Маркиза, кот и чертополох - Лина Калина

почему-то именно в этот момент живот маркизы уныло буркнул.

– Я велел пода́ть ужин, миледи, – низко поклонился управитель, – пожалуйста, сюда.

Маркиза проследовала в светлую и уютную столовую. Белый длинный стол и стулья изящно расписаны витиеватыми золотистыми узорами. На стенах золотые канделябры, мягкое свечение которых, делало атмосферу комнаты поистине домашней.

Нерине присела на краешек стула. Слуга тут же подал жареных куропаток с солёными лимонами, козий сыр и мясной пирог. Также к столу доставлена бутылка лучшего герцогского хереса. Маркиза только успела прожевать кусочек пирога и сделать глоточек хереса, как дверь резко открылась и в столовую широким шагом вошёл его светлость, герцог Андертон. Он приехал на полчаса позже маркизы.

– А вы шустрая, миледи, – хмыкнул герцог и плюхнулся на стул с другой стороны стола, напротив маркизы. – Ещё моя подпись не успела высохнуть на договоре, как вы уже тут как тут.

Нерине потрясённо застыла, молча хлопая длинными ресницами.

– Вы что, ещё и немая? – буркнул Андертон.

Так скоро он свою наречённую увидеть не планировал. Его расстроило, что девушка некрасива. Единственное, пожалуй, что заслуживало герцогского внимания это её зелёные глаза. Огромные, на пол лица. И такого яркого оттенка, словно скошенная трава жарким июльским днём. И пожалуй, ещё, удивительные блестящие локоны, цвета горького шоколада.

– Я…нет… – хрипло ответила маркиза, приходя в себя, – не ожидала вас здесь встретить.

– Во имя Десятерых, миледи, – насмешливо произнёс герцог, – а кого, вы надеялись встретить в моём поместье?

– Кого-нибудь, только не вас, – отчаянно ответила маркиза.

Нерине злилась на себя, за то, что никак не находила остроумных ответов.

Герцог фыркнул и молча приступил к ужину. Маркиза разглядывала мужчину из-под опущенных ресниц. На самом деле Нерине видела его дважды. Первый раз на одном из балов герцогини Хейдер, а второй – в ювелирном магазине с любовницей мисс Уилио.

И хотя герцог Андертон хорош собой и пользовался успехом у женщин, Нерине решила, что он ей не подходил. Единственное, что понравилось в герцоге – глаза цвета зимнего неба. Но отвратительный характер Андертона все портил.

– Марсия, – позвал герцог.

Но Нерине настолько поглощена мыслями о герцоге, что даже не подняла головы.

– Марсия, – вновь повторил он.

И тут маркиза не ответила.

– Нужно позвать доктора Альбио, – выдохнул раздражённый Андертон.

Наконец, маркиза подняла на него глаза:

– Вы больны?

– Я? – хмыкнул герцог. – Он нужен вам.

– Но я редко болею и хорошо себя чувствую, – маркиза потянулась за бокалом хереса и сделала маленький глоток.

– Но ваши уши, миледи.

– А что с ними? – удивлённо спросила Нерине.

– Они не слышат. Как раз и хотел, чтоб доктор Альбио их прочистил.

– Вы издеваетесь? – маркиза уставилась на мужчину. В зелёных глазах отразилось само пекло.

– Ничуть. Я звал вас по имени, Марсия.

– Но это не моё имя.

– Не ваше? – чёрная бровь герцога вскинулась.

– Моё…но…– маркиза закрыла глаза и выдохнула. Даже есть не хотелось. Потому что герцог портил аппетит всем своим видом.

– Так ваше или нет? – рявкнул герцог, выходя из себя. – Объясните толком.

– У меня двойное имя. Я пользуюсь вторым именем только на приёмах или использую для официальной подписи.

Ещё чуть-чуть и герцог почувствовал бы, что из ушей пошёл пар. Эта женщина просто невыносима. Даже толком не назвала своё имя.

– Во имя Десятерых, как вас тогда зовут?

– Нерине.

– Не-ри-не, – произнёс герцог, как бы попробовал на вкус её имя, – вам идёт. Такое странное... никогда подобного не слышал. Что оно означает?

– Цветок нимф, ваша светлость.

– Я не разбираюсь в цветах, миледи.

– Это лилия.

– Гмм.

На минутку герцогу и маркизе показалось, что между ними воцарилось понимание.

– А как зовут вас?

– Велиус. Мы могли бы звать друг друга по имени...если вскоре поженимся.

– Если? – едко переспросила маркиза.

– Если раньше не умру от переполняющего меня раздражения, – герцог взял бокал хереса, пригубил, и на лице проступила довольная улыбка.

– Правильно ли понимаю, что я привожу вас в бешенство всем своим видом? – щёки маркизы покраснели от негодования.

– Именно.

– Андертон, вы не умеете обходиться с женщинами.

– Думал, назовёте меня по имени, – серые глаза герцога сверкнули, – почему постоянно это слышу…я, умею.

– И не подумаю, Андертон, – зло бросила маркиза, скрестив руки.

– Значит, злючка? – сузив глаза фыркнул герцог.

– А вы – упёрты?

– Через неделю, миледи, будете ходить по струнке, – бросил герцог, впиваясь в девушку взглядом.

– Что-о-о? – маркиза привстала от такого нахальства.

– Если захочу, будете отзываться на имя Марсия…– продолжал раздражать её Андертон.

– Только попробуйте! – девушка топнула ногой, – Вы… вы... невыносимы!

– А вы – мегера! – парировал он.

– Осёл.

– Ведьма.

Зелёные и серые глаза сошлись в опасной схватке.

Именно в этот момент, за стеной что-то рухнуло. Не сговариваясь, маркиза и герцог бросились в холл. Перед ними развернулась невообразимая картина. Аргус и Брутус стояли на ступенях у самого верха. Оба господина бордовые, словно переспевшая свёкла. Внизу у лестницы валялся закрытый сундук маркизы, который наделал столько шума.

– Это потому что ты меня никогда не слушаешь! – рявкнул дворецкий маркизы ла Косс.

– Но ты отдавил мою ногу! – возмутился камердинер герцога Андертона.

– Тогда, может, нужно отдавить и вторую? – сузив глаза произнёс Аргус. – Вдруг это помогло бы, и ты начал прислушиваться к старшему брату?

– Что у вас тут происходит? – рыкнул и без того раздражённый герцог.

– Этот идиот бросил ручку сундука и отдавил мне ногу, – взревел красный Брутус.

– А я тебе сказал, чурбан ты этакий, у меня больная спина! Мне нужна была небольшая передышка, – буркнул сердитый Аргус.

– Да там оставалось две ступеньки!

– Вот видите, миледи, – повернулся к маркизе герцог, – и часа не прошло, а вы поставили мой дом на уши.

– Что? А я здесь при чём?

– Да вы довели спокойного Брутуса. Первый раз слышу, как он орёт, – фыркнул герцог и уставился на сундук маркизы.

Нерине сердито сверлила взглядом спину мужчины. Герцог подошёл и попробовал перевернуть сундук. Но он был слишком тяжёлый, и Андертон не смог сдвинуть