Молли Харпер - Забота и пропитание для одиноких вампиров

— Интересно, мне нужно будет написать благодарственные письма, — пробубнила я. — А вампиры приносили такие письма? Гиги?

Оглянувшись, я увидела, что Гиги засыпала на ходу, ее голова неудобно свисала со спинки жесткого пластикового стула.

— Бен, почему бы тебе не отвезти Гиги домой, чтобы она поспала? — спросила я. — От такого угла у нее будет болеть шея.

— Но ты только что очнулась! — тихо протестовала Гиги, когда подняла голову.

— И теперь ты знаешь, что со мной все будет в порядке, — вздохнула я. — Иди домой и поспи. В своей комнате… на другом этаже от Бена. Бен, а твоя мама может спать где-нибудь между дверьми спальни в качестве меры предосторожности?

— А как вы думаете, где она ночует последнюю неделю? — пробурчал Бен.

— Хорошо, — сказала Гиги, широко зевая. — Но мне нужно пойти домой и взять кое-какие вещи.

— Будь осторожна, ладно? — сказала я ей. — Если ты подойдешь к дому, и тебе покажется что-то подозрительным, даже не заходи вовнутрь, а просто поезжай к Бену.

Гиги шагнула ближе, склонилась через металлический поручень кровати и поцеловала меня в лоб.

— Что если там Кэл? Ты хочешь, чтобы я ему что-нибудь передала?

С приступом новой, пожирающей меня, боли, я не была уверена, что ответить. Я просто отрицательно покачала головой.

— Почему ты плачешь? — спросила Гиги, убирая мои волосы назад.

— Потому что ты дергаешь мою капельницу?

* * *

Я задремала и во второй половине дня, была благодарна за отдельную палату. Уверена, что Офелия все организовала, потому что моя страховая компания, конечно же, не собиралась раскошеливаться на такое.

Я проснулась от того, что кто-то нежно гладил меня по щеке. Мягкие губы прижались к моему виску. Я почувствовала, как уголки моих губ поднимаются вверх.　

— Я люблю тебя, — сказала я, открывая глаза и ожидая увидеть вампира, сидящего около моей кровати.

В полуметре от моей кровати раздался странный хлюпающий звук, поворачивающихся ботинок на вымытой плитке. Я открыла глаза. Глубокие карие глаза я ожидала увидеть, а вместо них смотрела в захватывающе бледно-голубые.

Я отшатнулась, взвизгнув, когда от движения дернулась капельница.

— Пол! — воскликнула я.

— Привет, Лепесток, — нежно сказал он. — Я нашел тебя.

— Привет, — прошептала я, косясь на него. — Что ты тут делаешь?

— Ну, а где же мне еще быть? — спросил он, убирая с моего лица волосы. — Моей девочке причинили боль и я примчался.

— Я не…

— Моя девушка, я знаю, — признал он. — Я отпустил тебя. Мне не хватило ума, чтобы удержать тебя.

— Думаю, выражение «нехватка ума» можно отнести к действиям обеих сторон, — призналась я.

— Могла бы ты простить меня? — спросил он. — Айрис, я не могу передать тебе то, что почувствовал, когда услышал, что ты ранена. Не знаю, что делал бы, если бы с тобой что-то случилось. Я не хочу быть без тебя. Поэтому хочу спросить, ты выйдешь за меня замуж? Я буду хорошим мужем для тебя. Я буду прилагать больше усилий с Гиги. Я не понимал, как важны вы друг для друга, пока не увидел её реакцию на то, что ты оказалась в больничной палате. Пожалуйста, ты выйдешь за меня?

Он вытащил черную бархатную коробочку из кармана и показал мне маленький солитёр, который очень элегантно выглядел бы на руке. Он положил черную коробочку мне на ладонь, но мои пальцы отказывались сомкнуться вокруг нее.

Это было бы легко. Я могла бы иметь нормальную жизнь с нормальным только неинтересным мужчиной. Могла бы воплотить в жизнь фантазию с белым заборчиком, мужем, домом, детьми и собакой. Никаких больше драм. Никаких близких к смерти событий. Никакого плана, который включает в себя превращения в вампира.

Но это было бы ложью. Я не любила Пола. Никогда не любила. У меня была привязанность к нему. Я хотела быть его другом, таким другом с которым он бы не занимался сексом — и всё. Я хотела бы видеть его в Пигли Уиглли без всякого чувства неловкости.

Я закрыла коробочку и вложила ее ему в руку.　

— Я действительно ценю это, но нет. Я не могу.

Он нахмурился, кивая.

— Могу спросить почему?

— Потому что ты прав. Мы могли бы поработать над этим. Могли бы усердно работать и построить на этом брак. Но в этом не должно быть трудностей, Пол. И в своей речи, ты ни разу не упомянул, что любишь меня.

Откинувшись на спинку кресла, он выглядел немного глуповато.　

— Не упомянул?

— Мы не любим друг друга, как женатая пара.

— Но мы могли… — запротестовал он.

— Нет, Пол. И это мой окончательный ответ.

— Я ведь действительно потерял тебя? — он грустно улыбнулся. — Из-за того вампира?

Я кивнула.

— Ты потерял меня, так же как я потеряла тебя. Мне очень жаль, Пол.

— Ну, по крайней мере, я попытался, — вздохнул он. — Но, если моя мама спросит, я сделал грандиозное предложение, которому ты едва-едва смогла сопротивляться, хорошо?

— Я скажу ей, что ты даже унижался, — пообещала я.

— Спасибо. Ты всегда ей нравилась, — сказал он.

— Было бы приятно знать об этом, тогда когда мы встречались, — пробормотала я.

Он усмехнулся и наклонился, чтобы меня поцеловать, но я увернулась, отчего Пол застыл.

— Нет?

Я покачала головой. И когда он отстранился, мы услышали холодный голос из дверного проема.

— Какие-то проблемы?　

Офелия стояла в дверном проеме, одетая в облегающие белое мини-платье, которое можно смело охарактеризовать, как форму медсестры в порнухе, в буквальном смысле этого слова, с накрахмаленной белой шапочкой.

— Нет, — зевая, сказала я. — Мой друг уже уходит.

Пол хмуро посмотрел на Офелию, но пожал мне руку и без лишних слов ушел.　

— Прощай, Айрис.

— Прощай, — вздохнула я. — И я рада тебя видеть, Офелия.

— Вижу обезболивающее действует, — сказала она, подойдя ближе. Она оглянулась через плечо.

— Закроешь дверь?

Закрыв за собой дверь, худощавый вампир последовал за Офелией.

— О, черт! — взвизгнула я, выходя из вялого состояния. — Офелия, это…

— Мистер Додд, я знаю. Подумала, вы должны быть официально представлены, поскольку он собирается предложить тебе редкий дар. Извинения вампира.

— Извините?

— Нет, с его стороны.

— Извините, — пробубнил мистер Додд.

— За что? — побуждала Офелия.

— За то, что «неправильно» встретил тебя в моем доме и заставил думать, что я представляю для тебя угрозу, в то время как я должен был присматривать и защищать тебя, — сказал он, таким монотонным и ровным тоном, что ему под стать читать сценарии в телемаркетах.