Темный голод - Кэтрин Диан

стал серьёзным, почти сердитым, когда он сказал: — Ты напугал меня, брат. Я думал… Я думал, ты умрёшь, — Рис шмыгнул носом и отвернулся, вытирая глаза свободной рукой. — Чёрт, — пробормотал он, явно смущённый.

— Рис… — что-то странное сжалось в груди Нокса при виде того, как его брат переживает из-за него. Это удивило его, тронуло, вывело из себя. — Рис.

— Господи, — Рис повернулся к Ноксу спиной, очевидно, не в силах смотреть на него. — Я люблю тебя, ублюдок. Тебе лучше это знать.

Рис схватил ноутбук и направился к двери.

— Рис, я…

Мужчина остановился, оглянулся и сказал:

— Всё в порядке, чувак. Я знаю.

Это было не нормально. Ноксу нужно было сказать это, чтобы рассказать брату правду.

— Я тоже тебя люблю.

— Бл*дь, — пробормотал Рис и распахнул дверь.

После визита Риса, пока Клэр спала, прижавшись к нему, Нокс чувствовал себя странно. Он чувствовал себя… переполненным.

Позже Нокс проснулся и обнаружил, что Ронан стоит в изножье кровати, скрестив руки на груди, и выглядит очень раздражённым.

— Ты полный придурок, — прошептал Ронан, бросив взгляд на Клэр, чтобы убедиться, что он её не разбудил. — Я скажу это, потому что больше никто не скажет. Дерьмово себя чувствуешь? В голове всё перепуталось, потому что на тебя свалилось слишком много всего? Ты, бл*дь, не можешь свалить куда-то в одиночку в такие моменты. Ты, бл*дь, звонишь мне, придурок.

Странно было слышать это шёпотом. Это было бы забавно, если бы не значило так чертовски много.

У Нокса перехватило горло.

— Да.

— Я не шучу, — чёрт, он казался злым. Но он злился шёпотом. В устах Ронана это было равносильно «я люблю тебя».

Нокс моргнул, чтобы избавиться от рези в глазах.

— Да.

— Ладно. Круто, — Ронан повернулся, чтобы уйти. — Послушай, я не могу здесь оставаться. Прости, чувак, я просто не могу. Но… позвони мне. Если тебе что-нибудь понадобится… аааа, чёрт возьми. Просто… что угодно.

Затем он ушёл.

Когда Нокс снова проснулся, он обнаружил Луку в кресле у кровати. В своём обычном стиле ассасин только смотрел на него.

Нокс ожидал, что на этом всё закончится, но Лука сказал:

— Вот почему я уважаю тебя. Больше всех остальных. Прошлое преследует всех нас. Мы продолжаем бежать, как будто способны от него убежать. Я знаю, что так и есть. Ты единственный, кто оборачивается, смотрит этому в глаза и говорит: «Пошёл ты. Нет. Я не буду бежать». Любой другой разнёс бы это место к чёртовой матери.

Нокс с трудом сглотнул.

Его братья никогда раньше так с ним не разговаривали. Но, с другой стороны, раньше он никогда бы им этого не позволил. Теперь всё было по-другому, всё стало открытым, как и он сам, и не из-за того дерьма, которое произошло.

Клэр.

Потому что она проникла в него, прямо в его сердце.

Здесь, рядом с ней, он чувствовал себя по-другому, настолько по-другому.

Это заставляло его чувствовать себя по-другому и со своими братьями, как будто это нормально, что они видят его.

Но это не отменяло прошлого.

Эти моменты были приятными, но внутри него всё ещё оставалось много плохого — и плохое настигло его там, где это обычно и случалось. Во сне.

Лицо со шрамом злобно ухмыльнулось ему.

Замерцал свет костра.

Стены Ямы поднялись вокруг него.

Лунный свет упал на прядь светлых волос.

Кровь просочилась сквозь прядь светлых волос.

Образы перетекали один в другой, затем Нокс шёл по длинному коридору, одному из залов Замка. Он завернул за угол и обнаружил другой коридор. Он шёл по нему, и тот тянулся всё дальше и дальше, пока он не свернул в другой. Снова и снова.

Он начал дышать тяжелее, его охватила паника.

Он никогда не найдёт выхода, никогда не покинет это место. Ничто, кроме этого, не могло быть его жизнью…

На его руку легла тяжесть, сжимая и слегка встряхивая.

Нокс резко проснулся, задыхаясь.

Тяжесть на его руке исчезла, и затем на его лице появились ладони. Руки Клэр.

А рядом с кроватью, убирая руку, был Кир.

Обычно Нокс просыпался от таких снов в одиночестве. Он чувствовал себя незащищённым и уязвимым, когда видел их. В первую секунду ему захотелось, чтобы их здесь не было, ни того, ни другого, но потом он обрадовался, что они рядом.

Он не один, и это его реальность. В груди у него всё расслабилось. Он смог дышать.

Как только он смог думать достаточно, чтобы говорить, Нокс поспешно сказал:

— Там мужчина со шрамом на лице, — как он мог раньше не сообщить своим братьям? — Его фамилия Малотов…

— Он мёртв. Я убил его.

Нокс уставился на Кира, не веря своим ушам.

— Он мёртв?

Взгляд светло-голубых глаз Кира стал ещё более пристальным.

— Очень даже мёртв.

Когда Нокс продолжал пристально смотреть на него, не в силах сопоставить этот факт со своими воспоминаниями, Кир добавил:

— Извини, если ты хотел сделать это сам.

— Ты не задержал его? — Нокс собрался с мыслями, чтобы подумать о таких вещах, и это же стандартная процедура — задерживать потенциальные источники информации.

— Во-первых, у нас было не так много времени, а во-вторых… Брат, он причинил тебе боль. Я вышиб ему мозги, — Кир поморщился. — Прости, Клэр.

— Не извиняйся за это, — ответила она.

Нокс не знал, что сказать. Он отвернулся. Ему пришлось.

Потому что это чувство… быть любимым… так сильно вступало в противоречие с чувством собственной никчёмности, которое он так долго и спокойно переносил, и внутри него не оставалось места ни для того, ни для другого. Он всегда относился к своей команде как к братьям, но впервые почувствовал, что он им тоже брат.

Когда Кир ушёл и остались только Нокс и Клэр, она сказала:

— Они любят тебя. Как и я.

Если он, чёрт возьми, снова заплачет…

Клэр снова прижалась к нему, позволяя ему взять себя в руки, позволяя ему обнять её. Давая ему почувствовать, что это было по-настоящему.

Глава 41

Клэр вошла наперёд Нокса в спальню. Их спальню.

Они оставались в больнице, пока доктор Джонус не сказал, что Нокс может отправляться домой. Клэр не могла прийти в себя от того, как быстро заживают раны у вампиров. Он был серьёзно ранен, но ему уже стало намного лучше. Это казалось невозможным.

— Как долго живут вампиры? — она и раньше задавалась этим вопросом, но у неё не хватало смелости спросить. Раньше это означало слишком большое будущее, чтобы о нём думать. Теперь она хотела представить это. С Ноксом.

Он поставил