Мне его подарили. Дом-портал 3 - Мартиша Риш

— Может, ему дать травок? Или какое лекарство?

— Нельзя. Он человек, а не дроу. Пока нельзя. Посмотрим, что будет утром. Да и Верховной нет, а значит, эльтем Диинаэ может призвать любимца к себе. Нельзя, чтоб он был вялым.

— Сейчас рядом с эльтем Галицкой ее муж. В ее покоях. Вечером я приглашу туда дроу, нескольких ничейных рабов. Есть шанс, что...

— Я погибну, если... Или убью, так верней.

Глава 32

Эльтем

Как тяжело мне было расстаться с Альером. Но, с другой стороны, может это правильное решение? Я же вижу, что здесь, в мире дроу, ему тяжело. До конца не могу понять, что не так, просто чувствую кожей его опаску, напряжение, может быть, даже страх.

Это нам, питерцам, да и вообще горожанам, привычно обходиться без солнца, все время находиться в зданиях или в метро. Идешь на работу — еще темно, возвращаешься — уже темно. Сам день пропускаешь, пока сидишь за монитором или перебираешь бумаги. Исключение — только пара месяцев в году, летом, когда ночи почти совсем нет.

Альер же вырос на свободе среди полей и лугов. Да, с ним рядом мне было бы много приятней и проще, но думать нужно не только о себе. Да и сам Альер не возражал. Опять же, в тех комнатах есть окно, терраса, ему будет с кем пообщаться, узнать что-то новое об этом мире. Я все равно ничего не смогу ему рассказать, а Альер любопытен.

Зато Эстон, кажется, искренне рад, что здесь оказался. Я заметила, как он украдкой гладит стены родного мира, как спешит в свои комнаты. Он словно расцвел. Повезло, что мы с ним встретились, обоим нам повезло. Я получила ту поддержку и помощь, в которых так нуждалась, а он смог наконец-то вернутся домой. Может, Эстон здесь и останется? Я против не буду, только что делать с его бизнесом на Земле? Там, кажется, столько всего.

Своими я его предприятия и фирмы не считаю. Но бросить так всё? Это глупо. Думаю, Эстон не решится, а с другой стороны, он может просто найти управляющего. Жить здесь и наведываться на Землю только изредка. Пускай сам решает, это его судьба и его дело. Мне и так есть, о чем подумать.

Мы с девушкой свернули в другой коридор, здесь невероятно красиво. Сводчатый потолок, каменные стены, чаши светятся огоньками в глубоких нишах, пол прикрывает мягкий ковер, он глушит звук наших шагов. Так уютно, как не всегда и дома бывает.

— Как вы стали наследницей Эрты? У нее же была дочь.

— Аделаида передала все мне.

— Да, точно, девочку звали Аделаидой. Полукровка, Эрта приносила ее сюда, когда та была маленькой. Голубые глаза, белейшая кожа, никогда и не догадаешься, что перед тобой настоящая дроу. Наша раса мудра. Все дети-полукровки рождаются похожими на ту расу, от которой произошли. И только потом принимают свой истинный облик, когда становятся достаточно сильными. Аделаида, выходит, так его и не приняла?

— Думаю, нет, мне кажется, она испугалась стать похожей на свою мать, — девушка остановилась и резко ко мне обернулась.

— Что это значит?

— Она боялась стать жестокой.

— Глупость. Дроу не жестоки, они справедливы. Справедливость их подобна мечу, который разит головы непокорных, подлых и злых. Но и добрые дела мы делаем тоже, просто их замечают гораздо реже, а потом такие вещи проще забыть. Мы справедливые, рождаемся такими. Сильней и ловчей других рас, но и мудрее тоже. С этим просто нужно смириться.

— Мне кажется, я понимаю.

— Главное, не начать себя ненавидеть за справедливую жестокость. Перед тем, как что-то творить, надо тысячу раз подумать, готова ли ты к последствиям или нет. И только тогда действовать разумно. Жаль, что Аделаида этого не поняла. Эрта так и не смогла ей ничего объяснить. Девочка умерла?

— Да, совсем не давно.

— Люди живут не слишком долго, как и те дроу, что не прошли оборот. Лет сто, сто пятьдесят. Редко, кто больше.

— А мы?

— Пять сотен лет для эльтем ещё только юность, — девушка вынула из кармана небольшой серебряный ключик. Через колечко была продета тонкая ленточка, на которой болталось несколько разноцветных бусин.

— Синий, зеленый, золотой, — перебрала она их передо мной на руке, — Цвета ключа совпадают вон с той табличкой над дверью. Удобно, верно? Не запутаешься, — она провернула ключик в замке.

— Непривычно. А почему не номера?

— Слишком легко ошибиться. Цвета во всех мирах одинаковы. А системы исчисления бывают разные, — девушка толкнула дверь и отступила.

Я ожидала увидеть всё, что угодно. Номер недорогого отеля, просто квартиру. Но здесь! Комната тонет в роскоши. Бархатными полотнами украшены стены, они здесь повсюду. В углу комнаты небольшая сцена, посередине просторное ложе под балдахином. Для письменного стола место нашлось в уголке, обеденный расположился напротив, и он очень большой. На полу ковер, поверх него разбросаны подушки и шкуры. С потолка свисают круглые чаши и все они светятся.

— Справа есть купальня. В горе бьёт термальный источник и родничок, вода поступает прямо оттуда во все краны. Она питьевая, не требует обработки ничем.

— Как замечательно.

— А вон там, давайте я вам покажу, — девушка сбросила с ног свои аккуратные туфельки. Я нагнулась, чтоб снять и свои.

— Можете не снимать, я просто путаюсь каблуками в ворсе ковров. Дело привычки.

— Не хочется пачкать.

— Здесь все зачаровано. Ни к чему не прилипает грязь. И магией опалить комнату тоже не выйдет.

Я все же сняла туфли и только после этого сделала шаг за порог.

— Сцену вы уже увидели. Вам сегодня кого-нибудь приведут, чтоб спел или станцевал.

— Не нужно.

— Но вы же устали после долгой дороги. Надо уметь и расслабиться, пока это можно и ни в одном вашем мире не случился прорыв.

— Прорыв?

— Ну, да. Пока в те миры, что находятся под вашей защитой, не прорвалась нечисть. А, у вас же пока только один мир. Ну, не важно. Отдыхать и расслабляться все равно нужно.

— Угу, — я попыталась осознать то, что сказала мне девушка. Нечисть? Прорывы? А я что с этим должна буду делать?

— Идемте сюда, эльтем, — девушка отодвинула полотно шторы, мы очутились еще в одной комнате. Я чуть не охнула от удивления, а потом улыбнулась. Сразу же вспомнился Альер. Непокорный, гордый, даже вредный. Кто не давал делать с собой все то, что мне хотелось?

— Игровая. Вижу, вам нравится.

— Очень.

Я не