Бекка Фитцпатрик - Тишина

Я надавила на тормоз, когда какой-то светлый объект выскочил на дорогу. Машина, вильнув, остановилась. Пара глаз проследила мой путь. Девушка упала, поднялась и нетвёрдой походкой отошла к противоположной стороне дороги, очевидно, пытаясь бежать, но была слишком травмирована, чтобы скоординировать свои движения. Одежда на ней была порвана, лицо застыло в ужасе.

— Марси? — спросила я вслух.

Машинально я потянулась вдоль приборной панели и открыла пассажирскую дверь.

— Садись! — велела ей я.

Марси стояла, обхватив себя руками и тихо постанывая.

Я выбралась из машины, обежала вокруг и усадила Марси на сидение. Она зажала голову между коленями, часто дыша.

— Меня… сейчас… вырвет…

— Что ты здесь делаешь?

Она продолжала жадно вдыхать воздух.

Я села за руль и надавила на газ, не имея больше никакого желания находиться поблизости от этого заброшенного района.

— У тебя есть телефон?

Марси издала такой звук, словно ей в горло что-то попало.

— Если ты его потеряла, нам надо поспешить, — сказала я более резко, чем хотела, теперь, когда полностью осознала, кого подобрала на дороге. Дочь Хэнка. Свою сестру, если уж я действительно хочу быть честной. Свою ложь, своё предательство, жертву обстоятельств.

— Есть телефон? Да или нет?

Марси пошевелила головой, но я не могла сказать, был это кивок или она ею покачала.

— Ты злишься на меня за то, что я украла ожерелье, — произнесла она, с трудом связывая слова сквозь икоту. — Папа обманул меня. Он заставил меня поверить, что это шутка, которую мы вместе с ним сыграем над тобой. Я оставила записку на твоей подушке в ту ночь, чтобы напугать тебя. «Ты в опасности». Папа наложил на меня какие-то чары, поэтому ты не могла видеть, как я тайком пробралась к тебе. Ещё он сделал что-то с чернилами, чтобы они исчезли сразу после того, как ты прочтёшь записку. Я думала, это будет весело. Мне хотелось посмотреть, как ты разгадаешь эту загадку. Я и не представляла, к чему это приведёт. Я следовала всему, что папа говорил. Словно у него была надо мной власть.

— Послушай, Марси, — сказала я решительно. — Я намереваюсь вытащить нас отсюда. И если у тебя есть телефон, то я могла бы воспользоваться им прямо сейчас.

Трясущимися руками Марси открыла свою сумку. Она порылась внутри и вытащила мобильный телефон.

— Он обманул меня, — сказала она, слёзы текли из уголков её глаз. — Я думала, что он мой отец. Я думала, что он… любит меня. Если это что-то меняет, то я не отдала ему ожерелье. Собиралась отдать. Принесла его сегодня вечером к нему на склад, как только он попросил. Но потом… в конце концов… когда я увидела ту девочку в клетке… — она замолчала.

Мне не хотелось испытывать по отношению к Марси ничего, даже отдалённо напоминающего сочувствие. Мне не хотелось, чтобы она сидела в этой машине, и точка. Не хотелось, чтобы она надеялась на меня или наоборот. Не хотелось никакой связи между нами, но почему-то всё вышесказанное обстояло именно так, несмотря на то, чего мне хотелось.

— Пожалуйста, дай мне телефон, — спокойно произнесла я.

Марси вложила телефон в мою ладонь. Прижав ноги к груди, она бесшумно зарыдала, уткнувшись в колени.

Я набрала номер Патча. Нужно было сообщить ему, что у Хэнка нет ожерелья. И рассказать ужасную правду о том, что я натворила. С каждый гудком я чувствовала, как барьер, который я возвела, чтобы пройти через это, рушится. Я представляла лицо Патча в тот момент, когда расскажу ему правду, от этого видения у меня стыла кровь. У меня задрожали губы, дыхание перехватило.

У него сработала голосовая почта, и я позвонила Ви.

— Мне нужна твоя помощь, — сказала я ей. — Нужно, чтобы ты присмотрела за моей мамой и Марси. — Я немного отодвинула телефон от уха в ответ на крик с её стороны. — Да, Марси Миллар. Я всё объясню позже.

Глава 31

Было почти три часа утра, когда я высадила маму и Марси у дома Ви, оставив их на ее попечении без каких-либо объяснений. Я решительно покачала головой в ответ на ее расспросы, осторожно разграничивая каждую эмоцию. Я уехала, не сказав ни слова, надеясь найти какую-нибудь глухую дорогу, где бы я могла побыть в одиночестве. Но вскоре стало очевидно, что у моего бесцельного вождения все же имеется определенный пункт назначения.

Едва различая дорогу, я мчалась к Дельфийскому парку развлечений. С визгом затормозив у ворот, в следующее мгновение я оказалась в полном гнетущем одиночестве. Все это время я не осмеливалась даже подумать о том, что совершила, но теперь, в окружении темноты и безмятежности, меня покинули остатки мужества. Больше не было сил сдерживаться. Опустив голову на руль, я разрыдалась.

Я оплакивала выбор, который мне пришлось принять, и его слишком высокую цену. Но больше всего я плакала потому, что не имела ни малейшего понятия о том, как рассказать все Патчу. Я знала, что подобную новость я должна сообщить лично, и была в ужасе от этого. Как, именно тогда, когда мы наконец уладили все недоразумения в наших отношениях, я могла объяснить, что превратилась в то, что он так презирает?

Я набрала его номер с телефона Марси, разрываясь между страхом и облегчением, когда включилась голосовая почта. Может, он не отвечает, потому что не догадывается, что это я? Знает ли он, что я натворила? Может, он избегает меня, потому что еще не определился со своими чувствами? Может, проклинает меня за принятие наиглупейшего решения, хотя у меня не было другого выхода?

Нет, — ответила я себе. Ничего из вышеперечисленного. Патч не избегает прямого выяснения отношений — это, скорей, моя проблема.

Выйдя из машины, я с тяжелым сердцем побрела к воротам. Прижалась лбом к металлическим прутьям. Холод больно уколол кожу, но эта боль была ничем по сравнению с угрызениями совести и сожалением, жгущими меня изнутри.

Патч! — прокричала я безмолвно. — Что же я наделала?

Я потрясла прутья, не видя никакой возможности попасть внутрь, когда мое внимание привлек какой-то металлический скрип. Сталь в моих руках гнулась словно глина. Я уставилась на нее, не веря своим глазам, когда меня вдруг осенило. Я больше не человек. Я и в правду нефилим и обладаю соответствующими способностями и силой. Беспокойное покалывание устремилось вверх по позвоночнику от шокирующей привлекательности моих потенциальных возможностей. Если раньше я надеялась убедить себя, что клятву возможно отменить, то теперь я быстро приближалась к точке невозврата.

Раздвинув прутья достаточно широко, чтобы втиснуться внутрь, я бегом направилась вглубь парка, замедлив шаг, лишь когда приблизилась к сараю, ведущему в студию Патча. Трясущимися руками я повернула дверную ручку. Тяжело ступая, пересекла комнату и спустилась в потайной люк. Методом проб и ошибок, но в основном полагаясь на память, я нашла нужную дверь. Войдя в студию Патча, я тут же поняла, что что-то не так. В воздухе буквально витали следы недавней ожесточенной ссоры. Я не могла этого объяснить, но доказательства были настолько очевидны и осязаемы, будто напечатаны на бумаге.