Дороти Иден - Леди Маллоу

— Экономка, мадам.

— Ах вот как. А как тебя зовут?

— Люси, мадам.

— Ты еще очень молода. Это твое первое место работы?

— Да, мадам. Мне уже четырнадцать лет.

— Надеюсь, миссис Робинс относится к тебе хорошо.

— О да, она в порядке. А когда хозяина и хозяйки здесь нет…

Люси быстро прижала ладонь к губам, испугавшись, что чуть было не проболталась незнакомому человеку.

— Ты можешь говорить мне откровенно, Люси. Мне все равно, чем занимается миссис Робинс, оставшись одна. В конце концов, она отвечает за весь дом и, следовательно, сама себе хозяйка, разве не так?

— Да, наверное, вы правы, мадам. Она всегда очень веселая и добрая и на многое смотрит сквозь пальцы, если ее это устраивает.

Люси густо покраснела, и Саре осталось только гадать, что являлось источником веселья миссис Робинс — мужчина или бутылка с джином. Подобно хлопотливой белке, Сара собирала и запасала в своей памяти крупицы ценной информации.

— В какое время начинается внизу ужин, Люси?

— В восемь часов, мадам.

Люси — слишком юная и неопытная, чтобы считать ниже своего достоинства прислуживать какой-то гувернантке — ушла. Сара отставила поднос с едой, прокралась на цыпочках к двери, приоткрыла ее слегка и прислушалась. Почти в этот же момент зазвучал гонг к ужину, а через пару Минут на лестнице раздалась тяжелая поступь леди Мальвины, сопровождаемая легкими шагами Амалии. Блейн, должно быть, уже находился внизу. Сара простояла у двери, затаив дыхание, около десяти минут — ни звука, абсолютная тишина.

Чтобы выяснить, какие помещения на втором этаже занимаю Блейн и Амалия, много времени не потребовалось. Первая дверь, которую Сара отворила, вне всякого сомнения, вела в покои леди Мальвины. Навстречу хлынул такой густой запах горящего угля, смешанный с тяжелым ароматом одеколона, что Сара поспешно отступила.

Следующая дверь принадлежала господской спальне. Здесь горел газовый светильник, и Сара увидела широкую кровать с передней спинкой причудливой формы, украшенный искусной резьбой потолок, тусклый блеск зеркала и брошенный шелковый халат Амалии. В любой момент может войти служанка, чтобы прибрать и приготовить постель. Сара быстро осмотрелась, удивляясь собственной смелости. Что она надеялась отыскать? Толком она сама и не представляла. Просто ее интересовало все, что можно было бы добавить к полезной информации. Как это ни странно, но в спальне не было признаков мужского присутствия. На туалетном столике лишь предметы, несомненно, принадлежавшие Амалии, в шкафу только женская одежда. Но, разумеется, была и дверь, соединяющая спальню с комнатой Блейна.

Хватит у нее присутствия духа открыть ее? Сдерживая дыхание, Сара осторожно повернула ручку.

Но дверь не шелохнулась, была заперта с другой стороны. Пробежать бесшумно по коридору к следующей двери было делом всего нескольких секунд. Комната Блейна — хотя и меньше соседней спальни — выглядела уютнее. Судя по узкой кровати, Блейн спал один.

С горящими щеками Сара аккуратно притворила дверь и тихо ушла. Она обнаружила больше, чем ожидала. Конечно, по крайней мере, данный факт ее нисколько не касался, и ей было стыдно от сознания, что она невольно проникла в чужую интимную тайну.

Однако поддаваться эмоциям нельзя. Ее главная цель — библиотека. Если и существовали какие-либо документы, то они должны были находиться в письменном столе, за которым Блейн сидел накануне. Пока семья ужинала — времени для основательного поиска вполне достаточно, — ей вряд ли кто помешает. В крайнем случае, она могла сказать, что пришла выбрать книгу для чтения.

Спустившись с лестницы и проходя мимо столовой, она заметила слегка приоткрытую дверь и не могла удержаться, чтобы не остановиться и не подслушать разговор.

Говорила, главным образом, леди Мальвина, как всегда не переставая, и, очевидно, с набитым ртом.

— …во всяком случае лучше этой лицемерной Энни. И Тайтус. как видно, к ней привязался. Конечно, она старается казаться более важной персоной, чем есть на самом деле.

— А мне она представляется для своего положения на удивление развязной и нахальной особой, — заметила Амалия сухо.

— О, го было всего лишь притворство. Бедняжке ужасно нужна эта должность. Теперь гувернанток хоть пруд пруди. А чем еще может заняться образованная девушка, когда вынуждена сама зарабатывать себе на жизнь? Главное — она нравится Тайтусу. А ребенок очень нуждается в ласке. Ты, Блейн, обходишься с ним чересчур сурово.

— Не хочу его испортить.

Непримиримые нотки в голосе Блейна уже не удивляли Сару, она успела к ним привыкнуть.

— Если эта девушка начнет портить мальчишку своими нежностями, ей придется искать себе другое место, невзирая на смазливое личико.

— А ты, помнится, говорил мне, что вообще не обратил внимания на ее внешность, — вставила Амалия холодно.

— Это мама сказала мне, что она хорошенькая. Не правда ли, мама? Но, разумеется, я постараюсь убедиться и сам. Ведь приятно иметь в доме миловидное создание. Надеюсь, мы будем иметь удовольствие видеть мисс Милдмей за нашим столом уже завтра вечером. Дорогая, позволь положить тебе еще немного цыпленка.

С пылающим лицом Сара пошла дальше. Поделом ей. Когда человек тайно подслушивает, ему неизбежно придется услышать и неприятные вещи. Ей следует просто отбрасывать их и запоминать только полезные сведения.

В данный момент было важно хотя бы бегло осмотреться в библиотеке, а не тратить драгоценные минуты, размышляя над репликами мужа, который запирается от своей жены.

В библиотеке, как и в последний раз, ярко пылал огонь в камине, было уютно и тепло, и Сара, подавляя желание постоять у веселого огня, подошла к столу, где вместе с письменными принадлежностями лежало начатое письмо, адресованное мистеру Уайтхаусу. Тут же указывалось и название улицы в Тринидаде.

«Дорогой Уайтхаус, — писал Блейн, — мне хочется выразить вам свою благодарность в какой-нибудь более осязаемой форме …»

Уайтхаус! Так ведь это тот самый человек, которого Амброс безуспешно пытался поймать, который тотчас переезжал, как только его место проживания становилось известным, и который якобы уехал опять в Вест-Индию. Тот самый человек, который уверял суд, что знает Блейна с момента его прибытия в Тринидад после побега из дома и первого морского путешествия.

Значит, Уайтхауса все-таки подкупили! И теперь его вновь вознаграждали из благодарности или в ответ на маленький шантаж.

Раздумывая, следует ли ей просто запомнить содержание коротких строк или взять листок с собой в качестве вещественного доказательства, более осязаемого, чем обещанное Блейном вознаграждение, Сара услышала приближающиеся шаги.