В самом Сердце Стужи. Том IV - Александр Якубович

матерью, когда она стала читать про всякую альтернативную медицину, знахарок и шаманов. Доходило до того, что мы ругались днями на пролет, а потом я понял — нужно просто крутить руль в сторону заноса, нужно находиться внутри заблуждения, чтобы быть его частью и иметь возможность оказывать влияние на мнение человека. Так что я в итоге согласился на парочку альтернативных сеансов. Костоправы, иглоукалывание и даже разок мы ездили к какой-то ведьме в тверскую область. И все, конечно же, безуспешно. Потому что я говорил маме правду: ничего из альтернативных методов мне не помогает, в отличие от нормальной медицины, которая хотя бы улучшала мое самочувствие и общее состояние.

Тем более, если у меня получится привести Эрен к мысли, что я — иностранец и выходец из Сорога, это будет лишь наполовину ложью. Ведь формально я на самом деле прибыл издалека.

Просто настолько издалека, что поверить в это физически невозможно. Ведь даже чудеса Алдира и его жрецов имели свои, вполне понятные ограничения.

А значит, таких вещей, как перерождение, да еще и в другом мире, просто не может быть.

Глава 23

Эрен

Мне потребовалась целая бессонная ночь, полная смятения и рассуждений, прежде чем я решила, что мне делать дальше. Передо мною встали две непростые задачи.

Первое — я больше не могла мириться с тайнами моего мужа, какой бы природы они не были. Впервые со своего второго перерождения я доверилась мужчине, доверилась искренне и без остатка и более я не могла позволить каким-то домыслам пьяного дружинника разрушать это доверие.

Счастье требует тишины — старая присказка, которая отлично отражала суть нашего с Виктором союза. Никто не смеет сомневаться во мне, никто не смеет сомневаться в моем муже. То, что сказал Арчибальд — не просто сомнение, это прямое обвинение Виктора во лжи столь огромной, что я ее якобы не смогу вынести. Вот только я давно уже перестала верить словам людей, и в особенности словам мужчин, а стала смотреть лишь на поступки и дела. Если самый елейный и шелковый в своих речах человек жесток с прислугою или животными, то и речи его не стоят и медной четвертушки. Справедливо и обратное: сбивчивые, смутные и непонятные слова могут быть скрашены благородством и последовательностью дел. Виктор обладал грозной внешностью и внушающей животный страх силой, он временами был скуп на объяснения и более добивался от меня догадываться о смысле его слов, чем прямо говорил о чем-либо. Но все это с лихвой компенсировалось благородством его дел, так что я, глядя на фигуру своего мужа, видела в первую очередь именно его дела, а не его слова.

Второе — это разобраться с самим Арчибальдом. Как случилось в отсутствие мужа во время его поездок в Атриталь и к охотникам зимой, я осталась в замке за единственную хозяйку, так что пришла пора наводить порядки твердою рукою, как того требуют обстоятельства.

И начала я именно с Арчибальда.

— Грегор! — мой окрик прокатился по замковому двору подобно волне, заставляя вздрагивать как мужчин, так и женщин. Редко они слышали от меня подобный тон, и он обычно не сулил ничего хорошего.

— Миледи?.. — Оруженосец моего супруга отошел от группы бойцов, которым что-то объяснял, и почтительно склонил голову, приложив кулак к груди.

Удивительно, как повернулась моя десятая жизнь. Мужчины, в крутости нрава которых не могло быть никаких сомнений, ведь все они были опытными воинами, ветеранами и в прошлом наемниками, вздрагивали при звуке моего голоса и почтительно склоняли голову. Не потому что иначе понесли бы наказание от власть имущих — они сами здесь были властью, ведь как дружина уважает лорда, так и лорд зависим от мнения дружины — а потому что за неполный год я сумела завоевать доверие и уважение этих людей. Для них склонить голову перед женщиной более не было обременительной обязанностью, как если бы им приходилось кланяться пред придатком к их командиру и лорду, а скорее они принимали эту необходимость за честь. Ведь я была достойна того, чтобы они служили мне, так же, как они служили моему супругу.

— У меня есть к тебе дело, — заявила я, игнорируя всякие приличия и обращаясь к Грегору прямо и без предисловий, как обычно это делал мой муж. — И захвати еще людей. Надежных.

Оруженосец, бросив за плечо короткий взгляд, подозвал к себе троих бойцов, не слишком утруждаясь выбором исполнителей. Впрочем, почему бы и нет? Каждый человек из дружины Виктора был надежен, глупо было бы ждать, что кому-то будет отдано особое предпочтение.

Я же, развернувшись на пятках и чуть придерживая юбки, уже спешила обратно в замок.

— Что за срочность, миледи? — Грегор с легкостью догнал меня и сейчас шел в полушаге позади, почтительно склонив голову и ожидая объяснений.

— Мне надоело смотреть на то, как Арчибальд превращается в свинью, — резко заявила я, а от таких речей Грегор едва не сбился с шага. — Так что надо привести нашего управляющего в чувства.

— Командир распорядился ожидать, пока Арчибальд справится с навалившимся на него горем и…

— Единственное, с чем успешно справляется ваш начальник, это кувшины с вином из замковых запасов, — едко сообщила я.

— Но миледи…

Я резко остановилась посреди коридора, отчего Грегор чуть не налетел на меня, а трое других бойцов, которые изо всех сил вслушивались в наш разговор, замерли в двух шагах.

— Грегор, где твоя исполнительность? — прямо спросила я. — Если ты боишься гнева барона Гросса, то поверь, я не стану скрывать своего участия. Тебе нечего бояться наказаний за самоуправство.

— Совершенно нет, миледи, я бы и не посмел подумать о вас так плохо! — тут же поднял перед собой руки оруженосец. — Я скорее о том, что зачем вам в это вмешиваться лично? Через пару дней командир вернется с мельницы и сам сможет решить эту проблему! Откровенно говоря, мы все хотели попросить его о том, чтобы он вмешался в ситуацию! Да, парни?

Грегор обернулся к бойцам, которые с готовностью закивали, подтверждая слова старшего.

— Арчибальда надо спасать! Совсем его винные пары ума лишили!

— Верно, миледи! Мы и сами недовольны, ведь Грегору-то надо нашему милорду прислуживать и помогать, а он делами дружины занимается!

— Служба страдает! Недовольны мы!

— Да! Именно! Недовольны! Так что незачем вам вмешиваться! Мы и сами все порешаем!

— Верно! Это же дела дружины!

Я с недоверием посмотрела на четверых мужчин, которые сейчас наперебой убеждали меня в том, что я влезаю туда, куда не