Убить вампира-завоевателя - Карисса Бродбент

однако все, кто находился на площадке, восприняли происходящее как землетрясение. У меня встали дыбом волосы не только на затылке, но и на руках. Вдыхаемый воздух тут же превращался в субстанцию, не предназначенную для человеческих легких.

Зрящая мать запрокинула голову, устремив взгляд к небу. Из ее ладоней и глаз под повязкой изливался свет. Поток света был чем-то похож на сливки, наливаемые в чай. Он медленно клубился, и в центре его потрескивали молнии.

Чтобы открыть проход к богам, требовалась невероятно мощная магия. Тех, кто умел это делать, во всем мире набиралась горстка. Я почему-то думала, что процесс затянется надолго подобно одному из наших многочисленных древних ритуалов.

Какой же наивной я была.

Конечно, вызывание бога отнюдь не было красивой церемонией. Оно скорее напоминало удар кувалды в дверь или тарана в крепостные ворота. Это был крик, настолько громкий, что ни смертные, ни боги не могли оставить его без внимания.

И боги, разумеется, заметили.

Возможно, причиной послужило изменение цвета неба. Из-за огня, порожденного заклинанием Зрящей матери, темное небо покрывалось пурпурными пятнами. Может, причина была в странных звуках, затухающих и усиливающихся одновременно, отчего у меня звенело в ушах. А может, все нити разом поменяли направление, словно за них потянула иная сила, значительно превосходящая мою. Но я покачнулась. Мое тело находилось где-то далеко. Волосы поднимались вверх, как бывает, когда плывешь под водой.

Островок света над нами становился все шире, и в нем мелькали далекие тени и силуэты.

Одно дело, когда ты чувствуешь смертных, окружающих тебя. И совсем другое, когда где-то поблизости находятся боги. Ощущение было непередаваемым и настолько сильным, что я даже не пыталась его с чем-либо сравнивать. Мне захотелось пасть ниц и покориться им. Казалось, присутствие богов сдирает с меня кожу и обнажает душу.

Зрящая мать была не в силах шевельнуться. Не могла произнести ни слова. Но, сосредоточившись, она крикнула мне через нити: «Пора!»

Я стояла на коленях, хотя и не помнила, в какой момент это произошло. Сделав над собой усилие, я встала. Ноги отчаянно дрожали.

Я повернулась к Атриусу.

Странным образом его присутствие сделало все остальное вполне терпимым. Его спокойствие держало меня, как якорь, не давая уплыть в неведомое.

И его волосы тоже плавали вокруг лица – серебристые сгустки, повисшие в невесомости. Ему удавалось стоять на ногах, хотя другие вампиры и даже арахессы стояли на коленях. Он смотрел в небо, наблюдая за тенями, глазеющими на нас.

Он смотрел на богов так, словно те были очередным препятствием, которое нужно преодолеть.

Но когда, тяжело ступая, я подошла к нему, его взгляд сразу переместился на меня.

Я коснулась его лица, погладив твердую щеку, мягкие губы и шрам на подбородке.

Даже сейчас, когда привычные ощущения были заглушены, я улавливала, как от него пахнет снегом. Свежим, только выпавшим прохладным снегом.

Он водил глазами по моему лицу. Я чувствовала его взгляд, как и он чувствовал мои пальцы. Сейчас он подражал их движениям, задерживаясь взглядом на моем лбу, губах и подбородке.

Перед ним я ощущала себя еще более открытой, чем перед богами. Пугающе открытой.

Я сумела скрыть свою истинную сущность от Зрящей матери – женщины, видевшей меня насквозь. Но мне не удавалось скрыть ее от Атриуса. Он видел меня такой, какая я на самом деле, и не спрашивал, нравится мне это или нет.

Отлично. Мне требовалось, чтобы он увидел меня сейчас. Увидел правду во мне.

У нас был всего один шанс.

Кинжал находился у меня в правой руке. Левой я сжала запястье Атриуса, словно желая ободрить его или искренне извиниться за такой поворот событий. Руки у него были связаны кожаным ремнем.

В другой руке я держала кинжал лезвием вверх.

– Нет более значимого приношения богу, чем принести ему в жертву приверженца другого бога, – сказала я и подняла кинжал.

Я молила только об одном: чтобы все, кто находился вокруг, оставались ослепленными магией и не видели моих действий. Я быстро перерезала веревки Атриуса и вложила кинжал в его руки.

– Не стой на месте, – прошептала я, зная, что он поймет.

Зная, что он сообразит, как надо действовать в этот момент, когда боги совсем рядом, а Зрящая мать целиком поглощена своим заклинанием.

У Атриуса округлились глаза. Потрясение, которое он испытал, мгновенно сменилось решимостью.

Арахессы уже поворачивали голову в нашу сторону. Но мы с Атриусом столько раз сражались вместе. Я знала: много времени ему не понадобится.

Так оно и случилось. Удар занял у него считаные секунды.

Этого времени хватило, чтобы броситься к застывшей у алтаря Зрящей матери и одним молниеносным, зловещим движением полоснуть кинжалом по ее горлу. Она не успела даже вскрикнуть, захлебнувшись в хлынувшей крови.

Атриус держал ее за волосы, давая крови растекаться по алтарю, и смотрел в небо.

– Богиня Ниаксия! – крикнул он. – Вручаю тебе этот дар. Прими в жертву служительницу Аседжи. Прими кровь этой жестокой правительницы и корону королевства, принадлежащего Белому пантеону. Я пролил эту кровь и вручаю это королевство тебе, Ниаксия, Матерь неутолимой тьмы.

У него дрогнул голос. Ярчайший свет не позволял никому увидеть единственную слезинку, скатившуюся у него по щеке. Никому, кроме меня.

– Мой договор с тобой выполнен.

Да, внимание бога привлечь нелегко.

Но такое приношение? Этого было достаточно.

По сути, этого оказалось достаточно для привлечения внимания двух богинь.

47

Я не раз представляла себе Ниаксию, и эти видения действовали на меня не лучшим образом, лишая сил. Но они не имели ничего общего с реальностью. Ниаксия являла собой столь могучую силу, что видящим богиню не оставалось иного, как только поклониться ей. Ее неземная красота заставляла отводить взгляд, а ее сущность была настолько мощной, что нити трепетали, будучи не в состоянии это передать.

И вот она появилась здесь, заставив мир мгновенно перестроиться под нее.

Обликом богиня оказалась такой, какой я ее и представляла. Черные локоны, похожие на ожившую ночную тьму, белая кожа, кроваво-красный рот и глаза, в которых умещались вселенные. Но это лишь поверхностное описание. На подробный рассказ о ней мне не хватило бы слов.

Меня обуял благоговейный ужас, заставив опуститься на четвереньки.

Однако страх не помешал мне взглянуть на Атриуса. Он успел отсечь Зрящей матери голову, которую теперь приносил в дар своей богине.

Внешне он сохранял спокойствие, но я чувствовала его страх. Атриус буквально тонул в страхе.

Поклонившись Ниаксии, он протянул ей отсеченную голову.

– Моя богиня, прими этот