Однажды на реалити-шоу (СИ) - Салах Алайна

Я смотрю на него с недоумением.

-- А, что, часто приходится? Или кормить женщин с ложки – твое внефутбольное хобби?

Теперь Котов выглядит озадаченным.

-- Слушай, а сколько тебе лет?

-- У женщин не принято такое спрашивать, -- огрызаюсь я.

-- Не заставляй меня звонить Инге и поднимать твое досье. Девятнадцать?

-- Мне двадцать два.

-- Двадцать два – это конечно не девятнадцать. – тянет он задумчиво.

Я смотрю на него с сочувствием.

-- Все же про айкью выше среднего ты наврал.

-- Ты же не девственница? – неожиданно спрашивает Котов, проигнорировав мою пику.

-- Что за идиотские вопросы? – бормочу я, с досадой ощущая, как вспыхивают щеки. – Во первых, это не твое дело, во-вторых, это дело вообще не твое.

-- Да чего ты так засмущалась? – Звездный жених с любопытством изучает мое пылающее лицо. – Ну пусть не девственница, но мужчин у тебя точно было немного. Максимум два.

-- Это ты по расстоянию между носом и верхней губой определил?

-- Я такое сразу чувствую, -- самодовольно изрекает он, вызывая стойкое желание снять тапок и хорошенько настучать ему по лбу.

-- А давай-ка я перехвачу эстафетную палочку и тоже поведаю свои первые впечатления, – ядовито цежу я, смеривая его взглядом. – Никто из тренеров не делал на тебя ставку. Природные данные у тебя средние, так что ты из кожи вон лез, чтобы пробиться в большой спорт. Уйти из него для тебя равносильно потере смысла жизни. На часах восемь вечера, а ты до сих пор торчишь здесь, беседуя с той, кто тебя бесит. Потому что даже это куда лучше, чем вернуться домой и остаться наедине с мыслями о том, что твоей спортивной карьере конец и максимум, что тебе светит – это шарахаться по второсортным шоу и сниматься в рекламе.

В повисшей тишине отчетливо слышен скрежет стираемой зубной эмали.

Под ложечкой неприятно сосет. И почему мой язык вечно прет вперед мозгов? Судя по пятнам, проступивших на щеках Котова, теперь он из вредности заставит меня торчать здесь до финала.

-- Отличный получился разговор!!! – Голос Егора-Игоря заставляет меня обернуться и уставиться на направленные на нас камеры. – Полный огня и противостояния! Столько искренности и задора! Тег от ненависти до любви… Зрители такое обожают! Артем, можно тебя на пару слов?

Глядя как Котов, прихрамывая, плетется к двери, я мысленно насылаю на него артрит. То есть, все это время Котов знал, что нас снимает камера и намеренно расспрашивал меня о девственности? Вот же говнюк.

10

Артем

-- Ну как тебе первый съемочный день, Тема?

Рука Егора на моем плече и его тон заботливого бати заставляет меня поморщиться. Терпеть не могу, когда меня обнимают мужики и тем более, когда они по-пидорски зовут меня Темой.

-- Заебался улыбаться, -- буркаю я. - Сейчас домой поеду.

-- Ох, предчувствую, этот выпуск станет бомбой! Материал горячий, диалоги острые…

-- С каким животным ты себя ассоциируешь -- это острый диалог, по твоему? – иронизирую, снимая с себя ладонь. – Я до конца осознал, какую херню несу, только когда сказал ее вслух.

-- Это тебе только кажется, что херня. Ты же видел, участницы в восторге.

-- Они были бы в восторге, даже если бы я достал член и стал мочиться стены. И в восторге, кстати, не все.

-- Ты про номер три говоришь? – На лице Егора появляется плотоядная улыбка. – Как уж там ее… Есения?

Я киваю. Мысленно я зову ее козой и никак иначе.

-- Да пусть девчонка немного похорохорится, Тем. Для рейтингов это только плюс. Всем надоело смотреть на сборище Барби в приталенных платьях. А эта дерзкая номер три – настоящий взрыв. Она исчезнет, когда надоест тебе и зрителю, а пока понаблюдаем за ней, окей? – Егор успокаивающе хлопает меня по плечу, словно решение о том, чтобы оставить Есению на шоу принадлежит именно ему.

-- Она так взбесила меня сейчас, что я уже не уверен, что эта хорошая идея, -- ворчу я.

-- Ты здесь царь и бог, Артем. Можно усложнить ей жизнь, натравив остальных участниц. Например, пустить слух, что номер три обманом инициировала встречу с тобой…

Я раздраженно кривлюсь.

-- Я похож на того, кто будет мстить девчонке? Окстись.

-- Это обычная в нашем мире профдеформация… -- улыбнувшись, Егор виновато разводит руками. – Выжимать рейтинги из любого сюжетного поворота.

-- Придумай что-нибудь другое. И кстати, почему участницы постоянно бухают?

-- Шампанское здесь только для того, чтобы снять волнение и помочь им вести себя раскованно.

-- Короче, чтобы они не стеснялись выглядеть идиотками и делали шоу, -- заключаю я.

Егор выставляет вперед указательные пальцы.

-- Бинго!

-- Кристинке пить не давайте. Она после расставания со своим хером в загул ушла и едва в клинику не загремела.

-- Ты так за нее переживаешь. Это любовь - не иначе.

Поймав себя на мысли, что искренности в его словах столько же, сколько в воплях участниц, растроганных моей приветственной речью, я смотрю на часы. Половина девятого. Коза права: я здесь слишком задержался.

-- Я Кристину на шоу спецом подтянул, чтобы она снова в ящике засветилась. Мы оба из Мухосранска, в одном дворе росли. -- Я протягиваю Егору ладонь. -- Поехал я. Пришли видео, как смонтируете.

-- Артем!

Я оборачиваюсь.

-- Следующий эпизод – это индивидуальные встречи с участницами. Уже решил, кого пригласишь на свидание первой?

Я пожимаю плечами, хотя ответ уже знаю. Первой я планирую выгулять дерзкую козу и до отказа напичкать ее устрицами.

-- Может, первой принесем в жертву девственницу? – На лице Егора играет мудацкая улыбка.

Я хмурюсь.

-- Ты о чем?

-- Ты понял. – Он подмигивает. – В выходные вся страна будет задаваться вопросом, сорвет ли знаменитый футболист этот непорочный цветочек.

11

-- Да, я год практикую интервальное голодание и чувствую себя прекрасно. – Попавшая в бедро косметичка заставляет меня поднять глаза и уставиться на Карину.

-- Прости, я тебя не заметила, - она фальшиво округляет глаза. – Просто ты вся такая… серая…

Из серого на мне только спортивные шаровары, а это значит, что королеве пожелтевших подмышек снова потребовалось меня задеть. Никак не может смириться, что не каждая обитательница гламурной общаги носит боевой раскрас в девять утра.

-- У тебя снова несварение? – Я сочувственно оглядываю ее с ног до головы. – В доме полно свободных туалетов. Может сходишь отрыгнуть желчь?

-- Всем понятно, что тебя держат на шоу по чьей-то просьбе. – Голос экзотичной красавицы звенит обвинением. – Но имей в виду, что твоя тактика долго не будет работать.

-- Если называть тактикой умение не блевать из-за слабого вестибюлярного аппарата – то здесь против меня ни у кого нет шанса.

Недоумение, написанное на лице Карины и двух ее подружек-горгулий, заставляет меня ухмыльнуться:

-- Много незнакомых слов, да? Ну ничего. Погуглишь, когда вылетишь из шоу.

Неизвестно, сколько времени мы могли бы кусать друг друга, если бы в гостиной не появилась Инга.

За секунды завладев вниманием присутствующих, она с видом стервы-преподавательницы озвучивает завтрашнее расписание: ранний завтрак, имиджевые интервью, встречи с психологом. Я давлю зевок. Какая скучища.

-- Есения. – Ее взгляд из-под кошачьей оправы очков устремляется на меня. – Подойди.

По комнате проносится волна возмущенного шепота, и куча неприязненных взглядов как один впиваются в меня. Я нехотя отлепляюсь от дивана. С каких пор я стала такой востребованной?

-- Шампанское не пила, скандалов не затевала, любовь к футболу не обрела, -- шутливо рапортую я, коснувшись виска ладонью.

-- Очень жаль, -- сухо произносит женщина. – И раз уж тебе совсем нечем заняться, предлагаю заглянуть к визажисту. Ты договор читала? Мы снимаем сказку о любви, а не документалку о ядерной катастрофе.