Четыре Ошибки Принцессы - Тина Солнечная

— гордо подняв голову, но в глазах того уже не было безумия, только страх.

Рик, подойдя ко мне, протянул колбу.

— Она целая, — тихо сказал он. — Держи, принцесса.

Я вытерла слёзы, осторожно взяла сосуд с прозрачным мерцающим содержимым и побежала, почти слепо, туда, где был мой отец.

Стражники узнали меня и расступились. Магический щит на двери уже был снят. Я ворвалась в покои, и сердце колотилось, словно выскочит из груди.

Отец лежал всё там же, бледный, недвижимый, словно мраморная статуя.

Я не сразу дала ему противоядие. Сначала — дрожащими руками — сняла амулет с груди и поднесла колбу к нему. Магический камень чуть вспыхнул, потом успокоился — ни следа отравы, ни всполохов опасности. Всё чисто.

Только тогда, медленно и осторожно, я открыла колбу и капнула на губы отца. Остальное вылила в рот, поддерживая ему голову. А затем — просто склонилась рядом, держа его за руку, наблюдая за каждым его вздохом. — Пожалуйста, папа… вернись… — шептала я. — Я уже потеряла слишком многое.

Возле меня было тихо. Почти нереально тихо, как в сердце шторма, когда всё замирает перед последним ударом.

Рядом — мои мужчины. Четверо. Мои. Каждый стоял чуть поодаль, словно охранял мой покой, не вмешивался, но был рядом. Домин — за моей спиной, готовый подхватить, если я упаду. Рик — у двери, следивший за каждым движением в коридоре. Тарвин стоял чуть поодаль, опершись плечом о колонну, но глаза не отрывал от меня. А Кейран… Кейран был в шаге от отца, напряжённый, но спокойный. Верный. Надёжный.

Фаворитка короля — та самая женщина, которая осталась, не сбежала, не предала — сидела рядом со мной, сжимая мою ладонь. Мы молчали, просто ждали. Её глаза были полны слёз, но она держалась.

Так прошли минуты. Может, часы. Я потеряла счёт времени.

И вдруг… рука в моей ладони дрогнула.

Я затаила дыхание. Медленно подняла взгляд — и встретилась с прищуренным, слабым, но осознанным взглядом моего отца.

— Астрид? — выдохнул он хрипло. — Это… это ты?

Слёзы брызнули из глаз сами собой. Я кивнула, не в силах говорить, и уткнулась лбом в его руку.

— Мы справились, — прошептала я. — Ты жив… Ты с нами…

Эпилог 1

Последний свет уходящего дня разливался по небу янтарным сиянием. Ветер шептал в листве, напевая свою старую песню, как будто сам мир готовился к чему-то важному. К новой клятве. К выбору, сделанному сердцем.

Я стояла у высокого зеркала, глядя на своё отражение. В этот день всё казалось нереально красивым — даже я сама. Белое платье, лёгкое, почти воздушное, ложилось мягкими складками по телу, подчёркивая талию и едва заметное волнение в груди. Волосы уложены так, как когда-то мне заплетала мама — простые локоны, вплетённые в венок из живых цветов, в тон глазам и небу.

Фаворитка отца — теперь моя близкая подруга — помогала мне с нарядом. На её лице — тепло и доброта, которые я так ценила за эти дни. Её животик едва округлился, но я не удержалась и погладила его, шепнув с улыбкой:

— Передай привет братику. Скажи, что сестра его очень любит.

Она рассмеялась, обняла меня и подала мне три вещи.

— Вот. Что-то старое — твоя брошь. Мамино напоминание. Что-то новое — эта подвеска. Подарок твоего отца, он сам выбрал. А это… — она приколола к подолу крошечную ленту. — Что-то голубое. Считай, что удача будет с тобой.

Когда настал час, я вышла из покоев и пошла по цветочной дорожке. Дворцовый сад сиял огнями, лепестки роз летели в воздухе, музыка струилась отовсюду. И в этом волшебстве я увидела их.

Моих мужчин.

Кейран — величественный, сдержанный, в темно-синем одеянии с вышивкой, будто сама ночь заключена в его наряде. Его глаза светились гордостью и нежностью.

Домин — в чёрно-золотом, строгом, как и он сам, но с той мягкостью во взгляде, которую я знала только я.

Рик — в белоснежной рубашке с расстёгнутым воротом, синим жилетом и своей неизменной дерзкой улыбкой. Он подмигнул, когда я приблизилась.

И Тарвин… в тёмно-зелёных цветах своего дома, с блестящими от эмоций глазами. За его спиной стоял его отец — король соседнего королевства, сдержанно кивал, признавая союз. Наши королевства стали союзниками. Благодаря нам.

Я подошла к ним медленно, будто сквозь сон. Каждый шаг давался тяжело — не от страха, нет, а от волнения, которое разливалось внутри, как слишком сладкий мёд. Сердце стучало где-то в горле, ладони вспотели, дыхание сбилось. Мои мужчины стояли передо мной, выстроившись полукругом. Мой выбор. Моя судьба. Моя семья.

Сначала — Кейран.

Я подняла на него взгляд и не смогла сразу вымолвить ни слова. Он стоял как статуя, но глаза… они говорили всё: о боли, что мы пережили, о любви, что выдержала всё, и о том, что он ждёт. Я сделала шаг вперёд и взяла его за руку.

— Кейран… — прошептала я, и в этот момент мир, казалось, замер. — Я выбираю тебя и признаю своим мужем.

Он не двинулся, не сказал ничего, только медленно накрыл мою ладонь своей — такой большой, надёжной — и, опустив голову, бережно коснулся губами моих пальцев. Я почувствовала, как его дыхание дрогнуло. Он крепче сжал мою руку и едва заметно кивнул, словно давая клятву в ответ.

Следующим был Домин.

Сдержанный, всегда внимательный. Он будто даже не дышал, пока я приближалась к нему. Я остановилась на полушага, заглядывая в его глаза.

— Домин… — я не смогла не улыбнуться. — Я выбираю тебя и признаю своим мужем.

Он опустил голову, кивнул коротко, сдержанно, как и подобает ему. Но уголки его губ дрогнули, и в глазах, обычно спокойных и строгих, промелькнула тень эмоции, такой живой и тёплой, что сердце моё сжалось. Он осторожно прикоснулся ко мне — к плечу, к щеке, — будто не верил, что это происходит наяву.

Дальше — Рик.

Он смотрел на меня с такой смесью любви, гордости и проказливого ожидания, что я чуть не засмеялась.

— Рик… — я едва выдохнула. — Я выбираю тебя и признаю своим мужем.

— Ну, наконец-то, — прошептал он, и, не дав мне времени, шагнул ближе, перехватил мою руку, прижал к груди, потом притянул к себе и коснулся губами моего виска. —