Теперь ты моя - Морган Бриджес

низкой посадкой на бедрах. По рукам электрическим разрядом пробегает волнение, и я чуть не подпрыгиваю, когда Хейден подзывает меня к себе. Слегка качнув головой, я напрягаю ноги.

– Нам нужно поговорить.

Он приподнимает бровь.

– Мы только и делали, что разговаривали весь вечер.

– Знаю, но это важно для меня.

В его позе что-то меняется, он становится не таким напряженным.

– Слушаю.

– Мне нужен перерыв от секса.

Хейден реагирует незамедлительно. Он сильно прищуривается, и все его тело напрягается от подавленного гнева.

– С чего это? Строишь из себя недотрогу?

– Нет, – я обхватываю себя руками, чтобы защититься от волн ярости, исходящих от него. – В моей жизни сейчас столько всего происходит, начиная с твоего признания в том, что ты преследовал меня, и заканчивая тем, что кто-то решил перехватить эстафету преследований, отправив мне те трусы. Я боюсь, что неспособна критически мыслить, пока у нас с тобой есть близость, она просто затуманивает мой разум.

Он наклоняет голову в абсолютном недоверии. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться и не сказать еще что-то, что выбесит его еще больше.

– О чем тебе нужно критически мыслить? – спрашивает он обманчиво тихим голосом.

– О том, могу ли я простить тебя за то, что ты мне лгал, учитывая, что ты продолжишь делать это.

– Ты простишь меня. Это просто вопрос времени.

Я злобно смотрю на него, часть волнения покидает меня, уступая место гневу.

– Откуда тебе знать?

– У тебя доброе сердце и нежная душа, – говорит он. – Не в твоей природе ненавидеть кого-то. По крайней мере, до конца жизни, я надеюсь.

– Ты надеешься?

Он отмахивается, но в этом жесте столько напряжения, что не заметить невозможно. Если бы не темнота, окутавшая нас, я бы точнее могла сказать, показалось мне это или нет.

– Я буду ждать твоего прощения столько, сколько потребуется, – говорит он.

– Не обольщайся.

На его лице появляется улыбка, и белоснежные зубы сверкают в полумраке.

– Не буду.

– Хейден, пожалуйста. Я серьезно. Я не могу заниматься с тобой сексом, пока у меня внутри такая неразбериха.

И пока я взбешена насчет татуировки.

– Ладно.

Я прищуриваюсь с подозрением.

– Ты слишком быстро сдался.

– Я не сдался. Я уже сказал тебе, что я не гнушаюсь соблазнять тебя, и я планирую начать делать это завтра. А теперь, если мы разобрали все твои вопросы, я иду спать. Мы вылетаем рано утром.

Он идет к кровати, откидывает одеяло и устраивается на матрасе, глядя в потолок.

– Иди сюда.

Я стою как вкопанная.

– Я не подойду.

Он не шевелится, но переводит взгляд на меня. Я чуть не вздрагиваю от холода и непреклонной решимости в его глазах.

– Я не в настроении для игр. Если ты не ляжешь ко мне в постель в течение десяти секунд, то я сам приду за тобой. И когда я тебя поймаю, ты пожалеешь.

Я закатываю глаза и иду к кровати с непринужденностью, которой на самом деле не чувствую. Забравшись в постель рядом с Хейденом, я ложусь на своей половине лицом к нему.

– Ты сволочь.

– Калиста…

Я зажмуриваю глаза, не только чтобы показать, что я собираюсь спать, но и чтобы избежать его смертельного взгляда. Но хоть я и не смотрю на Хейдена, все равно чувствую, как его взгляд прожигает кожу. Весь сегодняшний вечер был сплошной войной интересов, а теперь, когда залпы оружий поутихли, у меня есть время все обдумать. К сожалению, все, что я в состоянии сделать до того, как проваливаюсь в сон, это еще раз утвердиться в своем решении.

Я не еду.

* * *

Я еду.

Хейден разбудил меня сегодня утром и претворил в жизнь свою угрозу: он перебросил меня через плечо и отнес к входной двери. И даже там он остановился лишь для того, чтобы накинуть на меня свое пальто, после того как я взвизгнула что-то о своем неподобающем виде и о том, что не хочу выходить на люди в пижаме.

Он резко поднимает мне воротник, застегивает все пуговицы, и в конце концов пальто скрывает меня с головы до пят.

– Я тебя предупреждал.

– Я не думала, что ты в самом деле вытащишь мою задницу на мороз.

– Я не хотел, но если только так можно сдвинуть тебя с места, то так тому и быть. Ты готова сотрудничать со мной?

Я свирепо смотрю на него в ответ.

– Пусть будет по-твоему. У меня в кармане веревка на всякий случай.

Хейден хватает меня так быстро, что я не успеваю среагировать. Я с кряхтением приземляюсь ему на плечо, волосы повисают, закрывая мне лицо с обеих сторон. Кожа в месте татуировки жутко горит, и щеки вспыхивают не только от смущения, но и от ярости. Я поднимаю ногу, чтобы пнуть его коленом в грудь, а он перехватывает меня за бедра сзади, чтобы не дать мне этого сделать.

А потом шлепает по заднице.

– Хватит, Калиста. Это неизбежно. Если ты попытаешься ударить меня или надумаешь звать на помощь, я свяжу тебя и вставлю кляп в рот с такой скоростью, что у тебя голова закружится. Поняла?

Я фыркаю от негодования. Это все, что я могу сделать, когда моя гордость изорвана в клочья, а зад горит от шлепка. Мои волосы качаются взад-вперед в такт шагам Хейдена, а я даже не пытаюсь убрать их с лица. Я рада, что они прикрывают выражение дикого стыда, хоть и весь персонал в здании знает, кто я такая.

В итоге Хейден запихивает меня в машину и ждет снаружи, а я ползу через кожаные сиденья, чтобы оказаться подальше от него. Он садится вслед за мной, и в его взгляде читается веселье.

– Пристегнись, Кэлли.

– Пристегнусь, когда захочу и буду готова, – я защелкиваю металлический замок. – Теперь я готова.

Он качает головой, а его губы дергаются.

– Какая же ты упрямая.

Водитель выезжает на дорогу, и я смотрю на мелькающий в окне город, не в состоянии наслаждаться видом в таком мрачном настроении. Тишину нарушают лишь раздающиеся время от времени сигналы машин. Спустя несколько минут Хейден снова говорит мне:

– Я знаю, что ты расстроена, но потом ты поймешь, почему мне пришлось так поступить.

Я продолжаю молчать, не желая ни отвечать ему, ни даже смотреть на него.

Он шумно выдыхает.

– Сколько еще ты будешь так себя вести?

– Как? Как женщина, которую похитили? – резко отвечаю я.

– Похитили – это громко сказано.

– А как еще можно назвать ситуацию, когда мужчина силой хватает кого-то и запихивает в машину, которая