Алисия Дэй - Освобождение Атлантиды

Она подняла руку к его лицу, и Джастис застыл, когда она его коснулась.

— Вот, теперь ты снова говоришь о позволениях. Я не очень хорошо подчиняюсь приказам, — заметила она, почувствовав, что охрипла.

Почему она охрипла? О, верно. Она кричала. Почти забыла о боли во время удивительного видения. Хотя не могла понять, почему. Боль была ужасной так, что Кили подумала, что ее руки и ноги прямо оторвутся от тела. И это будет медленно. И проделает это раздражённый Бог.

— Если осмелишься коснуться игрушек Бога, то будь готов к последствиям, — поёжившись, сказала Кили. — В любом случае, если я снова коснусь чего-то, связанного с Трезубцем, то тебе уже не нужно будет переживать ни о чем подобном.

— Хуже всего то, что это было напрасно. Мы теперь знаем не больше, чем прежде, — мрачно заметил Конлан. — Примите мои искренние сожаления за то, что наше испытание причинило вам так много боли, доктор МакДермотт. К сожалению, ничего нового мы не узнали.

— Ну, это не совсем так, — ответил Вэн. — Мы узнали имена всех камней. Мы знали, что Звезда Артемиды — сапфир[28], а Бич Вампиров — жёлтый бриллиант[29]. Мы также узнали, что у нас уже есть изумруд[30] под названием Драконово Яйцо и рубин[31] — Сердце Нереиды. Но есть еще аквамарин[32], аметист[33] и турмалин[34], называемые Сирена, Император и Гордость Посейдона, хотя как определить, какое название соответствует какому камню — еще загадка.

— Аларику может быть известно больше о названиях драгоценных камней, — сказал Конлан. — Ты, разумеется, прав. Знание — сила, и теперь мы знаем больше. Однако нам неизвестно, где находятся эти пропавшие камни.

— Это не совсем так, — ответила Кили. — Я знаю, где находится Звезда Артемиды. Или, по крайней мере, куда ее отнесли, когда некоторые атлантийцы покинули родной край.

— Что? — одновременно спросили Конлан и Вэн.

— О, простите. Это не было обычным видением, — медленно сказал она, стараясь говорить настолько просто, чтобы они смогли понять. — Обычно я наблюдаю за событием, которое оставило сильнейшее воспоминание в объекте, связанное с актом насилия или глубоко эмоциональным событием. Иногда я становлюсь частью одного из людей в комнате. Как будто я нахожусь в теле, как дополнительное сознание. Я так думаю.

Джастис немного ослабил объятия, чтобы отклониться назад и посмотреть на нее.

— Я полагаю, что уловил общий смысл, — сухо заметил он.

Кили озадаченно смотрела на него, а потом ее ослабленные нейроны заработали, и она рассмеялась.

— Разве это не значит, что мы были созданы друг для друга?

Веселье в его глазах сменилось какой-то темной эмоцией.

— Кили, ты даже себе не представляешь насколько.

Она с трудом отвела глаза от обещания — или угрозы — в его взгляде, снова посмотрев на Конлана и Вэна, и даже рассмеялась.

— Ты понятия не имеешь, насколько дико вообще разговаривать с кем-то об этом, чтобы меня не пытались запихнуть в психушку. В любом случае, в этот раз было по-другому. Напоминало безумную версию телевидения, где все каналы одновременно играли в HD, 3D, 4D, суперсоник-D.

Она провела рукой по волосам, убирая их с лица.

— Я мельком видела, куда были отправлены все камни. А узнала лишь одно место. Например, рубин в какой-то темной вонючей пещере. Очень промозглое место, но я не знаю, где это.

Вэн и Конлан переглянулись, потом посмотрели на нее с растущим уважением.

— Да, мы нашли сердце Нереиды в пещере под горой в штате Вашингтон, — рассказал принц.

— Я лишь уверена, куда отнесли сапфир. Звезду Артемиды. Я видела фреску, — сообщила он, припоминая яркие цвета своего видения. — Изображение этой фрески висит на стене в моем офисе. Мой коллега участвовал в раскопках. Это место находится в Сан Бартоло.

Судя по непониманию на их лицах, они не выписывали археологические журналы.

— Сан Братоло, — повторила она лекционным голосом, — это археологическое место Майя доколумбовских времен в северо-восточной Гватемале. Сейчас это в основном джунгли, хотя в доклассический период Майя там жило много людей. Доктор Вильям Сатурно из музея Пибоди обнаружил разрисованное картинками помещение в основании пирамиды в 2001 году. На основе анализа углерода определили, что настенная живопись относится примерно к 100 г. до н. э., — невероятно интересная находка. На то время это была древнейшая и лучше всего сохранившаяся настенная живопись майя — просто находка, и…

Она запнулась на полуслове и уставилась на них.

— Ох. О, это должно быть именно там. Ваши предки. Те самые отправившиеся по всему миру до Катаклизма. Должно быть, они стали частью какой-то мифологии сотворения мира. Там всегда присутствовал потоп, и…

— Мы в курсе мифов о сотворении, — нетерпеливо рявкнул Джастис. — Что там с Сан Бартоло и Звездой?

— Настенная живопись. Там изображен миф Майя о сотворении. Нарисованы Боги, жертвы и деревья. Одно из жертвоприношений — рыба, по поверьям представляющая собой океаны подводного мира.

Рыбка на ее груди потеплела, но она не вытащила ее из-под рубашки, просто решила подумать об этом потом и продолжила. — Интересная картина о боге кукурузы. Он смотрит на женщину, стоящую на коленях позади него, и на еще одну женщину с развевающимися черными волосами, над первой женщиной. Они…

— Анубиза, — выдавил Джастис. — Она обожает выражать свою власть над богами-мужчинами.

Кили затаила дыхание.

— Правда? Вы считаете, что это могла быть она? Она была даже тогда?

Джастис пожал плечами, он напрягся, а потом расслабился.

— Это же было не так давно, верно? Ты сказала 100 лет до н. э.? Черт, мы только что победили Варраву, а он по ее стандартам был еще молод.

— Прекрасно. Гламурные снимки с Анубизой на фреске с Богом попкорна. Мы это поняли, — заговорил Вэн, поднимаясь. — Но что там со Звездой? Если она действительно может спасти Джастиса, нам нужно знать, где она. Не говоря уже о том, что без нее Атлантиде не возродиться.

Кили прислонилась к Джастису, внезапно почувствовав страшную усталость.

— Простите, я отвлеклась. Звезда находится в нише в скале. Ее специально спрятали за рыбьим глазом.

Джастис напрягся, потом поднялся, всё еще сжимая ее в объятиях, словно она ничего не весила.

— Тогда мы отправляемся туда. Сейчас же. Мы заберем Звезду, и…

— Не так быстро, — возразил Конлан. — В том месте, должно быть, полно гватемальских охранников, не говоря уже о команде археологов на раскопках. И как мы объясним, что должны испортить важное в историческом плане место, чтобы вытащить невероятно ценный огромный сапфир, а потом еще и вывезти его из страны? Я уверен, что правительство Гватемалы не станет молчать.