Елена Прокофьева - Принц Крови

Луи был мрачен. И — паче чаяния — не собирался сочувствовать брату.

— Генриетта все время плачет. Ты только посмотри на нее, она стала как тень! Что ты делаешь?!

— Она изменяет мне! — прошептал Филипп, перед глазами его все плыло, и образ короля то двоился, то ускользал куда-то в сторону.

— Нет, — сказал Луи, — Это не так.

— Откуда тебе знать?!

— Я знаю. Хорошим бы я был королем, если бы не знал, что происходит у меня под носом.

— Ты занят своими делами, и до меня тебе нет дела! — пробормотал Филипп.

— Именно поэтому я здесь? — улыбнулся Луи. — Слушай меня, Филипп. Я не позволю тебе обижать Генриетту. Она не заслуживает этого и потом, она ждет ребенка, твоего ребенка. Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Думаю, и ты тоже этого не хочешь.

Филипп подскочил на кровати.

— Это не мой ребенок! — воскликнул он.

— Не твой? Разве ты не спал с Генриеттой?

— Она спит не только со мной! — прошипел Филипп.

Луи резко поднялся.

— Я уже сказал, что она верна тебе! Ты не веришь своему брату, своему королю?!

— Она ничего не говорила мне…

— Конечно, она не говорила тебе! Она боится тебя, как черт крестного знамения! Я не могу понять, что с тобой происходит, Филипп!

— Я сам не могу этого понять, — пробормотал Филипп, — Генриетта в тягости… О Боже…

— И не смей обижать ее! Если я услышу от нее хоть слово жалобы, отправлю тебя в ссылку в Блуа, в старый замок дядюшки Гастона!

Сознание того, что он скоро станет отцом, изумляло Филиппа. Некоторое время после того, как король сообщил ему о беременности жены, он смотрел на Генриетту, как на какое-то чудо. И все-таки несмотря на уверения Луи, он не до конца верил ей, даже когда родилась дочь, девочка совершенно не похожая на Гиша.

Король и Филипп стояли рядом с постелью Генриетты, бледной и ужасно усталой, но светящейся каким-то особенным тихим счастьем.

— Она похожа на тебя, — сказал Луи брату.

По мнению Филиппа, ребенок не был похож вообще ни на кого, он был слишком маленьким, он был просто ребенком. Но у девочки были темные волосики и темные глазки, тогда как у Гиша и глаза и волосы светлые.

— Она похожа на Бурбонов, — буркнул Филипп, — Это ничего еще не значит.

— Иногда мне хочется тебя убить, — признался Луи.

— Филипп, это твоя дочь… — пробормотала Генриетта. Она смотрела на мужа устало и обреченно, но в глазах ее был свет, и совсем не было вины. И у Филиппа стало легче на душе, и он вдруг подумал, что чертовски соскучился по Гишу, и что пора бы вернуть его обратно. Бедный, бедный Гиш, он был несправедливо обижен, надо загладить свою вину, надо подарить ему что-нибудь. Что-то по настоящему ценное.

Гиш и в самом деле выглядел несчастным. Несмотря на то, что эти несколько месяцев он прожил в своем поместье, он походил на узника, проведшего все это время в глубоком подземелье, в цепях.

Гиш исхудал, был бледен и глаза его светились скорбью.

— Вы звали меня, ваше высочество? — проговорил он и коротко поклонился, — Я счастлив служить вам и жду приказаний.

Филипп надул губы. Вард, стоя за плечом у принца, смотрел на Гиша с насмешливым интересом.

— Ты сам виноват, Гиш, — сказал Филипп, — Нечего было ухлестывать за моей женой.

Гиш побледнел еще больше и плотнее сжал губы.

— Как вам будет угодно, ваше высочество, — сказал он сухо.

— Мне будет угодно, чтобы ты перестал дуться и злиться.

— Я никогда не посмел бы…

— Однако смеешь!

Филипп подошел к нему и со вздохом положил голову ему на плечо.

— Я соскучился, Гиш. Почему ты оставил нас так надолго?

Гиш несколько оторопел и не знал, что ответить.

— Я… Вы… Ваше высочество…

— Никогда больше не смей так делать!

Гиш нежно взял его руку и крепко сжал.

— Я люблю вас, ваше высочество, — сказал он, — Если бы только вы знали…

Вард кусал губы, чтобы не рассмеяться. Знал, если не удержится, — отправится в опалу вместо Гиша. А сейчас это было бы как нельзя некстати. Времена наступали золотые. Мазарини умер, и все его немалые сбережения оказались в руках короля. Двор расцветал на глазах, казалось, даже стало светлее в прежде сумрачных и унылых коридорах Лувра. Балы сменялись празднествами, пикники сменялись фейерверками, казалось, веселью не будет конца.

Времена безденежья навсегда канули в лету. Возвращенный из опалы Гиш получил от Филиппа десять тысяч ливров и поместье в Нормандии.

Глава 2

Былые развлечения, которые так пугали матушку и Мазарини, были надолго оставлены. Филипп и его свита наслаждались своим новым положением, но, как известно, рано или поздно приедается все. Бесконечные праздники тоже имеют свойство надоедать, жизнь требует новых ощущений и ярких эмоций. Даже тот, кто не нуждается в средствах, не убережется от скуки, если, конечно, не наделен богатой фантазией. Пришло время, Филипп с друзьями снова начали устраивать свои ночные вылазки в город в поисках приключений, но былого удовольствия почему-то не получали. И это наскучило.

Кому именно пришла идея усложнить игру и создать тайное общество, Филипп впоследствии не мог припомнить, — наверное это был д`Эффиа, маркиз всегда умел придумать что-то новое и занятное, когда, казалось бы, все уже приелось. А может быть, эта идея возникла сама собой, после одной занимательной истории, что рассказал однажды д`Эффиа, когда вместе с другими особенно приближенными друзьями Филиппа, они отдыхали в покоях принца, попивая вино и скучая.

— Третьего дня, а точнее сказать, ночью, я принимал участие в настоящей черной мессе, господа, — заявил он, — Это было весьма забавно. Один мой друг решил избавиться от надоевшего дядюшки, но подсыпать старику яд никак не удавалось, тот был подозрителен и тщательно следил за тем, что за пищу ему подают. Тогда моему другу дали совет обратиться к одному аббату-чернокнижнику, который якобы мог все устроить наилучшим образом.

— Призвав дьявола, который задушил бы старикашку? — хмыкнул Вард.

— Или просто перепугав его до смерти своим видом, — добавил Беврон.

— Не смейтесь, господа, лучше послушайте, что было дальше. Мой друг попросил меня отправиться к чернокнижнику вместе с ним, что я и сделал, потому что, признаюсь, мне было очень любопытно на него взглянуть. Да и принять участие в настоящем ритуале черной магии показалось забавным.

— И что же?

Филипп слушал его с интересом. История была необычной. Об отравителях по дворцу ходило немало слухов, но о том, чтобы для устранения надоевшего родственника обращались за помощью к черной магии, — это было что-то новенькое.