Попаданка в рабыню, или Закон – это я! - Ивина Кашмир

Даже здесь, в столице империи, женщины пугливые, молчаливые и угрюмые.

Страх, стыд, беспомощность – отличный цемент для патриархального общества.

Но я не отчаивалась.

Заказала в типографии кучу листовок с призывами «Ты тоже имеешь право!» и «Надоели унижения? Приходи!» и ходила по местным рынкам, раздавая визитки самым бойким и крикливым торговкам.

Смотрели настороженно, недоверчиво, но...брали.

Я горела энтузиазмом. Торопиться мне некуда. В средствах не стеснена, благодаря «верному» супругу.

Эдмунд, к слову, в последнее время не спускал с меня глаз, чем жутко нервировал Эрвизу. Женщина, между прочим, двадцать лет делит с ним постель!

Честно?

Если бы дражайший супруг захотел, то давно женился бы на ней. С его-то связями Эрвиза точно смогла бы полюбовно развестись с мужем.

Как только разберусь со своей жизнью, уделю этому вопросу пристальное внимание. Язык не поворачивается сказать, что это не мое дело. Мое!

Супруг – мой? Мой. Любовница – его? Его!

Эдмунд может быть мне хоть десять раз фиктивным мужем, но я не собираюсь наблюдать, как одна женщина двадцать лет живет в ожидании чуда.

С этим надо заканчивать. Не для него – для нее.

На пятый день после открытия конторы я обзавелась первой клиенткой.

Наше с ней знакомство оказалось сказочным: я стала случайной свидетельницей того, как ее супруг швырнул в нее булочкой с маком, на всю улицу крича, что она ему противна.

Глава 9

Владелица кондитерской – дама с потухшим взглядом и пучком седых волос на затылке, терпела побои и измены мужа практически с первой брачной ночи.

Апогеем этого кошмара стало его решение, спустя пятнадцать лет совместной жизни, зазнаться и жениться на другой. На молодой, распущенной девке с гонором похлеще уличной торговки.

И все бы ничего, но эти двое решили отжать у моей клиентки ее кондитерскую. Ее детище. Ее смысл жизни.

– Простите, вы кто вообще такая? – насмешливо скривился муж клиентки, скользнув по мне оценивающим взглядом. – Очередная подружка, решившая поиграть в законника?

– Нет, я та, кто отнимет у вас все, что вы так старательно гробили пятнадцать лет, – спокойно ответила я, открывая папку с документами. – И начнем, пожалуй, с прав собственности.

Мужик побагровел.

Жена опустила глаза.

А я только расправила плечи.

– Вам бы пирожками торговать, девочка, а не в законы лезть, – процедил он сквозь зубы.

– Осторожнее с заявлениями, у меня есть лицензия на подачу иска. К вашему сведению, даже за такие «милые» оскорбления можно налететь на неподъемный штраф.

Он открыл рот, но я уже кивнула клиентке и указала на документ.

– Вот это – доказательство, что кондитерская была зарегистрирована на вас до брака.

– Но...

– Но-но, – перебила я, переведя взгляд на мужчину, кипевшего от гнева. – У вас остается ровно сутки, чтобы добровольно отказаться от притязаний. Иначе... встретимся в зале заседаний. Я туда в последнее время захожу, как к себе домой, – соврала я с милой улыбочкой на лице.

Мужик, конечно, слушать меня не стал. Стукнул кулаком по столу и выскочил из кондитерской.

Дикарь. Слов нет.

И как бедняжка все эти годы жила с этим чудищем?

В суде я разнесла его в пух и прах – спокойно, четко, аргументированно.

Даже судья с восхищением взирал на меня. Чем-то напоминая моего супруга, тот тоже в последнее время на меня слюной капает.

Мужик с пеной у рта доказывал, что кондитерская – его, просто потому что он мужчина. И плевать, что жена получила ее до брака.

Когда решение объявили в нашу пользу, клиентка разрыдалась прямо в зале.

Я просто гордо поправила воротничок и вышла, не оборачиваясь.

Слухи поползли сразу.

Говорили:

– Женщина в мантии!

– Баба против мужиков!

– Ведьма, иначе не объяснишь!

А мне ни жарко, ни холодно. Через пару дней в дверь постучала следующая клиентка. Потом еще. И понеслась.

Домашний террор, пьянки, измены, тупой быт. У кого-то муж-абьюзер, у кого-то просто балласт.

А я? А я вытаскивала их из болота. Находила лазейки, копалась в грязном белье, помогала всеми доступными способами.

Работа пошла.

Впервые за все это время я дышала полной грудью. Пусть мир этот чужой, пусть тело не мое, но справедливость – моя стихия.

И мне абсолютно все равно, что я в обществе, где женщинам полагается не высовываться. Пока у меня есть язык, мозг и чернильное перо, я не проиграю.

Погрузившись в свою стихию, счастливо улыбалась каждому новому дню.

Меня даже перестал раздражать новый мир и клеймо на правом запястье, которое я тщательно скрывала по длинными рукавами простых платьев. Уже не болело, и то, как говорится, хлеб.

Дома появлялась все реже, а Эдмунд все больше раздражался.

Будь моя воля – сегодня бы переехала жить в свой кабинет. Спала бы на рабочем столе, среди бумаг и законов.

Но так делать нельзя.

Во-первых, у нас договор. Во-вторых, все, что я сейчас имею, благодаря стараниям моего благоверного.

Он подал мне руку помощи, когда я остро в ней нуждалась. Обогрел, приодел, дал кров, поселил надежду...

Скрипя зубами, я каждый вечер ехала обратно в поместье, тратя на дорогу два бесценных часа своей жизни.

Ужинала в одиночестве и чинно ложилась спать на двухспальную кровать, ощущаю себя принцессой.

Принцессой с чешуйчатой броней и диким желанием взломать патриархальный строй.

И я его взломаю, можно не сомневаться.

В свободное от работы время продолжаю изучать законодательство, терпеливо записывая в блокнотик поправки, улучающие положения женщин в империи.

После двух-трех успешных дел, в которых бедные и несчастные женщины больше таковыми не являлись, мне пришло странное письмо.

Письмо с императорскими вензелями.

Тяжелый пергамент, плотная сургучная печать, запах дорогих духов и... ощущение беды.

Почерк ­– вычурный, витиеватый.

Приглашение. На аудиенцию. К советнику императора.

В горле пересохло.

Что от меня может понадобиться власти?

И почему, черт возьми, у меня не покидает чувство, что после этой встречи моя жизнь снова перевернется с ног на голову?

Глава 10

Интуиция просто вопит об опасности...

Погруженная в себя и свои заботы, забыла, что этим миром правят такие, как...сероглазый.

Стоп.

Почему я вообще вспоминаю этого зверя?

Меня просто пригласили во дворец!

Да, кто-то из верхов... Но зачем я сею панику? Причин ведь может быть много!

Хотя главная и, пожалуй, очевидная, меня хотят нанять в качестве консультанта.

Ну и зачем?

По меркам здешнего мира у меня даже образования