Сьюзан Ховач - Преступление во имя страсти

— У нее действительно усталый вид. Она на самом деле сильно нервничает, Рохан. Я беспокоюсь за Десиму.

— Если ее нервы в плохом состоянии,— сказал Рохан,— в этом виновата лишь она одна.

— Да? Что означает это замечание?

— Она может уехать отсюда при желании хоть завтра.

— Не говори глупости; как она может убежать от торжественного обеда, который планировался с такой тщательностью? Она вынуждена оставаться здесь до утра своего дня рождения. Она сказала мне, что у нее нет наличных.

— Деньги есть у Дэниэла.

— Не думаю, что Дэниэл настолько глуп, чтобы увезти ее с собой.

— Ты просто не хотела бы думать, что он способен так поступить.

— Послушай, Рохан...

— Тебе нравится Дэниэл, верно? Не пытайся убедить меня, что это не так! Я слишком хорошо знаю тебя, Рэйчел, и вижу, кто тебе нравится, а кто — нет. Но ты можешь забыть Дэниэла. Он увлечен Десимой.

— Я...— начала Рэйчел, но Рохан не стал ее слушать.

— Думаешь, я не заметил, приехав в Рошвен, что происходит между ними? — перебил он девушку

— Думаешь, мне не ясно, что он хочет ее и применяет все известные ему уловки, чтобы увезти Десиму с собой?

Его голос слегка дрожал. Чтобы скрыть свое волнение, он протянул руку к графину с вином и нетвердой рукой наполнил свой бокал; вино расплылось темным пятном на белой скатерти.

— Я сказал Чарльзу,— сообщил Рохан.— Но он мне не поверил. Ты представляешь? Сегодня утром, расставшись с тобой, я увидел, как Десима зашла в комнату Дэниэла, чтобы дождаться, когда он вернется от лодки, и я точно знаю, чего она ждала. Я пошел к Чарльзу и сказал...

— Ты не имел права так поступать, Рохан. Это тебя не касается,— резко перебила его Рэйчел.

— Чарльз — мой двоюродный брат, верно?

— Это тут ни при чем. Ты не должен был вмешиваться.

— О Боже! — воскликнул Рохан, опустив бокал на стол с такой силой, что тонкое стекло едва не треснуло.— Не воспитывай меня! Не забирайся на свою викторианскую кафедру и не читай мне проповеди о том, что можно делать, а что нельзя. Много ли ты знаешь о жизни? Ты никогда не была влюблена, никогда ни с кем не спала, никогда...

— Какое отношение это имеет к тому, что ты поспешил сообщить Чарльзу о попытке соблазнения гостем его жены? Господи, если Чарльз настолько слеп, что не замечает непорядочного поведения своего гостя, он заслуживает того, чтобы его жену соблазнили! Я уверена, он не обрадовался твоему вмешательству в их дела!

— Но если он знал, что Дэниэл постарается соблазнить Десиму, почему он не вышвырнул его из Рошвена? К тому же он не поверил мне, когда я рассказал ему о них! Он так тщеславен и самовлюблен, что считает невозможным, чтобы Десима помыслила об измене! И постоянно уговаривает Кэри оставаться в Рошвене!

— В таком случае либо он — глупец, либо у него есть особые причины оставлять здесь Кэри.

— Какие причины? — спросил Рохан.— Назови мне хоть одну причину, по которой он должен держать любовника жены в своем доме!

— Если верить Десиме, они — не любовники.

— Если это даже и так, то не по причине отсутствия желания у Дэниэла!

— Откуда тебе это известно? Он посмотрел на Рэйчел.

— Я наблюдал за ними.

— Ты хочешь сказать, что шпионил за ними?

— Я...

— Господи, Рохан, что ты пытаешься сделать? Ты кто — добровольный соглядатай Чарльза? Какое тебе дело до того, спит Десима с Дэниэлом или нет?

Рохан отодвинул стул и встал так резко, что тот едва не опрокинулся.

— Мне ясно,— сказал он, направляясь к двери,— что ты не имеешь ни малейшего представления о сложившейся ситуации.

Она выждала полминуты, чтобы его ярость успела стихнуть, и проследовала за ним в гостиную, находящуюся возле холла. Он стоял возле полыхающего камина, держа в руках нож для разрезания бумаги, сделанный из слоновой кости. Похоже, охваченный нервным возбуждением Рохан подобрал его с письменного стола. Чехол, в котором находилось лезвие, имел форму бивня, из которого выступала рукоятка. Рэйчел не видела прежде этой вещицы.

— Откуда он у тебя?

— Нож принадлежит Ребекке. Она купила его в Эдинбурге перед приездом в Рошвен.

Он внезапно положил нож, и Рэйчел заметила тщательно вырезанные на нем изящные китайские фигурки. Она рассеянно взяла его в руки.

— Я бы хотел получить ответы на два вопроса,— внезапно произнес Рохан.— Во-первых, почему Чарльз терпит поведение Дэниэла и даже уговаривает Кэри оставаться в Рошвене? Во-вторых, почему Десима предпочитает находиться здесь, несмотря на то что она имела возможность уехать отсюда?

— Рошвен — ее дом, Рохан. Почему она должна позволить кому-то изгнать себя из него?

Она машинально вынула нож из чехла и провела указательным пальцем по кромке лезвия.

— Господи, какой он острый! Им можно рассечь на лету шелковинку.— Она поднесла ко рту свой палец, на котором выступила красная полосками, положила нож на стол.

— Однако,— сказал Рохан,— если у Десимы действительно разгулялись нервы в результате ее отношений с Дэниэлом, или Чарльзом, или с ними обоими, почему бы ей не покинуть на какое-то время Рошвен? Она должна была сделать это с радостью, верно?

— Но имела ли она такой шанс?

— Дэниэл...

— Я уверена, Дэниэл не настолько глуп, чтобы так навредить себе.

— Откуда ты знаешь? — сказал Рохан.— Он тебе почти незнаком. Откуда тебе известно, что он может сделать, а что нет?

Нож расплывчатой белой полоской лежал на столе. Рэйчел снова рассеянно взяла его, лаская пальцами холодную костяную поверхность. Рохан прав. Что она знает о Дэниэле? Какие у нее основания исключать возможность того, что Дэниэл предлагал Десиме уехать с ним, а после ее отказа уделил внимание ей, Рэйчел, чтобы вызвать ревность у Десимы? Разве не очевидно, что эпизод в рубке должен был заставить Десиму пересмотреть свои чувства к Дэниэлу? Это явно был успешный ловкий маневр, поскольку в тот же вечер Десима пришла к ней, чтобы настроить ее против Дэниэла и впоследствии вернуть его себе. Десима с ее деньгами, красотой и природным самообладанием... легко представить ее рядом с Дэниэлом — гораздо легче, чем с Чарльзом. Похоже, Десима ведет свою игру, планируя в конце концов убежать с Дэниэлом.

— В чем дело, Рэйчел? Ты побледнела.

— Десима всегда получала то, что хотела иметь. Жизнь благосклонна к таким, как Десима; им постоянно достаются внимание, восхищение, комплименты. Дэниэл для нее всего лишь еще один мужчина, еще одно имя в длинном списке поклонников, взглянувших на Десиму более одного раза. Десима нуждается в нем лишь как в средстве достижения своих целей. Десима не любит его. Но она, Рэйчел, к нему неравнодушна.