Елена Саринова - Мир оранжевой акварелью

— Социальные приемы очень благотворно сказываются на общем настрое горожан.

— Угу… А танцы?

— Танцы?.. Танцы, Зоя, есть их неотъемлемая и лучшая часть. Для большинства.

— Так в нашем Парламенте думают?

— И… поворот… Там, Зоя, мало танцуют. Все больше…

— Горланят?

— Это же чидалийский Парламент, — позволил себе Юрий легкий намек на улыбку… Вот же жизнь. А я еще про свою… — Спасибо за вальс.

— Да, пожалуйста.

— И позвольте вас прово…

— Позвольте вас пригласить? — о-о… мама моя. Хотя, на что я, дура, надеялась? Он ведь ничего мне еще не сказал. — Ваша светлость?

— Д-да, — и горячий капкан на ладони. Потом — в центр зала, огибая другие пары, властным движением рук — разворот. И глаза в глаза. До первого, заставившего вздрогнуть аккорда.

— Лангуоре, Ваша светлость… Нет, не так, — мама моя… вот она — смерть… В кольце из невыносимо любимых рук. Так близко… И мы в первый раз пробно качнулись. Потом он «повел»… — Это платье вам очень к лицу, — замер, будто проверяя, и немного ослабил хватку.

— Спасибо… Это все, что вы мне хотели сказать? — шаг в сторону, разворот. И снова — глаза в глаза.

— Сначала хотелось многое. А вот теперь… — резкий рывок и я снова — в цепком кольце. — Надеюсь, ваш окончательный выбор из трех мужчин — самый удачный. Дон Нолдо — достойный человек… И мне бы не хотелось…

— «Выбор из трех»?.. Мне лишь двое делали предложение. И вы в их число не входите.

— Ах, да, — уперся он своим лбом в мой. — Видно, все, что до этого было, мало для вас значило.

— «До этого»? До того, как…

— Вам спешно покинуть Летунью.

— Значит, это так называется?

— А как же иначе? — развернул он меня спиной к себе. — Только вот способ мне неизвестен. Это акт раскаянья был или побег на ваших любимых млинзи?

— Ха. А мне эта идея даже в голову не пришла.

— Которая? — и снова — рывком к себе.

— Обе, — осторожно по выставленной вперед мужской ноге своей и угрожающе застыв с коленом у… — и про самоубийство и про аистов, — замерли мы друг напротив друга.

— Так что же тогда? — качнулся он в сторону, давая мне маленькую свободу. — Я прямо в догадках теряюсь.

— О, больше, конечно, вариантов нет. Только эти. Два самых удобных. Да и то, наверное, подсказала Сусанна, — и сама к нему, выдернув руку, спиной.

— А причем здесь она? — тут же — обхват руками.

— А как же? Верная подруга, соратница… — снова развернули меня. — Соттола и абитуаль.

— Вот как?.. — выдохнул он мне в ухо. — Но, и вы там тоже, кажется, были?

— Что?!

— Джованна. Юная Роза.

— Да я…

— Что? — в дюйме от моих собственных губ.

— Вы с ней — достойная пара. Преданная подруга и…

— Ваша светлость не разучилась ругаться матом? — крутанул он меня так, что… — Откуда этот шрам?.. Зоя?

— Не твое дело, — со слезами у горла.

— Зоя!

— Ведите себя прилично… И вообще, ведите, — сама я дернула замершую мужскую руку. — Это — загадка такая… Ее ваш младший матрос разгадал на раз, а вот вы, капитан…

— Что за «загадка»? — сжал он мои ладони.

— Спросите у собственного боцмана: почему он ругался в то утро, когда я «спешно покинула» Летунью. Перед тем, как спустить одну из шлюпок в океан. И… танец закончился… Руки…

Руки он, наконец, разжал…

— Дон Нолдо…

— Да, Зоя… Мессиры, извините. Нам с супругой пора.

— Ах, ну, конечно. Ваша светлость, спасибо за достойную партию. Отыграемся в следующий раз.

— Мечтайте, мессиры! Дон Нолдо, позвольте, я вас провожу? До экипажа?..

— Я ее ненавижу, дон Нолдо! — навзрыд, уже на его коленях. — Она ему такое про меня наплела!

— Что ты, Зоя… Что ты… Не реви так. И пообещай мне, пожалуйста.

— Что? Что, дон Нолдо?

— Довести это дело до конца. Мои люди тебе помогут.

— Обещаю… Я ее ненавижу. А его… его… Как он мог в такое поверить?

— А во что ему было еще верить? Ведь тогда бы все остальное встало под вопрос: если тебя спихнули, то почему ты от него пряталась? А так — все очень просто. И у каждого из вас — своя правда… Зоя…

— Что, дон Нолдо?

— Ты сегодня отлично держалась. Я тобою горжусь.

— А я вас обожаю… И Виторио в одном был прав — из вас троих, именно вы — мой самый достойный выбор.

— Ну, твой капитан мне тоже всегда импонировал. Один тот факт, что он отказался от собственного замшелого клана… Ох, Зоя…

— Что, дон Нолдо? Экипаж сильно трясет? Давайте я кучеру в стенку стукну?

— Нет-нет… Все хорошо… Когда Спо у нас два месяца? Завтра?

— Дон… Нолдо?

— Все хорошо, Зоя… Теперь — все хорошо…

Глава 22

«Прошу тебя по мне не грустить. Я сам мало это делал. Да и всем вам не советую тратить на подобное „возвышенное безделье“ свое драгоценное время — есть много других, куда более важных занятий. Просто, живи. И люби, дочка. Саму жизнь люби, и она обязательно ответит тебе взаимностью. Люби эту землю, и она даст тебе силы, о которых ты даже не подозреваешь. Люби свою занятную свиту, которую ты важно называешь „семьей“. Спо люби и Виторио Форче. И, ты уж меня прости, но, в вашей сказке на троих, не вы с капитаном — главные герои. Это я знаю точно. С вас она будет лишь начинаться, но у вас есть своя, которая еще не закончена. А из мужской солидарности с твоим озадаченным мужчиной, загадаю и тебе загадку: вспомни слова Охранителя со старой мельницы у озера (что значит, „Вананда“?). Вот этим ваша личная сказка и должна завершиться. А пока колесо крутится.

Но, это я отвлекаюсь. На самом деле данное письмо — чисто практическое. И раз ты куксилась и сопела, когда я раньше заводил разговор о жизни уже без меня, теперь с усердьем внимай:

1. Рассчитай управляющего усадьбой, Клета. Старик сам об этом давно просил, но, я его держал из привычки. Ну, и, как символ — вместе с ним эту землю осваивали. А тебе нужны „свои люди“. Назначь на эту должность его дочь, Симону. Клет ее давно натаскал, а девочка будет тебе благодарна и преданна. Уже, лично тебе.

2. На место Симоны, домоправительницей поставь свою шуструю подругу Марит. На первых порах Симона ей поможет, а дальше она сама, уверен, справится — хозяйство отлажено за многие годы.

3. На всех деревенских праздниках обязательно присутствуй лично. И про их школу с храмом не забывай. Местный викарий — тот еще „христарадник“, дели все его „охи“ на два. Староста же — хозяин ладный, но любые разговоры начинает с неизменно „плохих погодных прогнозов“. Симона все его „присказки“ знает.

4. Все юридические дела нашей семьи ведет адвокатская контора сэра Корнеила. Можешь им полностью доверять, специалисты проверенные. И не забывай на день рождения Корнеилу дарить обязательную коллекционную трубку. Он их обожает. На ближайший, 5 сентября — коробка из ореха в рабочем столе.