Долина смерти (ЛП) - Халле Карина

— Взять мои деньги, — не скрываю горечь. — И молчать.

— Узнать, что на самом деле с ней, — возражает он. — И да, чтобы спасти ранчо и обеспечить уход за матерью. Я не горжусь этим, Обри. Никогда не гордился тем, кем стал. Но прошу понять — горы прячут свои тайны. Они защищают своих.

— Своих, — повторяю я. — Ты имеешь в виду голодных. Тех, что забрали Хэнка, Лейни и Адама.

Он кивает.

— Верю, Лейни нашла то, что искала — связь с МакАлистерами, с Джозефиной, с голодом. Что было потом — не знаю. Погибла или…

Невысказанное висит между нами.

Возможно, их убили в итоге…

Чёрт.

Она не может… не может быть там, правда?

Нет. Не позволяю себе думать так хотя бы на мгновение.

Встаю, не в силах сидеть, внутри меня буря чувств. Предательство, печаль, злость, стыд — кружатся, как снег за окном, ослепляя.

Предательство со стороны Дженсена, который лгал мне с самого начала. Который всё время знал, что могло случиться с Лейни, но скрывал это от меня, завёл меня в потенциальную ловушку смерти.

Предательство от Лейни, которая никогда не рассказала правду о своей одержимости. Которая держала меня в стороне от того, что определяло её жизнь и в итоге её погубило.

И стыд. Глубокий, жгучий стыд за то, что я не увидела обмана. За то, что я, агент ФБР, обученная замечать несовпадения, читать людей, искать правду, была так полностью слепа.

Я пропустила все знаки.

— Ты должен был рассказать мне, — говорю, сидя спиной к нему, глядя в огонь. — С самого начала.

— Ты поверила бы? — тихо спрашивает он. — Если бы я сказал, что твоя сестра наняла меня, чтобы я проводил её в поисках проклятых предков — живущих в горах как плотоядные монстры? Ты бы поверила?

— Я поверила бы, что она тебе это сказала, — говорю горько. — Но не поверила бы самой Лейни.

— Я сначала думал так же, — говорит он. — Пока не увидел их своими глазами и не понял, что она была права.

Слеза катится по щеке, горячая на холодной коже. С досадой смахиваю её, но идут новые слезы.

— Всё это время, — шепчу, внутренне задыхаюсь. — Ищу ответы. Чувствую себя виноватой. Что если бы я была внимательнее, могла спасти её. И правда, я ошиблась. Я могла спасти.

— Это не твоя вина, — говорит Дженсен, кладя руки мне на плечи. Его прикосновение одновременно утешает и злит. — Лейни выбрала свой путь.

— И он ее убил.

— Мы не знаем наверняка, — мягко говорит он. — Вот в чем суть.

Я поворачиваюсь к нему, гнев смешивается с горем.

— Ты серьезно считаешь, что она ещё там? Что она стала одним из тех… существ? Тех голодных? Моя сестра — зомби, охотящаяся на людей?

— Я не знаю, — говорит он. — Но я видел, Обри. Они были людьми, но другими. И двигались иначе.

Я качаю головой, быстро вытираю слезы. Не могу плакать, не могу сломаться.

— Это безумие, — бормочу я. — Все это… я… — голос рвется, эмоции берут верх над разумом.

Черт.

Дженсен тянется ко мне, но я отступаю, отказываясь принимать его утешение. Не сейчас. Пока груз его лжи давит на грудь.

— Завтра утром вернемся на ранчо, — говорит он спустя мгновение. — На рассвете. Вернем всех в «Потерянный след». Решим, что делать дальше. Попробуем найти людей для поиска Хэнка. Сами не будем. Мы слишком близко воспринимаем это дело.

Логика подсказывает — он прав. В такую погоду, с пропавшим Хэнком и опасностью в темноте, лучше отступить. Хижина уже не кажется безопасной, с теми созданиями снаружи.

Но во мне просыпается что-то другое, преодолевая страх и разум. То же, что заставило Лейни пойти в горы. Жажда правды, ответов, связи.

— Нет, — говорю, выпрямляя плечи. — Хочу, чтобы ты повел меня туда. Куда вел их.

Дженсен смотрит на меня с недоверием. — Обри. Ты видела, что случилось с Хэнком. Ты видела предупреждение у Кедрового ручья.

— На самом деле нет. Мы не знаем, что произошло с Хэнком, и всё, что я видела у ручья — тушу оленя, — говорю я искренне. — Ты должен мне, Дженсен. Ты был должен моей сестре и подвел ее. Ты должен мне правду. Всю правду. Не только то, что считаешь нужным рассказать.

— Но правда в том, что там есть существа, что охотятся и убивают. И которых я не знаю как убить, — говорит он.

Огонь потрескивает в тишине, отбрасывая тени на стены. Буря за окном не утихает, как и буря внутри меня.

— Тогда я должна увидеть, — говорю тише, не отводя взгляда. — Пещеры, где ты их потерял. Где Лейни нашла… что-то. Мне нужно понять, что с ней случилось.

Что может случиться со мной.

У нас одна кровь.

Я тоже всегда была на грани безумия?

Долгую паузу он молчит, выражение лица не читается в мерцании огня. Медленно кивает.

— Хорошо, — просто говорит. — Я отведу тебя.

Незримое обещание висит между нами, как клятва. Кровная.

Опаснее, чем голод в темноте.

19

—

ДЖЕНСЕН

В хижине тихо, лишь слабый рассвет проникает внутрь. Слышно, как потрескивает огонь в камине, который я только что подкинул, и как изредка скрипит дерево, когда хижина оседает. Шторм утих где-то под утро, оставив после себя преображенный мир — сугробы навалены у окон, ветви деревьев согнулись под белым грузом, а небо над головой сияет идеальной синевой.

Было бы красиво, если бы не гнетущая тяжесть, засевшая камнем у меня в животе.

Смотрю на часы — 5:47 утра. Рано, но нам нужно выдвигаться, если мы хотим вернуться на ранчо до наступления темноты. Поднимаю взгляд и вижу Обри, выходящую из маленькой ванной комнаты. Она уже одета в несколько слоев одежды, ее лицо чистое, а глаза покраснели от слез или недосыпа. Скорее, и то, и другое.

— Доброе утро, — говорю я тихо, чтобы не разбудить остальных наверху.

Она не отвечает, просто подходит к своему спальному мешку и начинает сворачивать его с механической точностью. Послание ясно: она не станет со мной разговаривать без крайней необходимости.

Не могу ее винить. Я лгал ей с того самого дня, когда она появилась на ранчо, скрывал правду о Лейни, о том, что произошло три года назад в этих горах. О моей роли во всем этом. Это не единственная ложь, которую я утаивал, но именно она имеет наибольшее значение.

Именно она разрушила нас, и то, что между нами было.

Занимаюсь завтраком, ставлю вариться кофе и раскладываю припасы. Простые задачи, чтобы заполнить тишину, чтобы не смотреть на нее и на то, как ее плечи напрягаются каждый раз, когда я приближаюсь.

Вчера вечером, после нашей ссоры — после того, как я наконец рассказал ей правду о Лейни и Адаме, о том, как привел их в эти горы, о том, как потерял их из-за того, что обитает в пещерах, — Обри была непреклонна. Она хотела увидеть место, где это произошло. Ей нужно понять, что нашла ее сестра, что заставило ее пойти по пути, который привел к ее исчезновению.

Я неохотно согласился, хотя каждый инстинкт кричит, что это ошибка. Пещеры за хижиной Дженсена и в сторону Сода Спрингс — это смертельная ловушка в лучших условиях, даже без учета одичавших людей. А с ними, охотящимися, преследующими… это самоубийство.

Но я обязан Обри. Я подвел Лейни. Не подведу и Обри, даже если это означает, что я последую за ней во тьму. Я буду там, чтобы защитить ее, или умру, пытаясь.

Тяжелые шаги на лестнице возвещают о том, что остальные проснулись. Коул спускается первым, его волосы спутаны от сна, за ним следуют Рэд и Элай. У всех угрюмые выражения лиц, реальность исчезновения Хэнка давит на каждого из нас.

— Кофе, — бормочет Коул, направляясь к чайнику.

Рэд потягивается, слышно, как хрустят суставы.

— Ну и ночка выдалась. Не думал, что буду рад увидеть рассвет в этом месте.

— Все прошло спокойно ночью? — спрашивает Элай. Его взгляд мечется между мной и Обри, он явно заинтригован. Она демонстративно меня игнорирует. Я пытаюсь дать ему понять взглядом, что я ей все рассказал, и он едва заметно, с сочувствием кивает.

— Надо собираться, — объявляю я, когда все уже успели выпить кофе и быстро позавтракать овсянкой быстрого приготовления. — Выдвигаемся обратно на ранчо, пока снег не стал слишком мягким.