Развод. Новая жизнь старой жены дракона - Анна Солейн

Устроить скандал?

Разрыдаться?

Спросить: “Как ты мог?”

Разругаться вдрызг с дочерью?

Наконец сказать свекрови все, что я о ней думаю?

Сжечь дом?

Или быть мудрой? Купить новое платье. Заняться процедурами, о которых говорила Мия, чтобы в сорок выглядеть на тридцать девять с половиной.

Но что делать с остальным? Прочитать книгу? Уединиться на несколько дней в горах “для познания себя”, как было сейчас принято у аристократок?

Начать молиться втрое чаще, чтобы боги этого мира послали мне сына?..

Дотронувшись до крана, я охладила воду и брызнула немного в лицо, чтобы прийти в себя, а потом не удержалась — положила на живот руку.

Под ладонью я до сих пор чувствовала тепло — как будто до сих пор носила там ребенка, одаренного магией дракончика. Я могла бы поклясться, что иногда чувствую его тепло так явно, как будто до сих пор беременна, но спустя секунду это ощущение исчезало.

Я огляделась и прикипела взглядом к небольшому окну у самого потолка.

Сбежать?..

В дверь поскреблись.

— Да!

— Лорд Эшборн ожидает, — раздался из коридора холодный женский голос.

Я вздрогнула от удивления и поспешила открыть дверь. Мне показалось, или…

Нет, не показалось.

За дверью стояла наша горничная, София. Обычно вежливая и улыбчивая, сейчас она смотрела на меня холодно.

— Лорд Эшборн велел тебе поторопиться.

— А давно мы перешли на ты? — удивленно спросила я.

Фыркнув, София дернула плечом и зашагала прочь.

Оглядевшись, я увидела, что из-за угла выглядывают повариха и вторая горничная, — поймав мой взгляд, они и не подумали отворачиваться.

Да и голос не стали понижать.

— Выкинул ее все-таки, — прошептала повариха, прижав полную ладонь к щеке. — Ой, бедняжка, что ж делается, куда ж это она теперь? На паперть?

Расправив плечи, я направилась к ним навстречу.

— Ой, бедолага-а-а… И ребеночка-то не смогла родить, и старая уже — куда ж ей? А вообще — правильно! Куда ей-то — с господином было? Котам на смех!

Я вздрогнула, но постаралась не измениться в лице.

При мысли о том, что такие разговоры теперь будут преследовать меня повсюду, внутри поднялась паника.

А преследовать они будут! Как сказала Мия — за ее отца в королевстве бы хотела выйти замуж каждая, а все ее подружки с детства были влюблены в Дерена.

Неудивительно! Серьезный. Могущественный. Богатый. По-драконьи сильный. Красивый мужественной, опасной красотой. Эшборн!

И я, описать которую можно через множество “не” — не красивая, не могущественная, не драконица и не молодая.

Ох, каким злорадством сейчас захлебнутся все столичные кумушки!

Как припомнят сказанное Дереном однажды в ответ на очередной бестактный вопрос: “Для меня в это мире существует одна женщина, и это моя жена”.

В целом, Дерен не уточнял, конечно, какая именно жена, так что не придраться.

— Вы что-то хотели? — спросила я, поравнявшись с поварихой и горничной.

Те тут же что-то забормотали, а у горничной даже хватило совести изобразить книксен.

Все-таки они были не такими смелыми, как София, и злорадствовали только исподтишка.

Их тоже можно понять: каждая была одарена магией чуть больше меня, а вынуждены прислуживать в то время, что я — распоряжаюсь и ношу титул леди Эшборн.

Но сейчас настал сладкий момент возмездия.

У двери столовой я помедлила.

Я не останусь в столице.

Просто не смогу. Выносить все это и наблюдать за тем, как Дерен… как он…

Оборвав эту мысль на середине, я выпрямилась и шагнула в столовую.

— Прошу прощения. Необходимо было отдать распоряжения по поводу горячего… — улыбнулась я и осеклась.

Что это за девушка сидит рядом с Дереном? Справа, там, где обычно сидела я?

Рыжеволосая драконица с серебряными глазами, красивая, яркая, огненная и совсем юная.

Мия слева, а я, жена, всегда сидела справа, это традиция, справа сидят жены. И…

Это… это она пришла? Когда звенел дверной колокольчик?

Это… подруга Мии?

В комнате повисла пауза. По намертво вбитой привычке я заговорила снова, чувствуя, как улыбка на лице становится еще более вежливой:

— Здравствуйте. Прошу прощения, нас не представили и…

— Я Ана! — воскликнула девушка и встала. — Я так рада знакомству! — выпалила она и подлетела ко мне. — Я так ужасно боялась! А вы такая молодец! Так хорошо держитесь! И совсем не такая старая и страшная, как о вас говорят!

Что?!

— Я так боялась, так боялась! Мы с Дереном познакомились на службе, я проходила практику в архиве прямо под его кабинетом!

— Вы…

— Вы же придете на нашу с Дереном свадьбу? Придете, ведь так? Мы с вами обязательно подружимся! И пусть эти светские змеюки подавятся! Правда же? Мы ведь выше всего этого?

Глава 8

В ушах зашумело.

Я смотрела в серебряные с вертикальными зрачками глаза юной и прекрасной драконицы и представляла, как беру ее рыжие волосы в кулак, а потом… бездна вариантов!

Бью лбом об стол.

Выволакиваю из дома и спускаю с крыльца.

Просто таскаю из стороны в стороны до тех пор, пока аккуратная прическа с упругими локонами не превращается в гнездо.

Или...

— Познакомься, Анджела, — тяжело сказал Дерен. Он вышел из-за стола и встал напротив меня. — Это Ана. Моя будущая жена.

Твоя будущая — кто?!

В который раз за этот безумный день мне захотелось спросить: это все шутка?

Я сжала кулак правой руки так сильно, чтобы ногти впились в кожу. Боль немного меня отрезвила, и я посмотрела в лицо Дерену.

Как ты можешь?

Тот выглядел спокойным, брови были сведены, челюсти — сжаты. Я знала этот взгляд, знала это выражение лица, знала этот тон. Так Дерен смотрел и говорил, когда уже принял неприятное решение, и сейчас нужно было просто довести дело до конца.

Как тогда, когда ему необходимо было подписать смертный приговор сразу для двадцати — безоговорочно виновных, жестоких, почти сумасшедших, — но все-таки юных и глупых людей, которые решили вдруг сколотить банду и связались с темной магией, стали приносить в жертву детей.

Как тогда, когда его любимая кобыла заболела, и ее нужно было добить, чтоб не мучилась.

Как тогда, когда…

— Очень рада, — ровно сказала я, и за столом позади Дерена раздалось фырканье.

Взглянув ему за плечо, я увидела свекровь, которая одним глотком выпила половину вина из пузатого бокала.

Рядом с ней на столе стояла тарелка с горячим — его