Истинные (не) изменяют в марте (СИ) - Мария Самтенко

меня не привели на суд голой! «Не рассмотрел вчера все, что хотел!»

К щекам приливает кровь, и я невольно опускаю голову ниже, занавешивая волосами лицо. Как жаль, что нельзя провалиться под землю! Хотя тут, конечно, еще целый этаж суда и, наверно, какой-нибудь зловещий судебный подвал. Для тех, кто неправильно заполнил все эти листочки!

А потом я слышу голос Реналя.

- …захожу и вижу, как моя шлюха-невеста прыгает на его…

Что?!

Вскакиваю с места, роняя листы и забыв про клетку… и тут дверь распахивается, и в зал входит судья.

В черной судейской мантии Гейден Аурус напоминает не оборотня, а мага. Черные, неровно расчесанные волосы чуть ниже линии подбородка - не поймешь, свои или парик, судьям ведь не положено стричься коротко - усиливают эффект. Прическа и мантия добавляет и возраста, и солидности, хотя он и так на пятнадцать лет старше Реналя. А уж выражение лица… с лица господин Гейден похож на жертву некроманта.

Судья окидывает зал взглядом, и шепотки резко стихают.

- Прошу всех встать, - ледяным тоном заявляет он. - Судебное заседание об избрании меры пресечения госпожи Марианны Одари объявляется открытым. Разъясняются права…

Если вкратце, то я имею право молчать и отвечать на дурацкие вопросы. Ну и все остальное, по мелочи. А, еще право на адвоката, но мне его предоставят только на следующий суд - где будут, собственно, решать, виновна я или нет и какой дать мне срок. В памяти всплывает, что в моем мире адвоката вроде бы давали сразу, но я даже не пытаюсь уцепиться за это воспоминание, потому что толку от этого сейчас никакого.

Все, что я делаю - это стою и борюсь с желанием закрыть лицо руками и сжаться в комочек каждый раз, когда судья бросает взгляд в мою сторону.

Как сейчас.

- Вам предъявлено обвинение по части девятой статьи сто семидесятой Уголовного кодекса Королевства Кормогора. А именно, вы обвиняетесь в мошенничестве с целью вступления в брак, сопряженном с подделкой метки истинной пары, повлекшем последствия средней тяжести в виде срывы брачных договоренностей. Вам понятно предъявленное обвинение?

- Но я ни в чем не виновата!.. - пытаясь оправдаться, но, оказывается, вопрос вообще о другом.

- Вы слышите, что я вам говорю? - резко говорит судья. - Вам. Понятно. Предъявленное обвинение?

- Понятно, - смущенно опускаю голову. - Простите.

Забыла! Петрикор Дагель же говорил, что на этом заседании никто не будет выяснять, виновна я или нет! Здесь выясняется лишь то, достаточно ли доказательств, чтобы предъявить мне обвинение. А потом решить, оставить меня под стражей или отправить домой под подписку о невыезде, или что тут положено. Техническое, по сути, заседание - ну, если не брать в расчет то, что я вообще могу отсюда не выйти.

Впрочем, судя по целой толпе народа, которая сбежалась посмотреть, общественность эти процессуальные моменты тоже понимает не до конца.

- Рассматривается вопрос об избрании меры пресечения. Итак. В материалы дела представлено ходатайство следователя об определении меры пресечения в виде подписки о невыезде, включающей обязательство не покидать Моривилля и его пригородов и не выходить из дома после полуночи. Господин Петрикор Дагель, встаньте! Вам известно, что госпожа обвиняемая не имеет определенного места жительства?

Сердце замирает, когда я понимаю, что судья прав. Куда мне идти? Обратно в приют? Так ведь его содержание оплачивается из городского бюджета, так что для магистрата и так, и так расходы.

Но следователь встает с ближайшей скамьи и с достоинством отвечает:

- Насколько мне известно, госпожа обвиняемая проживает в городском сиротском приюте. Согласно разъяснениям Совета Судей Королевства Кормогора от седьмого июля прошлого года, избрание меры пресечения в виде заключения под стражу не рекомендуется применять к сиротам без веских оснований. Совет Судей отмечает, что это может подтолкнуть социально уязвимых воспитанников приюта к преступному миру…

- Достаточно! Содержание разъяснений Совета Судей Королевства Кормогора суду хорошо известно. Ваше ходатайство отклоняется как необоснованное. В конце концов, я даже не вижу среди присутствующих представителей сиротского приюта. Едва ли они заинтересованы в том, чтобы содержать у себя обвиняемую, пока идет следствие.

На этих словах я с ужасом поворачиваюсь к залу и убеждаюсь, что матушки-настоятельницы действительно тут нет. Кто угодно, включая мясника из ближайшей лавки и булочника (судя по корзинке, еще и с товаром!), но не она. Но почему? Она поговорила с Реналем и разочаровалась во мне? Или у нее просто другие дела? Или… или она бегает по городу, пытаясь набрать сумму на мой залог?

Взгляд останавливается на моем бывшем женихе. Реналь выглядит счастливым, а мне от этого хочется зарыдать. Любимый делает мне больнее, чем весь моривилльский суд, вместе взятый.

- Садитесь, господин Дагель. Ваше ходатайство отклоняется. Суд самостоятельно изберет обвиняемой меру пресечения в виде…

И тут массивные деревянные двери распахиваются как от пинка.

Глава 4

В зал судебного заседания влетает настоятельница сиротского приюта с какими-то документами в руках. Матушка Эрмина взволнована, короткие полуседые волосы стоят дыбом, оранжевое платье помялось, а туфельки испачканы в пыли.

Споткнувшись о порог, настоятельница бросается к Гейдену Аурусу:

– Господин судья, я…

– Сядьте! – резко отвечает тот.

Настоятельница не из робких, но из-за окрика судьи она опускается на ближайшую скамейку – булочник галантно уступает ей место – и повторяет уже гораздо тише:

– Но я…

– Сядьте и не нарушайте порядок в суде, не то придется вас вывести!.. Суд избирает обвиняемой меру пресечения в виде подписки о невыезде, обеспеченной залогом!

Неужели матушка Эрмина все же успела? Но нет, кажется, она удивлена не меньше остальных.

В зале заседания начинаются волнения. Спокоен только следователь Петрикор Дагель, остальные взволнованно перешептываются и обсуждают случившееся. Кажется, население Моривилля уже приготовилось смотреть, как меня отправят за решетку, а тут такая неожиданность!

– Что?! – кажется, я слышу возглас Реналя. – Не может быть!

– Час назад лицо, пожелавшее остаться неизвестным, внесло на счет суда денежные средства в качестве залога, – хмуро поясняет судья всем любопытствующим сразу. – У суда нет оснований оставить обвиняемую содержаться под стражей. Госпожа Марианна, с этого дня и до конца следствия вы не имеете права выезжать из Моривилля и пригородов, не имеете права покидать свой дом после полуночи и обязаны являться…

– Но она может препятствовать следствию! – выкрикивает с места Реналь.

– Каким образом? – ледяным тоном уточняет у племянника Гейден Аурус.