Земля воров (ЛП) - Халле Карина

— Да помогут мне богини, — тихо, хрипло говорит Андор, его голос срывается. Он отодвигается, чтобы освободить мне место, но его не так много.

— Помогут тебе с чем? — спрашиваю я, опускаясь в теплую воду так, что оказываюсь на нем верхом, его член твердый, большой и упирается ему в живот.

Он смотрит на меня так, будто просит пощады, на его лбу пролегли глубокие морщины. Он стискивает зубы, как будто с трудом держит себя в руках. Я чувствую то же самое, как будто вот-вот взорвусь, и когда его большие, сильные руки появляются из воды и сжимают мои бедра, я не уверена, держит ли он меня или разрывает на части.

— Никогда не отпускать тебя, — говорит он хриплым голосом, его пальцы впиваются в мою кожу так сильно, что наверняка останутся синяки, и я начинаю скользить по нему взад-вперед. Даже в воде я сгораю от желания, легко скользя по всей длине его напряженного члена и заставляя его закатить глаза.

Я прикусываю губу и прижимаюсь к нему, одной рукой держась за край ванны, а другой — за его плечо. Моя грудь покачивается рядом с его лицом, полная и тяжелая, и его взгляд плавится, когда он смотрит на нее, а затем превращается в настоящий вулкан, когда опускается туда, где я скольжу по его длине.

— Черт, — рычит он. — Я хочу кончить в тебя.

— Так и будет, — игриво говорю я, и мое дыхание становится прерывистым не только от восхитительного трения клитора о его член, от которого я с каждой секундой становлюсь все более влажной, но и от того, что делаю это с Андором. Я чувствую себя развратной, позволяя себе так нагло получать такое бесстыдное удовольствие, и в то же время чувствую, что мое сердце обнажено, как будто он раздвинул мои ребра и смотрит на то, что я так старалась защитить.

— Ох, — вскрикиваю я, чувствуя, как давление внутри меня нарастает, и мои глаза закрываются от этого ощущения. Вода в ванне начинает расплескиваться, и этот звук сливается с моими тихими стонами и его резким рычанием. Я отпускаю его плечо и крепче хватаюсь за край ванны, опуская голову. Он наклоняется, быстро целует меня, его язык облизывает мой рот изнутри, одна рука по-прежнему сжимает меня, как тиски, когда он двигает мои бедра взад-вперед на себе. Другая рука обхватывает мою грудь, большой палец скользит по затвердевшему соску, пока я не начинаю громко стонать.

— Ты кончишь так? — шепчет он, прежде чем быстро поцеловать мою шею. — Оседлав мой член, как будто не можешь дождаться, когда я окажусь внутри тебя?

— Полагаю, я беру то, что могу, — говорю я. Он сильно щиплет мой сосок, так что я вскрикиваю от боли.

— Прости, — говорит он, с огорчением на лице, убирая руку.

— Нет, — быстро говорю я, боль заставляет желание между ног пульсировать еще сильнее, поднимая мое возбуждение на новый уровень. — Сделай это еще раз. Мне нравится немного боли. А тебе?

Он ухмыляется и сильнее сжимает мою грудь, щиплет сосок, пока я не начинаю извиваться, и боль не превращается в удовольствие.

— Я думаю, ты даже не представляешь, как мне больно сейчас. Мне так нужно оказаться внутри тебя, что это просто убивает.

Я не могу сдержать улыбку. Я могла бы кончить и продолжать скакать на нем, пока не кончит он, но не думаю, что это то, что у него на уме.

Я ускоряю темп, двигаюсь резче, его рука опускается ниже, пальцы сжимают мое бедро, а большой палец давит на клитор. Я уже так возбуждена и набухла, что проходит совсем немного времени, прежде чем тугая нить внутри меня рвется, и я кончаю, как разразившаяся буря.

— Андор, — стону я, едва способная двигаться, потому что потеряла контроль над своими конечностями, моя спина резко выгибается. Он рычит, обеими руками обхватив меня за талию, и прижимает к себе, а я теряюсь в волнах блаженства, которые накатывают на меня снова и снова. Я чувствую себя невесомой и свободной, все напряжение внутри меня, которое держало меня взвинченной неделями, наконец-то спадает.

Я наклоняюсь вперед, почти падая на него, все еще держась за край ванны, моя грудь прижимаются к его твердой, теплой груди. Он поднимает руку и обхватывает мое лицо, глядя так, как будто собирается поглотить целиком.

— Ты сказала, что тебе нравится немного боли, — хрипло произносит он, проводя большим пальцем по моей нижней губе. — Тогда ты простишь меня, если я буду немного груб.

Я одариваю его кривой улыбкой, которая превращается в судорожный вздох, когда он обхватывает меня за талию. С той же силой и ловкостью, которые я наблюдала в Мидланде, он каким-то образом выбирается из ванны, одновременно поднимая меня, пока я не оказываюсь на полу, наклонившись вперед, чтобы удержать равновесие. Теперь он стоит за мной, мокрая рука между моими лопатками, и он толкает меня вниз, пока я не оказываюсь на четвереньках, упираясь коленями в твердый пол пещеры.

Он медлит, и я решаю, что он сомневается, не был ли он слишком груб, поэтому оглядываюсь через плечо, сквозь влажные пряди волос, чтобы ободрить его.

Его глаза, полные ужаса, прикованы к шрамам на моей спине, напоминающим о постоянных наказаниях в монастыре.

— Что случилось? — выдавливает он. — Кто это с тобой сделал?

— Цена за нарушенное молчание, — говорю я. — Цена за то, что я оказалась в руках свогеров. — Я смотрю на него мягче, чтобы дать понять, что не хочу сейчас отвлекаться на это. — Это в прошлом, Андор. То, что между нами, гораздо важнее.

Он смотрит мне в глаза, выражение его лица неуверенное.

— Пожалуйста, — говорю я ему, раздвигая ноги на пару дюймов. — Трахни меня, как следует.

Этого достаточно, чтобы он пришел в себя.

Его ноздри раздуваются, и я позволяю своему взгляду скользнуть по его телу, которое достойно восхищения. Я не могу оторвать взгляд, когда он опускается на колени позади меня, от его рельефных мышц живота переходящих в мощную грудь, широких, сильных плеч, рук, на которых проступают вены, его ладоней, скользящих по моей заднице. Его глаза практически пылают, в золоте отражаются отблески факелов, в них кипит дикое желание, которое я отчаянно хочу, чтобы он выпустил на свободу.

Он кладет одну руку мне на бедро, пальцы сжимают его сильно и властно, а другой направляет свой член в меня, его жар обволакивает меня сзади, заставляя пламя лизать мой позвоночник.

Чувственно изогнув верхнюю губу, он вводит головку члена.

Я судорожно вздыхаю, зажмуриваю глаза, и наклоняюсь вперед, голова свисает над полом. Я знала, что он большой, но даже несмотря на то, что я вся мокрая после оргазма, он все равно кажется слишком большим.

— Черт, ты такая тугая, — шипит он, усиливая хватку. — Дыши, лавандовая девочка. Дыши.

Я глубоко вдыхаю через нос, заставляя свое тело расслабиться.

— Вот так, — хрипит он, — ты можешь принять еще немного.

Я хочу сказать, что ему легко говорить, но я не могу выдавить из себя ни слова, сосредоточившись на том, как вдыхаю и выдыхаю, на том, как мое тело, наконец, позволяет ему проникать, медленно, до конца, пока не чувствую только его.

— Ты можешь принять его. Хорошая девочка.

Его одобрение пробуждает во мне что-то, потребность в похвале, в том, чтобы мне сказали, что я на самом деле хороша. Даже если это потому, что я могу справиться с размером его члена в этой позе.

— Как ты? — спрашивает он хриплым голосом, и я издаю тихий стон, пока мое тело приспосабливается, пока он медленно скользит своим членом внутрь и наружу, на мгновение останавливаясь, прежде чем войти снова, еще глубже, чем раньше.

Я задыхаюсь, мои пальцы пытаются ухватиться за ковер.

— Хорошо, — удается мне выдавить, пока я пытаюсь дышать.

Он низко, хрипло рычит.

— Хорошо — это недостаточно. Только не тогда, когда это касается тебя.

Затем он наклоняется, его влажная грудь прижимается к моей спине, его член давит на каждый чувствительный нерв внутри меня. Он протягивает руку и обхватывает мою шею, прижимая меня к себе, так что я оказываюсь на коленях. Он слегка сдавливает мою шею, ровно настолько, чтобы удержать меня, и опускает руку между моих бедер.