Квартира №16 - Татьяна Ларина

— Алис, надо поговорить…

И вот прогнивший пол хрустнул, бревенчатые стены стали оседать.

— Ты хочешь расстаться? — прямо спросила я, не в силах терзаться сомнениями.

— Так не может дольше продолжаться, — Денис опустился на край кровати и прикрыл лицо руками. — Я втянул тебя во все это, повесил свои проблемы…

— Но я же сама согласилась, — я на коленях по кровати подползла к нему и обняла со спины. — Нам же вместе хорошо. Мы справимся…

— Лисенок, я должен со всем разобраться сам. Должен все уладить, пока не произошло новой трагедии. Я не хочу, чтобы тебя в чем-то обвиняли. Твоей вины ни в чем нет, но чтобы быть вместе, сначала мне нужно уладить все дела с рестораном, окончательно порвать с Леной, донести нашим друзьям, что это только мой выбор, чтобы никто не смел и слова плохого о тебе сказать.

— И… ты хочешь расстаться?

— На время, Алиса, на время…

Я отпустила Дениса и попыталась отползти, но он схватил меня за руку и резко дернул на себя. Как безвольная кукла, я упала ему в объятья, и Денис крепко взял в ладони мое лицо, заставляя смотреть ему в глаза.

— Дождись меня, Лисенок. Я снова прошу тебя дождаться. Наши отношения должны быть правильными. Позволь мне все уладить, и тогда начнем все сначала.

— Дождаться? — всхлипнула я. — И сколько ты хочешь, чтобы я ждала? Пока не кончится срок кредитов? Четыре года?

— Нет, гораздо меньше. Теперь повод все уладить куда серьезнее, — решительно ответил он, стирая большими пальцами мои слезы. — Дай мне несколько месяцев. Может быть, полгода.

— А пока… ты будешь с ней?.. — сердце замерло в ожидании ответа.

— Нет, я не буду с Леной, но и с тобой не должен быть. Мы не должны прятаться, не должны ни на кого оглядываться…

Я понимала Дениса. Он принял непростое, но верное решение. Вот только мое сердце не хотело слышать разум. Мне было больно, казалось, что земля уходит из-под ног. Хотелось схватить Власова, приковать к себе, не отпускать, но я не могла… Прошлой ночью я ставила себя на место Лены и сочувствовала ей, сейчас я оказалась на ее месте.

— Хорошо, — вытирая ладонями мокрые щеки, сказала я, — я соберу вещи и уеду.

— Нет, Лисенок. Это я уеду, а ты останешься дома, — он взял меня за запястье и крепко его сжал.

— Но это твой дом, — возразила я.

— Это наш дом, и когда все кончится, я хочу вернуться сюда, зная, что здесь тепло, уютно и ты ждешь, — от его слов стало еще больнее, никаких сил не хватило сдержать слезы. Я зажмурилась со всей силы, чтобы не разрыдаться, но тело стало судорожно подергиваться. — Лисенок, не надо, не плачь. Ты разрываешь мне сердце.

— А мое уже разорвано, — прошептала я.

Денис потянул меня на себя и стал, как безумец, целовать мое лицо. Он до боли прикусил мою нижнюю губу, и я негромко вскрикнула, но позволила и дальше терзать меня.

— У нас с тобой все будет хорошо, — прошептал Денис и отстранился. Он выпустил меня из объятий, и я тут же почувствовала озноб.

— Денис… — позвала я, и он обернулся ко мне. — Уехать должна я, а не ты. Так будет правильно.

Он покачал головой, но я не стала слушать и, подскочив с кровати, направилась в кладовую за чемоданом.

— Лисенок, тебе некуда идти. У тебя нет нормальной работы, чтобы снять жилье, с родителями не общаешься, а о Косте можешь и не думать! — отрезал Власов.

— Что-нибудь придумаю, — ответила я, доставая большой чемодан.

— Хорошо, но ты должна мне желание, — усмехнулся Денис.

— Что? — нахмурилась я, пытаясь понять, о чем он говорит.

— Помнишь, семь лет назад мы поспорили, что ты знаешь породу Пирса? — вопросил он, медленно подходя ко мне.

— Да, — проговорила я, вспоминая наш детский спор.

— Ты проспорила мне желание, и я сказал, что потом как-нибудь обязательно загадаю тебе. Так вот, мое желание, чтобы ты осталась жить здесь.

— Но…

— Долг — дело чести, Лисенок. К тому же, подумай обо мне, так я буду спокоен, зная, где ты.

— Хорошо, — сдалась я и обессиленно рухнула на кровать.

Я молча наблюдала, как Денис собирал вещи, как складывал брюки и рубашки, паковал книги, убирал в коробку коллекцию винила. Он уходил, чтобы вернуться, вот только время слишком жестоко, оно разводит людей, невзирая на их чувства. Мы оба начнем новую жизнь друг без друга, и я боялась, что Денис может предпочесть остаться в ней.

Сначала он вынес коробки. Я стояла у окна на кухне и наблюдала, как Денис убирает их в багажник. Потом он вернулся за большой сумкой и чемоданом. Ко мне он не зашел, но я знала, что возлюбленный вернется, чтобы попрощаться. Я отошла от окна и опустилась на жесткий табурет. Денис подошел ко мне сзади, но не сразу позвал — ждал, что я сама обернусь.

— Лисенок…

— Не уезжай, — прошептала я, терпя поражение перед самой собой, которой дала обещание его отпустить.

— Лисенок…

— Не уезжай, прошу тебя! Не уезжай! — я бросилась ему на шею, обняла и стала целовать, отчаянно целовать его лицо: щеки, скулы, губы.

— Алис, прошу тебя, — Денисов голос дрогнул, ему было так же тяжело, а я вместо того, чтобы поддержать, делала больнее. Но я всего лишь слабая влюбленная девушка, у которой кончились силы.

— Я люблю тебя! Пожалуйста, не уезжай! Останься со мной… Пожалуйста…

— Алиса! — жестко сказал он и крепко взял мои запястья, отстраняя меня от себя. — Я должен, понимаешь? Должен! Из-за меня только что чуть не умер человек! Я не могу допустить, чтобы что-нибудь случилось. Я тоже люблю тебя, поэтому ухожу.

Я перестала сопротивляться и опустила руки, как только Денис высвободил мои запястья. Не было сил смотреть ему в глаза, и я перевела взгляд на жужжащий холодильник, все еще набитый праздничными угощениями. Власов легко поцеловал меня в щеку и пошел в коридор. Я слышала, как он обувался, как надевал куртку. Не выдержав, я бросилась за ним, но когда вбежала в коридор, входная дверь хлопнула. Подбежав к глазку, я прильнула к нему. Денис вызвал лифт, и тот уже распахнул свои стальные створки, но перед тем как шагнуть, возлюбленный посмотрел на дверь, словно знал, что я смотрю. Его огромные темные глаза в тот момент яркой вспышкой врезались в память. В них было все