Елена Прокофьева - Принц Крови

Филипп не знал, что ответить на последнее заявление Вивианы, и просто кивнул, судорожно думая: а не сумасшедший ли этот эльф? Не будет ли его так называемая помощь только помехой? По описанию Вивианы, этот Тиалон получался каким-то придурком… Хотя — сидхэ странные. Для них это может быть нормой. И если Тиалон славится, как хороший воин, то пусть он хоть десять раз придурок, главное — как он дерется.

— Для меня будет честью сражаться рядом с доблестным воином-сидхэ, — кротко сказал Филипп.

— Тиалон — мой племянник. Если он погибнет, призови меня, о Король. Тогда я буду вправе поднять мой народ ради мести.

У Филиппа тут же мелькнула идея: прикончить Тиалона, свалить все на фоморов, призвать Вивиану и пусть себе мстит… Но он тут же задавил ее, как несвоевременную. Вдруг Вивиана читает мысли? Кто знает этих сидхэ…

— Я надеюсь, что Тиалон вернется на Авалон невредимым, — улыбнулся Филипп.

Вивиана кивнула и — не прощаясь, в лучших традициях сидхэ — прямо с места взмыла вверх и плюхнулась в воду. Разумеется, обрызгав Филиппа.

В том месте, где она нырнула, вода забурлила и на поверхность всплыла красивая резная лодка. В лодке стоял стройный сидхэ в каком-то сверкающем доспехе, с полным набором холодного оружия, а главное — в шлеме с высоким острым гребнем.

«И как я его, такого, привезу в Париж?» — горестно подумал Филипп.

Лодка подплыла к берегу со скоростью хорошей моторки, и сидхэ выпрыгнул на землю.

— Приветствую тебя, Истинный Король! Мое имя — Тиалон. Для меня честь сражаться рядом с тобой. Раздели со мной кубок своей доблести! — звонко проговорил сидхэ на французском, прижав руку к сердцу.

А потом он отсалютовал Филиппу мечом.

Он был высоким, очень изящным, очень красивым. На вид — совсем мальчишка, больше девятнадцати ему и не дашь. Тонкое лицо с высокими скулами, такая же приятная улыбка, как у Вивианы, и такие же глаза — огромные глаза, прозрачные и сияющие, словно вода в солнечный день. Когда он снял шлем, Филипп увидел, что волосы у него белокурые, того платинового оттенка, в который люди часто красятся, но никогда с ним не рождаются. Волосы сидхэ спадали до середины спины, часть — убранная со лба — была заплетена в какие-то причудливые косички, перевитые между собой и закрепленные вычурным украшением.

— Приветствую тебя, о Тиалон. Высокая честь для меня сражаться рядом с тобой. Но, боюсь, твое одеяние непривычно взгляду смертных нынешнего века. Оно будет привлекать ненужное внимание. Это необходимо — скрываться и выглядеть так, словно мы — обычные смертные, — проговорил Филипп, решив, что брать быка за рога надо прямо здесь и сейчас.

Иначе все равно ничего не получится. Тиалон или поймет и согласится, или… Но в любом случае, в таком виде в Париже он привлечет уж слишком много внимания.

— Мне это известно, — весело ответил сидхэ. — Я смотрел на мир смертных сквозь волшебное зеркало моей тетушки Вивиан. Я тосковал по миру смертных и тревожился за него. И я видел, как он меняется, хотя до конца не могу постигнуть все изменения. Я хотел предстать перед тобой в доспехах, как положено воину перед королем. Но я оставлю их здесь. С собой возьму лишь кольчугу, верный меч, лук, колчан, четыре кинжала и короткое копье.

— Да, это более разумно, — кивнул Филипп, думая о том, куда бы пристроить в машине весь этот арсенал. Копье ляжет в кузове рядом с гробом. А лук куда девать? Сверху положить? Хорошо, хотя бы, что нет нужды беспокоиться о полицейских патрулях, от ненужного внимания смертных машину защищает магия.

Но тут сидхэ рассмеялся.

— Я пошутил. Какое уж копье и лук в вашем мире. Возьму лишь меч и кольчугу: ее под рубашкой не видно.

Филипп про себя облегченно вздохнул. Если у этого сидхэ есть хоть какое-то чувство юмора — общаться с ним будет проще…

— Можешь взять еще кинжалы. Лишними не будут.

И спрятать их в машине не сложно.

Тут еще одна мысль встревожила Филиппа.

— Тиалон… А как мы доберемся до Парижа? Я знаю, вы железо не любите…

— Вряд ли твоя самоходная карета сделана из чистого железа. Его и не выплавляют уже. Лишь чистое железо, соприкоснувшееся с кровью, как это бывает при проникающих ранениях, для нас — яд. А какое-то количество смешанного металла я могу выдержать. Большое количество. Я же чистокровный сидхэ, а не малый фэйри, чтобы умирать, оказавшись в городе. Я выдержу.

Пока Тиалон говорил, он бодро раздевался: сбросил в воду все свое оружие, панцирь и наручи, покрытые изысканным узором, длинную верхнюю кольчугу, и, в конце концов, остался в рубашке и штанах из какой-то мягкой и шелковистой серой ткани. После он принялся расплетать свои косички, и зрелище это было настолько привлекательным, что Филипп невольно поддался фантазиям фривольного толка. Если у Лоррена так сносит крышу от секса с полукровкой, то какого было бы трахнуть чистокровного сидхэ? Это, должно быть, и вовсе что-то запредельное… Впрочем, даже без дополнительных бонусов, переспать с таким красавчиком было бы недурно.

Сидхэ встряхнул своими длинными волосами и они легли на плечи, скрыв острые уши. Потом он протянул руку над водой, и меч взлетел, ткнувшись ему в ладонь рукоятью. Тиалон надел на себя пояс с ножнами и еще какие-то ремешки, вернул на место четыре — и правда четыре! — кинжала разных размеров.

— Все, я готов. Учти, о Король, волосы стричь не буду. Благородный сидхэ должен носить длинные волосы. Но могу скрыть их гламором.

— Не надо. И так сойдет, — пробормотал Филипп, любуясь Тиалоном.

— Тогда идем. До рассвета осталось чуть больше часа. А тебе надо найти укрытие. Кстати, мне называть тебя «Король» или можно по имени?

— Можно по имени. Даже лучше.

Белый туман окутал их, а когда расступился — они стояли посреди леса святой Женевьевы.

— Но одежду тебе все же надо подобрать другую, о Тиалон.

— Можно не добавлять «о». Торжественные речи произносятся, когда хочешь продемонстрировать особенное уважение к собеседнику. Нам же предстоит битва, а это — как тяжелый труд… Торжественность оставим для пира в честь победы!

Спустя минут десять они вышли к шоссе, где у обочины стоял припаркованный фургончик курьерской службы «экспресс-доставки», ничем не отличающийся от тех, что во множестве носились по дорогам Франции, доставляя различные грузы. Только этот преимущественно возил гробы. Удобно устроившись на водительском сидении, Жак увлеченно читал какую-то книжку в мягкой обложке, на которой были нарисованы звездолеты, пыхающие друг в друга лазерами. В голове у Жака тоже пыхали лазеры и армия людей готовилась дать бой злобным монстрам из соседней галактики. Своих ему монстров мало…