Право на жизнь - Анна Ледова

его светлость. Про Ровель — это ведь шутка? Может, это такие забавы во дворце — выдернуть простолюдинку, одарить на час титулами и землями, осыпать милостями, да потом прилюдно посмеяться над тем, как она принимает все за чистую монету? Неужели и Вы, ваша светлость, в таком участвуете?

Шентия понял. Прочитал все в моем взгляде.

— Прошу всех выйти. С бумагами закончим завтра.

Мужчины почтительно поклонились, беспрекословно вышли. Мы остались один на один, стоя у огромного стола с кипой документов.

— Зачем это все? И Ровель… как это возможно, ваша светлость?

— Для императора Нердеса нет ничего невозможного… ваша светлость.

Как он меня сейчас назвал?! Издевается?..

— Ардина, с императором не спорят. Таково его повеление. Я не знал эту историю с аррес Рен, хотя теперь припоминаю, что уже слышал это имя. Кажется, Дрэйзо, архитектор… не важно. Нердес — мудрый правитель со своим кодексом чести. И если он счел нужным таким образом вернуть долг твоему роду, то не нам с этим спорить. Ты недовольна оказанным вниманием?

— Это чересчур неожиданно… Но, кажется, Вы тоже не слишком довольны?

Арн Шентия помолчал.

— Ты — наследница Ровельхейм. Признание имени вкупе с твоими магическими способностями откроет тебе множество дорог. Не скрою, мне сложно принять твой новый статус. Но он действительно принадлежит тебе по праву.

— Сложно, потому что мой новый статус теперь равен Вашему? — обидно кольнуло в груди.

— Потому что он отдалит тебя от меня еще сильнее. В жизни арнаи Рен больше не будет места грубому идиоту вроде меня. А я и есть грубый идиот, Ардина, — тихо произнес Шентия.

В полном смятении смотрю на его светлость. Неожиданные слова выбили из колеи. Как-то раз он уже извинялся за то, что не поверил в мою вторую магию. Но сейчас у меня ощущение, что он сожалеет о чем-то большем. Но о чем он говорит, разве может его светлость быть от меня дальше, чем он есть сейчас? Не знаю, как реагировать, чтобы не выдать собственное волнение. Но одних слов я точно не хочу больше слышать:

— Тогда не делайте так. Больше никогда не называйте меня «арна́и» или «ваша светлость». Для Вас я все та же Ардина.

Шентия развернулся ко мне, впился взглядом. Мамочки, не слишком ли смело сказала?

— И я тоже не всегда вежливая и почтительная, и наверняка далеко не самая умная, — отшутилась в тему «грубого идиота», пытаясь снять неловкость.

Кажется, немного помогло, его взгляд смягчился.

— Хочу вернуть тебе кое-что, Ардина.

— Разве Вы у меня что-то брали?

— Не я. Никасу… ректору Ксавии досталось, так сказать, по наследству. От прошлого руководства. Он счел правильным вернуть вещь хозяину.

С недоумением смотрю на бархатную коробочку в руках Шентии.

— Я взял на себя смелость заменить шнурок на цепочку. Мэтр Эрдис сказал, что на свойства не повлияет.

Скользнула серебряной змейкой цепочка, потянула за собой черный поблескивающий камень в хитрой оплетке. Мой щит Огдена! Тот самый артефакт-подвеска, самый первый результат моего своевольного дара. Я думала, он сгинул безвозвратно.

— Тебе нужна защита вне стен Академии. Позволишь?

Шентия мягко отвел в сторону мои волосы, застегнул цепочку за шеей. Вроде невзначай задел позвонки самыми кончиками пальцем, а предательское тело уже прокатилось легкой дрожью. Закусила губу, застыла камнем — да что за пытка! Заметил, а отстраняться не спешит.

— Спасибо, ваша светлость, — выдыхаю я.

Отодвинуться от мужчины после такого жеста вежливости повода нет, да и не хочется… Опять накрывает с головой тепло и исходящая от крепкого тела сила.

— Раз ты не хочешь, чтобы к тебе обращались согласно новому титулу, то и я запрещаю, — шепчут куда-то в затылок губы. — Зови меня по имени — Ронард. Могу я сопроводить тебя на ужин?

— Тебя что, уже в армию завербовали? — с ужасом вытаращился Анхельм.

— Э-ээ… с чего ты взял, Хельме?

— Ну, у тебя вид такой… ну, платье такое.

— Красивое, — вдруг в голос сказали Мекса и Хельтинге.

Комплимент от унвартов — это прям неожиданно! А платье издалека и впрямь за мундир принять можно. Особенно если входишь в обеденную залу деревянной поступью в сопровождении лучшего боевого мага Империи.

Вкратце рассказала друзьям о новообретенном титуле, заново удивляясь собственным словам, будто не со мной все это происходит.

— Ну и… как-то так.

— Продуманный ход, — сощурилась Мекса.

— Думаешь, меня как марионетку использовали в каких-то своих целях? Мне показалось, император Нердес был искренен в том, что касалось долга их семьи.

— А Шентия причем? — нахохлился Анхельм. — Вы вместе пришли.

— Он магическую проверку проводил, Хельме. По родовой печати.

Отвечаю как есть, а в ушах до сих пор шепот: «Ронард». Я не ответила ничего, лишь кончиками пальцев подхватила любезно предложенный локоть. Дорога до обеденной залы показалась вечностью, да еще на входе все как один повернулись к необычной паре — высокий брюнет с непроницаемым лицом и миниатюрная девушка, оба в черном, выделяются на фоне ярких дорогих нарядов. Скомкано поблагодарив, рванула к своим, благо на этот раз соседствовать с другими семьями не пришлось.

Что за слова такие о том, что отдалюсь? Его светлость ведь сам границы выстроил, а теперь словно обход ищет. И прикосновения эти — медленные, пытливые. Зачем снова мучает, когда ясно дал понять, что между нами быть ничего не может? И это еще — «зови по имени». Да у меня язык не повернется. А смогу — берите тепленькой.

— Дина-джаним, ты слышишь вообще, что говорю? — пощелкал пальцами Анхельм. — Или теперь — пресветлая арнаи?

— Хельме, не смей! Никогда так меня не называй, я ничего такого не хотела. Прости, задумалась что-то… О чем ты говорил?

— Тебе архив еще нужен вообще? Я тут со слугами поболтал.

— Нужен, конечно! — встрепенулась я. — Я за тем и ехала.

— Вот уже непохоже, — опечалился друг. — Извини, я очень переживал за тебя. В общем, можно сегодня ночью попробовать. Насчет охраны там пока не знаю, заодно и прощупаем.

— Спасибо тебе, — искренне поблагодарила друга. — А то все как-то закрутилось, голова не на месте.

— Да вижу. Лучше на Аландеса посмотри — тому еще хуже, от злобы сейчас лопнет, вон как зыркает.

Осмотрелась. Белобрысый наследничек сидит надутым индюком, ткни пальцем — точно ядом брызнет. Но он не один в нашу сторону поглядывает, отовсюду ловлю заинтересованные взгляды. Самаконцы искоса, деликатно, один только Джааль-надим улыбнулся добро, как старой знакомой. Кивнула ему в ответ, хороший парень, открытый. Имперцы, не стесняясь, разглядывают новоиспеченную аристократку с доселе неслыханным именем, чуть ли не пальцем тычут. Его светлость о чем-то с императором говорит.