Злодейка в быту - Мстислава Черная

неправильное в том, что женщина, которая меня растила, обращается ко мне на «вы», но здешняя часть мигом подсказывает, что даже мать, если она в статусе наложницы, будет обращаться к дочери как к госпоже.

Ужас.

Я спокойно наблюдаю. Пилюля не то сокровище, которое можно спрятать в карман, — пудра осыпается, от соприкосновения с кожей или тканью волшебные частички стираются, и вместе с ними уходят и лечебные свойства пилюли.

— Кормилица Мей?

— Юная госпожа, жизнь этой ничтожной не стоит столько.

— Кормилица Мей, будь разумна. После прикосновений моих пальцев пилюля не стоит ничего. Кроме слуг, никто не согласится ее принять.

— Это не так, юная госпожа.

У меня нет ни времени, ни желания возиться.

— Если ты не примешь ее прямо сейчас, я ее выброшу, потому что обратно к нетронутым пилюлям я ее не положу.

— Юная госпожа!

Кормилица сдается, проглатывает восстанавливающую пилюлю. Стоило ли так переживать из-за таблетки? Я отнеслась к пилюлям как к обычному лекарству, и мгновенный зримый эффект становится для меня неожиданностью. У женщины на тон светлеет лицо, кожа стремительно насыщается влагой, и морщины больше не смотрятся сеткой изломов. Лет пять как ластиком стерло.

Дыхание выравнивается, уходит сутулость.

Начинаю понимать, почему пилюли считаются сокровищем.

Вторая, легочная, зримого эффекта не дает.

Я поднимаюсь с лавки:

— Кормилица Мей, тетушка ясно сказала, что не позволит тебе остаться в поместье.

— Ничего, юная госпожа.

— Я тебя не оставлю, кормилица Мей.

— Юная госпожа, простите старую. Пилюли, которые вы мне дали, я подарила племяннице. С таким сокровищем в приданом муж ее будет очень ценить.

— Хорошо, — киваю я.

Сейчас меня интересует иное.

Пожалуй, после двух пилюль я действительно могу отправить кормилицу в обратный путь и не бояться, что поездка до столицы станет для нее губительной, но было бы глупо отослать ее просто так, не разыграв выпавшую мне козырную карту отъезда.

Я захлопываю крышку ларца, убеждаюсь, что для закрытия никакие иероглифы не нужны — зачарованный замочек сам прекрасно защелкивается. Водружаю ларчик на тот же сундук, с которого я его сняла, и… понимаю, что в очередной раз ошиблась.

Кормилица смотрит мне в спину, аж между лопаток зачесалось.

Ну да, юной госпоже не пристало ворочать тяжести, даже если речь про коробку с драгоценностями. Даже шкатулку поднимать не следует — для этого есть служанки.

Я отыскиваю в нагромождении багажа темно-коричневый ларец. Из него мне нужны свиток полной описи моего имущества, банкноты, кошелек… Открыть ларчик не составляет труда, я уже наловчилась. Чуть не забываю про именную печать-артефакт, в моем плане очень ценную штуку.

— Юная госпожа, что вы делаете? — растерянно спрашивает кормилица.

— Поскольку тетушка запретила тебе оставаться в поместье, кормилица Мей, тебе нужен дом.

И прямо сейчас я что-нибудь арендую.

Не вижу ни одной причины задерживаться в поместье.

Куда деть кошелек и прочие ценности? Карманов в ханьфу не предусмотрено. Зато есть очень широкие рукава, оказывающиеся к тому же подшитыми по низу, что дает отдаленное сходство с мешком. Если не опускать руки вдоль тела, а держать перед собой, то потерь можно не бояться.

Я возвращаюсь к воротам. Кормилица следует за мной, и ее взгляд все такой же сверлящий. Еще не понимает, что именно не так, но видит столько странностей, что игнорировать их уже не может.

Плохо…

За время, что я писала письмо, ссорилась с госпожой Ланши и препиралась с кормилицей по поводу пилюль, кое-что успело измениться. Для начала странный, похожий на крестьянина или городского бедняка посетитель исчез. Госпожа Ланши и кузины тоже исчезли. Вряд ли они ушли, вероятно, наблюдают издали. Искать их я не собираюсь, вместо этого подзываю первую попавшуюся служанку.

— Юная госпожа Юйлин, — приветствует она меня глубоким поклоном.

— Какая ты милая, — улыбаюсь я и вновь пренебрегаю правилами. Вместо того чтобы действовать через кормилицу, я сама вручаю девочке осколок серебряного таэля.

Если не ошибаюсь, презент весомый, не соответствует услуге, о которой я хочу попросить, но в моем случае лучше быть излишне щедрой, чем разозлить служанку скупостью.

— Юная госпожа Юйлин…

— Пожалуйста, поклонись от моего имени тетушке и передай, что я вышла, чтобы позаботиться о кормилице Мей. Передай не откладывая.

— Да, юная госпожа Юйлин. — Служанка отвечает ровно то, что должна ответить, голос не дрогнул, а вот по выражению лица ясно, что служанка глубоко потрясена.

Юные госпожи не выходят просто так, и тем более не выходят без разрешения. Здешняя Юйлин без тени сомнения признала дядю старшим, а значит, и его право распоряжаться, а я пользуюсь тем, что он хоть и глава поместья, но все-таки не родственник по прямой линии, не дед, не прадед. Он всего лишь брат отца и не может мне приказывать.

Экипажи уже освобождены от сундуков, но командир Вей не ушел на кухню, где кормят слуг. Видимо, ждет письмо.

Что же, побудет возничим.

Я наконец-то могу обойти экипажи и оглядеться…

На этот выход у меня грандиозные планы!

Которые разбиваются вдребезги.

Глава 8

То, что я вижу, оказывается полнейшей неожиданностью. И крайне неприятной. Я была уверена, что поместье пусть в провинциальном, но городе. Где еще жить богатой семье? Ну уж точно не в чистом поле!

Только вот моему взгляду открываются бескрайние природные красоты. Небо голубое-голубое, безоблачное, и солнце льется ярким светом, отчего воздух кажется сияющим. У самого горизонта темнеют пики горного хребта, и со склонов стекает густая зелень соснового леса. Ближе к нам речная долина — лучи отражаются от водной глади, рассыпаются золотыми бликами, играют, и кажется, что бежит не горная река, а жидкое серебро.

Красиво. Пейзаж дух захватывает. Сюда бы художника с мольбертом или фотографа.

Я отодвигаю фантазии в сторону, поворачиваюсь к красотам тылом, к поместью боком. Теперь меня интересует дорога — куда она ведет? Выезд на большой дорожный тракт вижу, и поворот в деревню тоже.

Именно в деревню — крошечные домики раскинуты по пологим холмам. Где хозяйства победнее, там заборы из бамбука, где побогаче — глухие стены.

— Юная госпожа? — догоняет меня командир Вей. Похоже, моя выходка его удивила до крайности, миндалевидные глаза расширены, отчего кажутся более округлыми.

— Командир Вей, дальнее путешествие повредило хрупкому здоровью кормилицы Мей! Ах, тетушка Ланши слишком мнительная. Опасаясь, что слуги поместья могут заболеть, тетушка запретила кормилице Мей войти в поместье. Я понимаю причины