Яромира. Украденная княжна - Виктория Богачева

— Благодарю, княжич, — чинно отозвался Буривой.

А под вечер их отряд догнал всадник на взмыленной лошади. Пока князья судили-рядили на вече, войско Рюрика вторглось в граничащее с Новым градом Велеградское княжество.

А до Ладожского от него было рукой подать.

* * *

Слова воеводы Буривоя, что князья пожалеют о сказанном на вече и придут к Ярославу просить защиты и крова, оказались пророческим. И исполнилось его предсказание очень скоро.

Они успели лишь переночевать, и уже на следующее утро их догнал велеградский князь. Сам. Мог бы послать воеводу, мог бы родича.

Но не стал.

Ранним утром, с первыми рассветными лучами, когда войско Ярослава спешно собиралось в путь, чтобы поскорее вернуться на Ладогу, велеградский князь в сопровождении лишь нескольких дружинников показался на дороге.

Чеслава заметила чужаков первой. Она как раз шла проведать привязанных лошадей, когда услышала вдалеке ржание и топот копыт. Вскинув руку к мечу, она не успела вытащить его из ножен: отряд из пяти мужчин показался на вершине холма, и она узнала в них велеградского князя и его воинов. Накануне хорошенько запомнила их на вече.

— Крутояр, — она окликнула княжича, который вместе с ней пришел напоить лошадей. — Ступай, позови князя. Да скажи Вячко и воеводе Буривою, что у нас незваные гости. Надобно встретить.

И воительница нахмурилась, всматриваясь вдаль. После веча она не ждала от чужаков ничего хорошего.

Крутояр проследил за ее взглядом, удивленно раскрыл глаза, кивнул и, уронив на землю пустой котелок, умчался прочь.

А когда скрылся от взгляда Чеслава, остановился и зашагал уже медленнее. После той схватки, когда варяг приложил его хребтом о дерево, бегать княжичу было больно.

Отца он отыскал у ручья, исполнив по пути все, что велела Чеслава. Воины, пришедшие с Буривоем, и ладожские кмети отправились к воительнице на подмогу. Негоже ей встречать гостей в одиночку.

— Отец! — Крутояр сошел по небольшому склону в низину, где протекал ручей.

Ярослав резко обернулся и утер рубахой капли студеной воды с лица.

— Велеградский князь пожаловал, — выпалил княжич, едва отдышавшись. — Чеслава и воевода Буривой его привечают…

— Вот как, — отец криво усмехнулся и указал на сложенные на примятой, пожухлой траве чистую рубаху, воинский пояс с мечом и плащ. — Подай-ка мне.

Пока князь затягивал пояс и прилаживал ножны, Крутояр крепился изо всех сил и молчал, хотя язык жгла дюжина вопросов. Но когда тот потянулся к плащу, княжич не выдержал и выпалил все разом.

— Пошто он догнал нас? Он будет просить у тебя крова и защиты? А как ты рассудишь? — тараторил, пытаясь поспеть за отцом, который взбежал на пригорок.

Ярослав огладил ладонью короткую бороду на подбородке, крепко задумавшись, и поглядел на сына.

— Ну, а ты как мыслишь? Стоит мне выслушать велеградского князя?

Вопрос заставил Крутояра нахмуриться. Он посмотрел на отца, но не нашел в его глазах верного ответа.

— Он не стал слушать тебя на вече… — протянул неуверенно.

Ярослав кивнул.

— Не стал.

Когда они дошли до другого края лагеря, велеградский князь Милорад уже спешился и стоял в окружении своих воинов чуть поодаль от Чеславы и воеводы Буривоя. Завидев Ярослава, он глубоко вздохнул и шагнул вперед.

— Здрав будь, Ярослав Мстиславич, — сказал негромко.

Выглядел он так, что прямо нынче можно было на погребальный костер отправлять. Еще бы! Недобрые вести получил он о разорении своих земель. О разорении родного дома.

— И ты будь здрав, Милорад Людомирович, — отозвался Ярослав, пристально рассматривая незваного гостя. — Я бы попотчевал тебя, но нечем.

— Благодарю. Я сыт, — велеградский князь мотнул головой. — Да и не могу я мешкать. Вестимо, слышал ты о том, что варяги пришли на мои земли.

— Слышал.

Ярослав замолчал. Он чувствовал на себе множество жадных взглядов: своих людей да чужой дружины. Но он никуда не спешил и не заговаривал первым о том, о чем хотел спросить его князь Милорад.

Он уже сказал на вече, как мыслил. Сказал все, что хотел. И нынче и он, и другие пожинали плоды тех слов.

— Да-а-а… — велеградский князь запнулся и скомкал в руках край рубахи. — Я не пошел за тобой на вече, — с трудом вытолкнул из себя жгущее язык признание. — Я сглупил. Следовало послушать тебя, Ярослав Мстиславич.

— Ты рассудил так, как хотел.

— Не рви мне душу, князь! — Милорад вскинулся было, но тотчас замолчал. — Я сглупил. Напрасно не послушал тебя про варягов. Но нынче я хочу все сделать верно.

Ярослав перекатился в сапогах с пятки на носок и бросил хмурый взгляд на велеградского князя. Потом посмотрел на Крутояра, застывшего рядом с отцом.

— Вот что, Милорад Людомирович. На ногах толковать негоже. Идем, попотчую тебя, чем есть, а сын подаст нам хмельного меда.

Солнце не успело высушить выпавшую за ночь росу к моменту, как оба князя сговорились. Взамен на серебро, пушнину и мед Ярослав пообещал велеградскому княжеству защиту и подмогу.

— Я бы оженил наших детей, да мои девки все выросли, — с сожалением промолвил на прощание князь Милорад и вскочил в седло. — Легкой тебе дороги, Ярослав Мстиславич. А я должен спешить.

— Помогай Перун, — отозвался Ярослав.

Едва осела пыль, поднятая копытами лошадей, князь велел отправляться в путь. Они уже потеряли добрую часть дня, пока он договаривался с Милорадом Людомировичем. Больше медлить было нельзя.

В ладожском тереме ждала Ярослава куча забот и хлопот. Прежде всего, следовало отправить людей, чтобы проводили княжича Военега к отцу да встретили от него посланников с вирой.

Желваки заходили на лице князя, стоило ему лишь подумать об этом. Ярослав крепко стиснул челюсть.

Решение старейшины — свежая рана, которая даже не начала затягиваться. За похищенную дочь вече присудило ему серебро… И ни один волосок не упал с головы проклятого воеводы Видогоста, когда Ярослав передал его родному брату-князю. Сразу после того, как старейшина разрешил спор между ними.

Князь вздохнул. Трудно ему было смирить себя. Заставить подчиниться решению веча. Но они клялись Перуном, что не станут противиться, и потому выбора у него не было.

Обратный путь вышел спокойным и тихим. За седмицу, что минула со встречи с велеградским князем, ничего не произошло. Ярослав спешил вернуться на Ладогу, и потому его отряд выступал рано-рано утром и, порой, на ночлег