Позор рода Фавьен. Хозяйка Пурпурной крепости - Лина Калина

балу вдвоём, когда разговаривала с Тэей.

— Сталкивать лбами два лагеря оказалось так весело… но быстро наскучило. И знаешь, пока я прикидывал, как на тебе жениться, ты вдруг спешно выходишь замуж за императора. Знаешь, как я был зол?

Качаю головой.

— Да. Не знаешь. На тебя. На него. На вас. И тогда я придумал гениальный план с белыми лентами. Ты бы сдалась рано или поздно. Я хотел забрать тебя… до тех пор, пока не услышал Ретьена.

Поднимаю меч, снова выставляя его между нами. Но Саар и бровью не ведёт:

— А потом понял, что не конченый негодяй. Не Ретьен. И я всего лишь хочу предложить тебе сбежать со мной. Прямо сейчас. Я помогу разорвать истинную связь. И стану хорошим мужем.

Он наваливается на остриё, и мне страшно, что по-настоящему раню его.

— Я дам тебе всё, — шепчет Саар. — Потому что люблю больше этого глупого мира, милая.

Моя рука с мечом снова падает.

— Прости. Нет, Саар. Я люблю другого.

— Жаль.

Мгновение тишины. Мы смотрим друг другу в глаза. И тогда он говорит:

— Похоже, я проиграл. А это случается нечасто. Надеюсь, когда-нибудь встречу женщину, с которой будет так же интересно, как с тобой.

Договорив, Саар разворачивается и уходит.

Я стою, не двигаясь, в полном шоке. Не думала, что всё окажется так просто. Просто сказать «нет».

Но вдруг он всё же останавливается. Успеваю увидеть хищный профиль, прежде чем Саар бросает:

— Тебе стоит поторопиться, милая. Они почти добрались до принцессы и придут раньше твоего дракона.

Саар идёт дальше, засунув руки в карманы.

Смотрю ему вслед. Впервые встречаю отъявленного мерзавца, который просто взял и ушёл. И, кажется, впервые мне жаль, что этот мерзавец не остаётся до конца.

Даю себе пару секунд, чтобы перевести дыхание. Ноги дрожат, я едва стою, но времени нет. Бросаюсь к своей комнате. Бегу.

Где-то вдали снова гремит магический взрыв — чёрт, сердце подскакивает к горлу. А вдруг я не успела?

Добираюсь до своих покоев, распахиваю дверь. В полумраке комната кажется чужой, хотя всё так же, как утром: раскрытая книга на столике, забытая шаль на кресле, стопка томов, принесённых из императорской библиотеки.

Посох. Он висит над постелью, зафиксированный в воздухе защитным заклинанием.

В одно движение запрыгиваю на кровать. Матрас пружинит под ногами, подол цепляется за край покрывала. Шагаю по мягкой перине к самому изголовью.

Протягиваю руку. Пальцы касаются невидимого барьера.

— Иди ко мне, — говорю артефакту как живому.

Щит трещит, вспыхивает светом и распадается на тонкие нити, исчезающие в воздухе.

Посох медленно опускается и ложится в ладони. От прикосновения по коже пробегает жар. Руны на древке вспыхивают мягким лиловым светом, будто узнают меня.

Я соскальзываю с кровати. Едва удерживаясь на ногах, шагаю к центру комнаты. Кажется, минимизировать разрушения уже не выйдет.

Щелчок. Посох сам раздвигается, достаёт до пола.

Боль пронзает спину. Я успеваю только вдохнуть. Лиловый свет рвётся наружу.

Крылья.

Они расправляются рывком, задевая стену и балдахин. Волна жара взрывает воздух, швыряя шторы и переворачивая стул.

Стекло на окне трескается. Книги поднимаются в воздух, их обволакивает голубоватое сияние — защитная магия спасает от моей.

Запах палёной ткани. Наверное, тлеет покрывало.

Я стою в центре пурпурного шторма.

— Исток… — шепчу. — Помоги.

Посох отвечает. Руны вспыхивают ярче, свет становится ослепительным. Я обхватываю древко двумя руками, поднимаю над полом.

— Замри! — выдыхаю, вбивая слово в мрамор вместе с ударом.

Посох встречает камень с глухим звоном, и в тот же миг из точки соприкосновения вырывается волна света. Я чувствую, как заклинание расходится по всей Цитадели, охватывает каждый зал, каждый камень.

Мир становится светом, а потом всё останавливается.

Пламя застывает. Пыль висит в воздухе. Искры не гаснут, но и не двигаются.

Время замирает.

Магия выгорает во мне дотла. Сила уходит, как вода сквозь пальцы. Я отпускаю посох. Он звенит, ударяется о пол. Колени подгибаются. Крылья тускнеют, рассыпаются сиреневыми искрами.

Я оседаю на холодный мрамор. Получилось. Только сил нет даже вздохнуть.

***

Сначала возвращаются запахи. Знакомый парфюм Рика витает где-то рядом. Затем чувствую этот жуткий свет, который мне никогда не нравился в его комнате.

Открываю глаза и пытаюсь сесть, но тут же откидываюсь обратно на кучу подушек: сил по-прежнему нет.

Зато на мои движения откликается кресло — скрипит, и раздаются шаги. Кто-то подходит, садится рядом и касается моего лба. Я приоткрываю глаза, ожидая увидеть мужа, но передо мной его брат. Ривен.

— Пришла в себя? Хорошо, — говорит он. — Ну ты нас и напугала, Аэлина. Давно я не видел, чтобы мой брат носился сломя голову, пытаясь притащить какого-нибудь… хм… шарлатана, то есть доктора, получше.

Стараюсь собраться с мыслями.

— Шарлатана? — мой голос хрипит, будто у меня болит горло.

— Ага, — Ривен усмехается. — Твоего мужа понесло. Хотя я его понимаю, — он вдруг становится задумчивым. — Я делал то же самое, правда, когда Ирис рожала. Как себя чувствуешь?

— Ужасно. Будто меня прокатили под колёсами големобиля.

— Это уже неплохо, — усмехается Ривен. — Значит, жить будешь.

Он встаёт, наливает воды из графина, подаёт стакан. Я пытаюсь взять — рука дрожит, часть расплёскивается на подушку.

— Осторожнее, — он придерживает. — У тебя магическое истощение. Интересно было бы взглянуть твоему магистру в лицо. Кто вообще читал тебе основы магии? Разве ты не знаешь, что всё тратить нельзя?

— Так было нужно.

— Кому?

— Истоку.

Ривен вдруг хмурится.

— Я знаю, что ты сделала.

Он молчит какое-то время, будто подбирает слова. Потом тихо говорит:

— Я был не прав. Прости.

На его лице появляется слабая улыбка.

— И… добро пожаловать в семью, Аэлина.

Ривен неожиданно касается моей руки, коротко, почти неловко, но тепло.

— Пойду поищу твоего мужа, — добавляет уже привычным, чуть насмешливым тоном и уходит.

Дверь закрывается за Ривеном. Комната тонет в тишине. Я позволяю себе на миг отключиться. Не понимаю, сколько проходит времени, прежде чем я снова открываю глаза.

Слышу шаги. Их узнаю я сразу. Сердце срывается с места.

— Аэлина, — тянет Рик, и я оказываюсь в его объятиях.

Утыкаюсь в плечо. Пытаюсь улыбнуться, но выходит слабо.

— Прости, что заставила тебя переживать.

Его руки дрожат, когда касаются моего лица.

— Никогда больше так не делай. Слышишь?

— Не обещаю, —