Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки - Антонина Циль

class="p1">— Поспать, поесть. Все разговоры потом.

На скуле у лицедея красовался огромный фингал, поэтому я безропотно выполнила требования его «райдера[1]».

— Этот милый молодой человек… — заикнулась мама.

— Поживет у нас немного, — вздохнула я.

— Танита как раз привела в порядок комнату рядом с гардеробной.

— Спасибо, мама.

Слава Небесам, что мне достался большой дом. Хотя я собиралась разместить актера на чердаке.

Спустя час я собрала на поднос нехитрый перекус и постучала в дверь гостевой комнаты. Не дожидаясь ответа, распахнула ее. Лаэр Галэн сидел перед туалетным столиком, прикладывая к синяку на скуле снег, завернутый в тряпку. На пол капало.

— Выглядишь, будто тебя заставили проглотить жабу, — заметила я, переступая порог.

Он мрачно хмыкнул, не отрываясь от своего отражения.

— Жабу бы еще потерпел. Но все намного хуже. Мне придется жениться на Ариции.

— А ты чего ожидал после всех ваших… тру-ля-ля?

— Деятель сцены с романтическим амплуа должен быть холост, — Галэн швырнул тряпку в таз. — Все девушки в зале должны его желать. Свободен, понимаешь? Иначе ни подарков, ни приватных спектаклей.

— Уверена, ты найдешь выход. Вообще-то твоя невеста красива и богата.

— Только это меня и останавливает. Давно бы сбежал… но Селердейн найдет. У него связи.

— И у его жены.

Лаэр дернул плечом:

— Слышала бы ты, как она выражалась, когда Ариция ей призналась. Грязный совратитель – это было самым ласковым из ее фраз. А ее муж! Извозчики ругаются сдержаннее. А еще благородные.

— Ты жив и относительно здоров. Считай, легко отделался. Теперь сосредоточься на карьере. Как и обещала, подарю тебе несколько идей. Но сначала – суд в Гнезде Люминоров. Попробуешь отказаться…

— Да понял я! Мне уже все равно. Хотя бы твою репутацию спасу.

— И я буду благодарна. Я уже благодарна. Завтра же напишу Амалии. Расскажу, какой ты талантливый и замечательный.

Я окинула взглядом разбросанные по комнате вещи: вычурные костюмы, гримировальные принадлежности, тот самый злополучный туалетный столик… сундук. Бедная Танита. Впрочем, я в любом случае не пущу юную девочку убираться у ловеласа Галэна. Пусть сам наводит порядок.

Скрестила руки на груди.

— Запомни раз и навсегда: здесь ты ведешь себя прилично. Никакого флирта, никаких вольностей. Особенно с моей сестрой.

Лаэр остановился, и в его глазах вспыхнул знакомый огонек.

— Ах, да... Луна. Миленькая такая. Принесла мне лед. Сказала, что станет целительницей.

— Или тоже ледяной визардой, как я. Будет управлять вивернами. Уже управляет. Виверны, к твоему сведению, это такие огромные…

— Я помню, кто это.

Лицо у Галэна слегка вытянулось. Он явно наговорил Луне что-то скабрезное и теперь пытался вспомнить, что.

Я шагнула вперед, и мой голос стал тише, но опаснее:

— Если ты хотя бы раз посмотришь в ее сторону, твой следующий спектакль будет проходить в лазарете. Понял?

— У вас есть лазарет?

— Не у меня. У градоначальника.

Лаэр закатил глаза, но кивнул.

— Понял-понял. Будь спокойна, твоя сестренка в безопасности, — актер плюхнулся на кровать и зевнул. — Кстати, а где мой обед? Ты же не собираешься морить голодом гостя?

Я молча указала на поднос, Галэн чуть скривился.

— Вечером ужин в кругу семьи, — предупредила я. — Но если устал, Дерси принесет еду сюда.

Дверь приоткрылась, и в щель просунулась мордочка Габби.

— Эвери, бабушка просила заглянуть на кухню, — сообщил рыжик.

Лаэр поднял бровь.

— А это что за… оборотень!? — взвизгнул лицедей.

Да откуда они все время узнают, что Габби – перевертыш?! Я обернулась и успела поймать на лице Габриэля частичную трансформацию: звериный оскал и шерсть на носу. Вопрос отпал сам собой.

— Мой приемный сын, — сказала я, погладив Габби по голове и удержавшись от желания цапнуть хулигана за ухо. — И если ты хочешь остаться здесь, никаких двусмысленных комментариев в его сторону.

Лаэр вздохнул и повалился на подушки.

— Прекрасно. Значит, так: никаких сестер, никакого шума, молчать. Что мне тогда вообще можно?

— Спать, — ответила я, выходя из комнаты. — И готовься – завтра тебя ждет серьезный инструктаж.

За дверью я услышала его стон:

— Ненавижу репетиции...

Габби потянул меня за рукав.

— А он опасный?

Я улыбнулась.

— Нет, малыш. Просто очень молодой и немного глупый.

— Я все слышу! — донеслось из-за двери.

Мы с Габриэлем спустились с лестницы. Я отчитала малыша в углу под ступеньками:

— Нельзя открываться всем подряд. Ты очень уязвим. Усики… а теперь еще и воздействие – слишком «вкусные» у тебя таланты, дружок.

— Я знаю, но этот тип не понравился Луне, — оправдывался рыжик. — Я же ее защитник! Луна так сказала!

— Это просто замечательно. Защищай ее в лесу, хорошо? Пусть Луна в следующий раз приложит его сковородкой. А в доме делай вид, что ты обыкновенный мальчишка. Чтобы только мы знали, что ты… необыкновенный.

Габби на секунду прижался ко мне и убежал. А я подумала и снова пошла наверх. На кухне подождут. Кое-что пришло в голову, и я надеялась, что Галэн мне поможет, не сегодня так завтра.

Ужин прошел тихо. Галэн остался в своей комнате. Рагу хватило на всех, как и пирога, и заливного, и запеченных в сметане лесных грибов. Дерси даже умудрилась сварить отличный кофе – из того запаса зерен, что подарила мне Амалия Селердейн, супруга мэра.

Однако ревизия продуктов в кладовке показала: то, что мы хотели растянуть до весны, исчезло гораздо раньше, в основном, в животах наших гостей. Вот за что я не люблю активное социальное общение. Бедным гораздо лучше быть интровертами.

У меня не было сомнений: Гидеон и его кузина останутся у нас еще на денек. Якобы тетушка Гидеоныша нашего Фальконовича разрешила доченьке погостить в поместье.

Когда все в доме угомонились (кроме Ксандра, как всегда предпочитавшего ночь дню – этого требовали его бесконечные опыты), я побродила по коридорам и, понимая, что не усну, поднялась на крышу.

Сыпался легкий снег. Ветер стих, окрестности дышали покоем. Я услышала ворчание Серпа и бормотание лисят… еще что-то, на периферии сознания. Что это было, определить не успела – на крышу поднялся Ксандр.

— Не спится? — спросил эльф.

Я только пожала плечами. Как поется в песне, смыть бы этот день, лежа в ванне. Но от количества гостей в доме закончилась горячая вода и придется довольствоваться