Тэми Хоуг - Темная лошадка

– Никто не говорит, что этого коня убили, – тихим, сдавленным голосом возразил он.

– Но у Джейда репутация именно такая, верно ведь?

Ван Зандт шагнул ко мне. Я невольно отступила и прижалась спиной к дверце автомобиля. Вокруг не было ни души. За воротами ипподрома – ничего, кроме пустого, ровного поля. Я незаметно завела руку за спину и нащупала за поясом рукоятку пистолета.

– Вы – тот самый человек из страховой компании, Элль Стивенс?

– Я? Упаси боже. Я вообще не работаю, – рассмеялась я, произнеся слово «работаю» с таким пренебрежением, на какое способна была бы только моя мама. – История интересная, вот и все. Дон Джейд, Таинственный и Опасный! Вы же знаете нас, местных жителей. Хлебом не корми – дай скандал посмаковать. На данный момент самая большая в моей жизни забота – подыскать себе хорошую лошадь. А уж что там происходит в этой толпе на скачках – для меня сплетни, не более.

Он успокоился, решив, что я достаточно поглощена собою; вручил мне визитку и снова пустил в ход обаяние. Хочешь вертеть мужчиной – дави на жадность.

– Позвоните мне, Элль Стивенс. Я найду вам вашу лошадь.

Я попыталась улыбнуться, зная, что приподняться способен лишь один уголок губ.

– Смотрите, мистер Ван Зандт, я поймаю вас на слове!

– Буду очень рад. Ведь теперь мы друзья.

Ван Зандт нагнулся ко мне, поцеловал в правую щеку, затем в левую и снова в правую. Губы у него были холодные и сухие.

– Три раза, – пояснил он, снова само очарование. – По-голландски.

– Я запомню. Еще раз спасибо, что подвезли.

Я села за руль и выехала со стоянки. Задние ворота были уже заперты, пришлось развернуться, проехать в обратную сторону, мимо палатки номер девятнадцать. Ван Зандт ехал за мной. В будочке перед главными воротами сидел охранник. На столе у него стоял приемник, откуда грохотала музыка регги. Я помахала. Он махнул в ответ, ничего не спрашивая, поскольку в ворота въезжала огромная восемнадцатиколесная фура с лошадьми. А у меня, может, полная машина краденых седел! Или труп в багажнике. Да и сама я могу быть кем угодно и натворить что угодно. Интересно, кто тут заведует охраной?

У Пирсона я повернула направо. Ван Зандт тоже повернул направо. Я следила за ним в зеркало, гадая, поверил он, что я не следователь от страховой компании, или не поверил. К счастью, он, вероятно, не видел мою фотографию в «Сайдлайнз», иначе тут же сложил бы два и один. Впрочем, в этом отношении люди – странные создания; их намного легче одурачить, чем может показаться на первый взгляд. На женщину с фотографии я не похожа. У меня короткие волосы. Я назвалась не тем именем. Единственная реальная привязка – Шон. И все же слова «частный детектив» в любом случае возбудят подозрения. Остается лишь надеяться, что Шон прав и раздел о выездке интересен только специалистам.

Я снова повернула направо, к Южному берегу. Ван Зандт повернул налево. Я выключила фары, развернулась и поехала за ним мимо стадиона для игры в поло. Ван Зандт повернул к клубу «Игроки». Ужин с вином – часть работы торговца лошадьми, а карманы у моего нового лучшего друга, судя по всему, бездонные.

Ван Зандт продаст хозяйке Звездного бельгийского скакуна, рассчитывая на солидные барыши; хозяйка Звездного рассчитывает на солидную страховку за коня, у которого не было реального будущего. А Дон Джейд, который тренировал и выставлял Звездного и будет тренировать и выставлять следующую лошадь, стоит посередке, получая денежки от обеих сторон. Может, сейчас они все втроем сидят в «Игроках» и пьют за своевременную кончину Звездного.

А об Эрин Сибрайт не было известий с той самой ночи, когда его не стало…

В клуб я решила не заходить. Просто была пока не готова. Включила мотор, развернулась и отправилась домой.

Пожалуй, я все-таки становлюсь частным детективом.

4

Странно, почему я до сих пор жива.

Билли Голем направлял свою пушку прямо мне в лицо. В бесчисленных кошмарных снах я смотрела в дуло его пистолета и судорожно делала последний, надо думать, вдох. Но Голем повернулся и выстрелил в другую сторону.

Что для меня теперь жизнь? Наказание? Искупление грехов? Или мне следовало по собственному желанию прекратить ее, чтобы заплатить за свою беспечность? А может, мне просто чертовски повезло, но я не согласна в это верить?

Четыре тридцать утра.

Я лежу в постели, уставившись на вращающиеся лопасти потолочного вентилятора. Домик для гостей обставлял местный дизайнер по интерьерам, свихнувшийся на колониальном стиле. По-моему, вышло так себе, но мне-то никто никогда не платил за художественно облупившуюся краску на стенах и декоративные наволочки.

В четыре я вышла покормить лошадей. К пяти приняла душ. Мне так давно уже не приходилось представляться кому-либо и заботиться, что обо мне подумают, что я не могла вспомнить, как полагается себя вести. Не могла отделаться от мысли, что буду отвергнута с первого взгляда – если не из-за внешнего вида, то из-за репутации.

Какая странная причуда – верить, будто весь мир в курсе, кто я такая, чем занималась и чем закончилась моя профессиональная деятельность. Да, пару дней мое имя звучало в вечерних выпусках новостей. По минуте, не более. Чтобы заполнить эфирное время перед прогнозом погоды. На самом-то деле, вероятно, никого, кроме непосредственных участников, эта история особо не впечатлила. Люди редко думают о катастрофах в чужой жизни. Единственная мысль, которая их в таких случаях посещает: «Лучше пусть у нее, чем у меня».

Некоторое время я стояла в одном белье, пялясь на себя в зеркало. Потом втерла в волосы немного геля и попыталась сотворить нечто похожее на прическу. Подумала даже, не накраситься ли. Я не делала этого с тех пор, как мое лицо собрали по кусочкам. Пластический хирург дал мне визитную карточку специалиста по постоперационной косметике. Карточку я выбросила.

Перебрав десятка два нарядов, я остановилась наконец на шелковой блузке цвета сырого бетона и коричневых брюках, таких свободных в талии, что пришлось заколоть их булавкой, чтобы не потерять на ходу.

Когда-то я следила за модой…

Я просидела сколько-то времени в Интернете, погрызла ногти и сделала кое-какие заметки.

Про Томаса Ван Зандта ничего интересного не нашла. Его имя не появлялось даже на узкопрофессиональном сайте о продаже лошадей. При запросе по имени сайт выдал фотографии лошадей, проданных при участии Ван Зандта, и список телефонов: рабочий в Брюсселе, европейского аукциона и двух субагентов в Америке, одним из которых оказался Дон Джейд.

Зато я откопала несколько статей о Пэрис Монтгомери в «Хронике коневодства» и в ежедневной конно-спортивной газете: недавние победы в соревнованиях, долгий путь от конюха к штатному ученику и, наконец, к помощнику тренера. Судя по всему, успеха она добилась тяжелым трудом и несомненным талантом. И еще обаянием. С такой внешностью Пэрис и моделью могла бы стать запросто.