Дуэт с Герцогом Сиреной - Элис Кова

Это была первая вещь, которую я купила для себя — свободной женщины, самостоятельно ищущей свой путь.

Именно с помощью этого компаса я убедила Кевхана, что я капитан корабля — жалкий фасад, но он сработала. Такая, казалось бы, незначительная вещь словно держала мою свободу в своем вращающемся указателе. Он вел меня в неизвестность пять лет… и вот теперь его время истекло. Свобода, какой бы мимолетной и ограниченной она ни была, ушла.

Я кладу его в сундук. Если мой компас вернется к моей семье… они будут знать, что я не вернусь. Моя жизнь закончилась с этим осколком стекла. Я закрываю крышку сундука. Пальцы в нерешительности скользят по поверхности. Ощущение такое, будто я только что закрыл крышку собственного гроба.

Прощай, Капитан Виктория.

— Итак, как нам вернуть это в Денноу? — Мои слова ровны, наполнены целью.

— Мы снова пересечем Фэйд. — У Илрита хватает порядочности не давить на меня, чтобы не выдать своих эмоций, которые, я уверен, он знает, бурлят внутри.

— И ты готов рискнуть, чтобы провести меня еще раз? — Я знаю, насколько важна моя роль, и не только для него, но и для всего Вечного Моря и всех, кто находится за его пределами. Именно этот путь я сейчас выбираю. Это последний путь, который я намечаю в своей жизни.

— Я дал тебе слово. И, как я уже говорил тебе, наше слово имеет вес здесь, в Вечном Море. — Он бросает на меня короткий взгляд, а затем пожимает плечами. — Кроме того, ты должна сказать мне, как лучше оставить, чтобы твоя семья нашла его. Без тебя это было бы бессмысленно.

Я протягиваю руку и беру его в свою. Та самая рука, которая выхватила из темноты мой компас и принесла его мне обратно.

— Спасибо, Илрит, — говорю я со всей искренностью, на какую только способен.

На его лице появляется улыбка, нежная и искренняя.

— Для тебя, Виктория, все, что угодно.

Слова обрушиваются на меня как волна, возвращая меня в тот момент по ту сторону Фэйда. К тому моменту, когда я поняла, что хочу поцеловать его. Когда я смотрю в теплые глаза Илрита, меня осеняет, что эти желания могут быть не совсем односторонними. Но… если мы будем действовать в соответствии с ними, это может нас погубить.

Я заставляю себя улыбнуться, изобразить двойственность и сказать простое:

— Спасибо.

На этот раз, я думаю, Илрит никому не сказал, что мы уходим. Я бы ожидала услышать очередное возражение от Шееля, если бы он знал. Еще одна песня о защите эхом разносится над герцогством.

Мы уплываем с наступлением ночи. Я снова держусь за плечи Илрита, сидя у него на спине, а он держит сундук. По крайней мере, на этот раз мы не взяли Рассветную Точку, и ее защитный барьер по-прежнему тянется по всей длине Серой Впадины справа от нас, когда мы движемся на запад.

Я не сомневаюсь, что мы выбрали идеальное время для отхода, чтобы избежать патрулей Шееля. Я настороженно оглядываю клубящиеся глубины гнили, вглядываясь в темноту в поисках любого признака рейфа, который может проползти через край… или изгиба массивного щупальца.

Но все тихо.

После часа плавания Илрит выныривает на берег и спускается по широкой дуге. Далеко под нами раскинулся пейзаж, напоминающий приливные бассейны острова-маяка, на котором я жила с Чарльзом. Сглаженные временем и течениями скалы омывают водоемы, похожие на медленно вращающуюся ртуть. Местность освещена светящимися янтарными жерлами пара и жара, поднимающимися из расплавленной земли внизу. Каменные арки, как и алтари анамнеза во впадине, отделяют это место от черного песка морского дна, простирающегося вокруг, насколько хватает глаз.

— Что это за место?

— Это бассейны путешественников. Почти вся вода так или иначе связана между собой. Если не на поверхности, то через подземные каналы и невидимые реки. В этом мире мало уголков, куда бы ни добралась магия моего народа, — объясняет он. Я смутно помню, что упоминала об этом, когда впервые спросил о походе во впадину. — Мы используем эти каналы и связи, чтобы ускорить нашу способность преодолевать большие расстояния.

— Это то, о чем ты мне говорил раньше — стабильные бассейны, похожие на магию, которую вы использовали, чтобы доставить меня сюда.

— Да, я использовал пузырек, содержащий каплю этой магии — реликвию и песню, о которых я упоминал ранее.

— Я до сих пор завидую этой способности, — признаюсь я. — Легкое перемещение из одного места в другое полностью изменило бы мой мир. Хотя, возможно, я бы осталась без работы, если бы это было так просто.

— Тогда, наверное, хорошо, что у тебя ее не было.

— «Хорошо» — это относительно. Я бы предпочла остаться без работы и сохранить жизнь своей команде и экипажам всех других судов, которые затонули, пытаясь пройти опасными маршрутами. — Мой тон, похоже, отрезвил его, и вполне обоснованно.

— Ты не виновата, что их нет, — напомнил он мне, и эти слова стали отголоском того, что он сказал в окопе.

— Они пошли за мной, думая, что я буду их оберегать.

— И я знаю, как это тяжело, когда человек, доверивший тебе свою жизнь, в итоге ее теряет. — Слова могли бы быть отрывистыми. Но это не так. Наоборот, они полны понимания и нежности. — Иногда мы совершаем ошибки, и нам приходится жить с их последствиями. Но иногда судьба просто жестоко расправляется с нами, и вины ни на ком не лежит.

Он знает об этом не хуже меня. Желание обхватить его, чтобы прижаться щекой к ложбинке между лопатками, почти непреодолимо. Мы можем понять друг друга. Как ни странно, я обнаружила, что симпатизирую сирене. Мы пришли из совершенно разных миров. Разные ожидания и воспитание. И все же… в нем так много того, что я понимаю на врожденном, почти висцеральном уровне. Это позволяет ему общаться со мной так, как никто другой, кого я когда-либо встречала.

— Ты уверен, что можно идти? — спрашиваю я, когда он уходит в банк. Он сказал, что за ними следят.

— Мы быстро. — Илрит ныряет глубже, прежде чем я успеваю выразить еще какие-либо колебания или сомнения. — Держись крепче, мы закончим через минуту.

Я меняю хватку, прижимаясь теснее к его телу. Мои предплечья расположились между его телом и бицепсами, локти чуть выше его локтей. Крепкий. Это слово так хорошо подходит к