне после того, что сделал? – его рёв нарушил равновесие заснеженной горы и снег осыпался огромной лавиной вниз.

– Роланд, вы повторяете ту же ошибку, что и я тогда, скоро начнётся снежная горная буря.

Но владыка его уже не слышал, взметнувшись вверх, и полетел к границе. Вугор сплюнул и взлетел за ним за ним.

– Владыка!

– Я убью его! – проорал владыка, летя с выставленным мечом. Грег заметил, надвигающийся смерч в виде грозного ворона, и вовремя осознав, что разговора не получится, достал свой меч. Они сбились вместе, как два разъярённых быка, ворон атаковал без остановки. Орёл только успевал выставлять щит с символом их государства боевым орлом с расправленными могучими крыльями. Однако вскоре Роланд понял, что тот не атакует, хотя намного сильнее его, а только защищается.

– Дерись, орлиная тварь!

– Я прилетел один, неужели ты не понимаешь, что не просто так! – также проорал Грег.

– Насрать, я убью тебя и заставлю варок сожрать твой член!

– Сакура умирает, – выкрикнул орёл в тот момент, когда ворон раскроил его щит на две части.

Роланд замер, глаза – готовы убить, рука с силой сжимает рукоятку меча, но она не опустилась снова на врага, а зависла в воздухе.

– Повтори, что ты сказал, мерзкий орёл.

– Сакура умирает.

– Почему? Почему ты её не уберёг? Она же улетела к тебе.

– Не ко мне, это ты её выгнал. Ты не простил. Она никогда бы не улетела от тебя. Она умирает без твоего прощения, без твоей любви.

– А твой член ей уже не интересен?

– Перестань. Госпожа неприкосновенная для меня как женщина. Я пошёл на этот шаг только ради нашего государства. Она любит тебя так, что угасает. Лети со мной. Я боюсь, что ты не успеешь.

– Почему? Ты любишь её? – ворон продолжал орать, все вокруг замерли как изваяние, боясь даже шелохнуться.

– Нет, повторяю ещё раз, госпожа для меня это всего лишь мать наследника, сосуд, в который я вложил жизнь, чтобы государство перешло к наследнику по крови.

Роланд побагровел.

– Я тебе не верю, ты посмел тронуть мою женщину и хочешь её. Вороны, атакуйте его! – прогремел так, что сотня воронов, находящихся на границе сразу ринулись исполнять приказ владыки.

Орёл напрягся и приготовился к неравному бою, который мог бы стать для него последним. Какой бы невероятной силой и боевыми навыками он не обладал, но справиться с сотней неплохо обученных воинов тоже не мог. Мечи, как обычно, высекали множество искр, металлический звон стоял у всех в ушах. Погибло пять воронов, падая камнем вниз, рассыпая вокруг тысячи чёрных перьев. Роланд исподлобья наблюдал, как орёл заливается собственной кровью и когда Вугор занёс меч для последнего удара, подлетел и перехватил его руку.

– Нет, этой собаке не достанется такая лёгкая смерть, в подземелье его к варкам. Вороны содрогнулись от этого приказа, а главнокомандующий подлетел к владыке и шепнул на ухо:

– Роланд, может, не стоит забирать у него душу, всё-таки это самый сильный и уважаемый воин среди орлов.

– Мои приказы не обсуждаются, – рявкнул и отвернулся, волосы взметнулись от порыва ветра.

Вороны скрутили сильно раненого орла и потащили в полёте в замок. Опустились у входа в подземелье, открыли металлическую дверь и поволокли в темницу, где находилась клетка с варками, швырнув, как мешок, на пол. Грег упал лицом в солому: доспехи сильно искорёжены, с раненых мест, где они не закрывали тела – шеи и рук сочилась кровь, солома сразу окрасилась. Варки заскулили, высовывая носы сквозь прутья клетки. Орёл повернулся, услышав их и замер: милые пушистые зверьки, похожие на крошечных волчат пытались даже грызть металл, но перегрызть прутья не могли и от этого ещё больше злились, скуление смешалось с рёвом.

– Что уже обоссался от страха? Эти твари сожрут твой член, а яйцами закусят, который ты впихивал в мою женщину.

Грег отвернулся, с виска также потекла струйка крови.

Роланд наклонился и открыл клетку. Варки кинулись к раненому пленнику, сразу набрасываясь на руки и вгрызаясь в плоть. Орёл стиснул зубы, но не проронил ни звука. Ворону этого было мало, подошёл, похрустывая под ногами соломой, присел на корточки и разрезал мечом брюки орла, приподнимая его член на кончике лезвия, кожа чуть царапнулась, выступила капелька крови, Роланд оскалился.

– Когда они переметнуться сюда, ты заорёшь.

Грег резанул взглядом полным ненависти.

– Не понимаю, как госпожа могла полюбить такого зверя. Подавись моей смертью и душой, я буду проклинать тебя и с того света, – плюнул в него и упал головой на солому, чувствуя, что хищники уже сожрали часть плоти с его рук и подбираются к шее.

Роланд внезапно начал хватать их за загривки и забрасывать в клетку, держа выход носком массивного ботинка с идеальной вышивкой ворона по бокам. Оторвав последнего, укусившего уже того за шею, выругался:

– Ты прав, я – зверь, когда трогают моё, но… решил оставить тебе жизнь. Ты нужен мне, чтобы беспрепятственно влететь в монастырь и забрать её.

Орёл уже не слышал его, так как от потери крови и жуткой боли потерял сознание. Ворон посмотрел на него как на дерьмо и вышел из темницы.

– Лекаря к нему, срочно! И мудреца со всеми его склянками, немедленно. Если орёл сдохнет станете ужином для моих варков.

Вороны, находящиеся в подземелье помчались за лекарем и мудрецом, а вскоре и тот и другой уже лечили орла.

Прошло три дня и три ночи. Грег почти восстановился, эликсиры мудреца, сваренные из листьев, коры и желудей чудо дуба даже съеденное варками мясо нарастили. Орёл не разговаривал, в гордой душе поселилась пустота и только одна мысль часто посещала: «Как такая нежная и утончённая орлица могла полюбить этого зверя?»

Вошёл владыка воронов.

– Очухался? – перевёл взгляд на старых воронов. – Убирайтесь! Вугор выдаст вам сапфиры за хорошо проделанную работу и новые штаны, которые вы нашли для него, а то яйца бы простудил здесь, – ухмыльнулся. – Ты полетишь сейчас домой и без глупостей. Я и мой подручный летит со мной.

– Она могла уже умереть.

– Не могла, я чувствую это.

Орёл удивлённо приподнял бровь, нефритовые глаза сверкнули.

– Мне ни к чему твоё удивление. Это необъяснимое чувство, как волк чувствует свою самку, – его голос по-прежнему, не был дружелюбным.

– Значит, ты всё-таки любишь её, – орёл констатировал факт.

Ворон не ответил, поднял его за грудки грязной окровавленной рубахи, впялился в глаза, а через миг выпустил и вышел, орёл с гордо поднятой головой пошёл за ним.

Главнокомандующий стоял у входа в подземелье.

– Вугор, ты летишь со мной. Дарк останется в