Роузи Кукла - Познание французского языка

— Дрочишь? — внезапно голос мужской и следом за дверью, через щели я вижу мужскую фигуру.

— А если я мамке твоей расскажу, чем ты тут занимаешься, ну?

И не давая мне опомниться, он продолжает меня убивать.

— Ты, кажется, из сорокового дома и я тебя знаю. Так?

— Так, — от страха еле шепчу и дрожу, — только вы мамке не говорите, я вас прошу…

— Нет, обязательно ей и всем расскажу, как ты дрочишь и как ты порнографию смотришь! А ну, вылезай и пойдем!

Он дверь настежь и входит в сарай. А сарай, этот их штаб и отсюда мне некуда убежать. Я назад, отвернулась и… Он меня ухватил за руку, и тянет, а я стою, упираюсь…

— Ну и, что ты мне хочешь сказать? Мне искать твою мать?

— Нет, не надо, прошу вас! — говорю вся в слезах, упираясь…

Эх, мне бы тогда ума, да кто подсказал? Подумаешь, с кем не бывает? Ну и пусть бы он узнал и другие, ну и что? Поговори ли бы, осудили бы и всего-то дел, ну и что? Но я, тогда, дура дурой была и тут же, на его следующее предложение согласилась бездумно. Думала, что я так от него откуплюсь. Дура была и дурой помру! Ей богу!

— Я тебя отпущу, если ты мне его потрогаешь. Ну?

Я молчу, молчу как партизан. Вся сжалась, нелепо перебираю какие-то оправдания и варианты ответа, но все никак не нахожу нужные. Мысли лихорадочно в голове прыгают, скачут от страха и от стыда и я, внезапно…

— Я согласна, только вы…

— Что? Нет, не бойся, я ничего тебе больше не сделаю, ты только его потрогай и все.

— И все? Больше, правда, мне ничего?

— Ничего! Ну же, я жду?

— Только вы не так, так я не могу.…Встаньте вот так! Нет, повернитесь и я только рукой обниму, дотянусь и …

Он так и сделал и я.…Вот когда я впервые ощутила его и то, самыми кончиками своих дрожащих и нежных пальчиков…

Два дня я все скрывалась и маскировалась! На третий день он отлавливает меня по дороге из школы. А я? А я, как его увидала, так, нет бы, убежать, а я замерла. Меня какой-то страх и вакуум парализовал. Стою и молчу, он подходит.

— Ну, здравствуй, проказница! Тебе как, понравилось? Может, продолжим?

— Нет! И не подходи… Я закричу!

Думала, что этим его испугаю. И если бы он начал меня просить не кричать и как-то другое мне обещать я бы так и выпуталась из его сетей. А тут? Нет, он оказался ловким, этот Колька!

— Ну, что же, кричи! Зови на помощь, только я не стану молчать и все…

— Не надо никому! Ну, я прошу?

Потом он меня снова за сараи.…Попросил потрогать и подержать.

— Ну вот, видишь, не умерла? А ты собиралась кричать?

А потом снова. И так день за днем я к нему приобщалась. И не надо мне было, потом, никаких журналов и штабов! Я уже приобщалась к нему, моему будущему…

Да, как я к нему отношусь? Нет, не мужчинам, а к их органу?

Так, промолчу, а то поневоле, матюгнусь. Ну, что вам сказать? Если бы не этот, ну ладно, без матюгов обойдусь, их орган, то я бы и не состоялась как женщина. Не было бы у меня того, что имею сейчас: и достаток, и некоторое положение в обществе, а среди подруг, то просто авторитет. Ну, а то, что семьи нет, то все заменили радости с ними…И, потом, еще не вечер, посмотрим, как удастся ему устоять, если я только того захочу и к нему, со своими познаниями и многолетним опытом. Недаром, самые верные жены из нас потом получаются, если мы, того захотим, а пока…

По видимому, я, еще в своей жизни, да не буду я вам, раз обещала без матюгов, потому так и скажу: не наигралась, пока еще…Ну, да я, продолжу, тогда.

Видимо, я тогда, на такого гурмана нарвалась, что он так осторожно повел и подвел меня, что я спустя месяц, наверное, уже этот орган попробовала на вкус! И вот, когда я сама и к нему потянулась, и мне это так понравилось, что я только о том и мечтала, то я…

Во-первых, мы с ним перешли на ты, во — вторых, мы с ним уже не за сараями встречались, а у него в гараже. В — третьих, я в него влюбилась! Да! Сама не заметила, как я во все, что у него…

А я тогда так не думала, я ощущала с ним удовлетворение и так и считала, что я его люблю, а на самом — то деле, я просто любила его гениталии. Я часами теперь лежала с ним и игралась его кием и прилежащими шарами, я ими любовалась, я их целовала. Сжимала рукой и взбадривала, когда он головку свою опускал, я их облизывала и смело, можно сказать, что те кии, каждый раз, тыкались около и еще бы чуть-чуть, да попали бы точно мне в лузу. Наконец, наступил тот момент, о котором я все время думала и не скрою, мечтала. Я все чаще сжимала и сжимала его кий, на него вопрошающее поглядывая, но теперь уже этого, мне стало мало…

В четырнадцать я от него забеременела. Теперь, я и дня без него не могла. Стала прогуливать уроки, убегать из дому и все к нему лезла и лезла, и мне всего было мало и мало…

В школу не ходила и врала матери, потом отцу и всем вокруг.… Потом, что-то такое придумала, как я считала, оригинальное и написала записку от имени матери, что, мол, я мать, такая-то, прошу отпустить дочь со мной к бабушке, которая умирает.…Подговорила подруг и те, подтвердили, сказали, что я с мамой, срочно уехала к бабушке. Поверили, не поверили, а в школу я больше уже не ходила.

Меня так разбирало и никакой интоксикации, а просто умопомрачение от секса и я так все время хотела! Секса и секса! И мне всего было мало! Я, прямо из первого класса уроков по сексу, скакала через ступеньки и скоро мне всего, с ним, стало мало…

А куда деваться? Живот все растете и растет. Мать все, как не посмотрит и все головой качает, мол, куда тебя прет? А я все жру и жру, целыми днями.…А тут полезли груди!

Все, поняла, мне надо куда-то скрываться и там уже рожать. А о том, что я буду рожать сначала, даже не знала сама. Просто, меня, как с ним понесло! Хочу и все! Причем, так его хочу, что готова его задушить, если он ищет какую-то отговорку. Очень скоро я стала ему в тягость.

А тут я еще ему призналась, что я беременная и хожу на каком-то месяце.…А вот на каком я сроке, не соображала. Стала считать от последних месячных и сбивалась, никак не могла вспомнить дат, сроков своих красных дней…

Теперь он встревожился и стал говорить, что я обязательно должна показаться врачу.

— Какому врачу? — говорю, целуя его, — никакого врачу мне не надо. Я и так дохожу и рожу.

Зачем мне какие-то врачи, лучше ты, возьми и меня рассмотри, как тебе надо!

И я перед ним, замирая, так возлежала, себя раскрывая, что он и правда, на время забывался и становился моим гинекологом.

Я с ним продолжала, как девочка играть, а надо было уже, как баба соображать!

Потом мать! Эх, эта мать! Она первой почувствовала неладное и пошла в школу. В школу пошла, а не повела меня к врачу. Эх, а потом она на меня руку, а я, как заору на нее…