Долина смерти (ЛП) - Халле Карина

Элай спускается, и на его лице беспокойство.

— Как давно?

— Он не вышел на связь. Уже двадцать минут.

Он ругается сквозь зубы.

— Я оденусь. Нужно организовать серьезные поиски.

— Разбуди Коула и Рэда, — говорю я. — В такую погоду нам понадобится каждый.

Пока Элай поднимает парней, я опускаюсь на корточки рядом с Обри. Не хочу ее будить, но она должна знать. Ее глаза открываются, и в них мгновенно появляется настороженность, присущая тем, кто привык к опасности. Это заставляет меня замереть на миг. Впрочем, чего еще ждать в таком месте?

— Что случилось? — спрашивает она, приподнимаясь.

— Хэнк пропал, — говорю я тихо. — Не вышел на связь во время дежурства. Я осмотрел окрестности, но его нигде нет.

Она тут же вскакивает и тянется к ботинкам, чтобы натянуть их.

— Я помогу искать.

— Нет, — мой голос звучит резче, чем я хотел. — Ты останешься здесь и будешь следить за домом. Если он заблудился в метели, то сможет вернуться, пока мы его ищем.

Ей это явно не нравится — я вижу, как в ее глазах зреет протест, — но она кивает.

— Будьте осторожны. Пожалуйста.

— Ради тебя все что угодно, Блонди, — отвечаю я, стараясь улыбнуться.

Тяжелые шаги на лестнице возвещают о прибытии остальных. Коул выглядит раздраженным, а Рэд… кажется, даже слегка забавляется. Как будто исчезновение Хэнка — это небольшая неприятность, а не серьезная угроза.

— Берите снаряжение, — говорю я им. — Будем искать парами. Элай со мной, Коул с Рэдом. Проверьте навес и туалет, потом расширьте зону поиска. Старайтесь оставаться в поле зрения хижины, если это возможно. В противном случае используйте веревки.

— Он, наверное, где-то тут, — говорит Рэд, натягивая куртку поверх кальсон. — Отошел по нужде, да в этой метели заблудился. Чего с него взять, мочевой пузырь с горошину.

— Полчаса? — парирует Элай. — В такую погоду? Хэнк не дурак. Если бы приспичило, мог бы в доме сходить.

— И все же, — добавляет Коул, застегивая кобуру, — мог споткнуться, головой удариться. Вдруг лежит без сознания.

— Потому и нужно его найти быстро, — обрываю я. — Проверьте оружие. Если там кто-то есть, нужно быть готовыми.

После того, что мы видели у Кедрового ручья — изуродованное тело оленя, — мы все понимаем, что это может быть не просто человек, потерявшийся в буре.

По крайней мере, мы с Элаем.

Обри смотрит, как мы готовимся, на ее лице — смесь беспокойства и досады из-за того, что она остается. Я понимаю, ей хочется быть полезной, помочь — я это в ней ценю — но я не могу ею рисковать. Зная, что может нас там ждать.

— Пятнадцать минут, — говорю я. — Кричите, если что-нибудь найдете. Если нет, возвращайтесь в хижину, будем думать, что делать дальше.

Снаружи буря разыгралась не на шутку. Снег валит стеной, ветер хлещет в лицо. У крыльца мы разделяемся: Коул и Рэд идут к уличному туалету, а мы с Элаем — на северную сторону поляны.

— Держись рядом, — говорю я Элаю, благодарный за его поддержку. Из всех, кто здесь есть, он один понимает и меня, и то, с чем нам, возможно, предстоит столкнуться.

Мы методично прочесываем местность, выкрикивая имя Хэнка, наши голоса тонут в вое ветра. Буря стирает все следы, делая поиск невозможным. Если Хэнк и был здесь, то все следы давно замело.

Минут через десять Элай хватает меня за рукав и показывает вперед. Сначала я вижу только нетронутый снег. А потом замечаю — еле заметное изменение цвета, темное пятно на белом.

Кровь.

Я приседаю, рассматривая внимательнее. Свежая, еще не успело засыпать снегом. Чуть дальше еще пятно, больше. А потом еще.

След, ведущий к деревьям на краю поляны.

Элай смотрит на меня, и мы понимаем друг друга без слов.

Это плохо. Очень плохо.

Мы идем по кровавому следу, оружие наготове, чувства обострены до предела. Капли становятся больше, чаще, по мере приближения к лесу. А потом внезапно они меняют характер — это уже не капли, а размазанные полосы.

Следы волочения.

Кто-то затащил окровавленное тело в деревья.

— Дженсен, — в голосе Элая слышится напряжение. — Нужно вернуться. Забрать остальных.

Я понимаю, он прав — что бы ни оставило эти следы, это опасно, возможно, еще где-то рядом. Но мысль о Хэнке, раненом, возможно, умирающем, заставляет меня двигаться вперед. Я чуть не оставил его в тоннелях. Снова этого не допущу.

— Пять минут, — говорю я. — Только до лесополосы. Посмотрим, не найдем ли хоть каких-то следов.

Элай колеблется, потом неохотно кивает. Мы продолжаем идти по жуткому кровавому следу к краю леса. Под светом наших фонарей деревья кажутся часовыми, а снежные ветви отбрасывают глубокие тени. Идеальные укрытия для тех, кто охотится в темноте.

Следы волочения уходят прямо в лес, где быстро теряются в подлеске и снегу. Я осматриваю стволы деревьев, ища хоть какой-нибудь признак движения, хоть какую-то подсказку, что могло забрать Хэнка.

В темноте ничего не движется, но ощущение, что за нами наблюдают, усиливается. То же чувство, что и у Кедрового ручья — словно чьи-то глаза следят за каждым нашим шагом, оценивая и рассчитывая.

— Нам нужно уходить, — спокойно, но настойчиво говорит Элай. — Сейчас же, Дженсен.

В этот раз я не спорю. Мы отступаем от лесополосы, стараясь не ускоряться, несмотря на инстинктивное желание бежать. Бег может спровоцировать хищника. Я выучил этот урок на собственном опыте.

В хижине Коул и Рэд уже вернулись, и их поиски тоже оказались безуспешными. Обри стоит в дверном проеме, и надежда покидает ее, когда она видит нас без Хэнка.

— Ничего? — спрашивает она.

Я смотрю на Элая и немного медлю.

— Кровь. Следы волочения. Ведут в лес.

Лицо Коула становится бледным.

— Черт побери. Кто мог это сделать?

— Может быть, медведь или волки, — предполагает Рэд, хотя и не выглядит убежденным. — Или пума. Та самая, что преследовала Обри.

— Ни медведь, ни пума не тащат добычу таким образом, — спокойно говорит Элай. — Их следы более хаотичны. Здесь же все слишком аккуратно.

Как и в случае с тем изуродованным трупом оленя.

В комнате повисает тяжелое молчание. Все начинают осознавать, что это может значить.

— Может, позовем на помощь? — предлагает Обри. — Возможно, нам удастся поймать сигнал.

— У половины из нас телефоны сдохли, а остальные доживают последние минуты, — констатирую я. — Если ты не стоишь в правильной точке и удача тебе не улыбается, сигнала здесь не будет. И про SOS забудьте — эти горы и спутники не дружат.

— И что ты предлагаешь? — спрашивает Коул, в его голосе сквозит паника. — Что его кто-то утащил? Типа человек? Да кто вообще здесь шастает в такую погоду?

Мы с Элаем переглядываемся. Я знаю, что крутится у него в голове — пора выложить правду, хотя бы часть. Но я не уверен, что они к ней готовы.

Не уверен, что поверят.

Особенно Обри.

— Я думаю, там что-то такое, — говорю я осторожно, — к чему мы не готовы. Не в таких условиях, не в темноте.

— Значит, мы просто бросим Хэнка? — в голосе Обри звучит возмущение. — Оставим подыхать?

— Если он уже не сдох, — бормочет Рэд.

Я награждаю его убийственным взглядом.

— С рассветом организуем нормальные поиски. Пройдем по следам, посмотрим, куда они ведут. Но сейчас идти вслепую — самоубийство.

— Дженсен дело говорит, — поддерживает Элай. — Что бы там ни утащило Хэнка, оно еще там. Скорее всего, наблюдает за хижиной. Ждет, когда кто-нибудь высунется.

— Да это полный бред, — Коул мечется по хижине, как зверь в клетке. — Надо валить отсюда. С первым лучом назад на ранчо. Эта поездка с самого начала была обречена.

Он и понятия не имеет, насколько прав.

— Без Хэнка мы не уедем, — отрезаю я.

— Хрен там, — возражает Рэд. — Я не хочу, чтобы меня тоже утащил в лес какой-то… да черт знает что.

Разгорается спор, напряжение, которое копилось с самого Кедрового ручья, вырывается наружу. Коул встает на сторону Рэда, настаивая на том, чтобы бросить поиски и уйти в безопасное место. Элай поддерживает меня, призывая к взвешенному решению. Обри молчит, ее глаза бегают между нами, словно она пытается понять, что делать.