Мне его подарили. Дом-портал 3 - Мартиша Риш

— Забирайся на стол. Я осмотрю тебя при помощи артефакта. Главное, чтоб блох не оказалось.

— А то что? — я с великим сомнением посмотрел на гладкий каменный стол. Алтарь-не алтарь? Нет, именно стол. Почти точно такой же, как в бане, — Выщиплете налысо? Доктор изогнул бровь, замешкался ненадолго.

— Нет, щипать точно не стану. Обработаю и отправлю в покои твоей эльтем. В гареме блохастым не место. Вернешься ко мне дня через два-три и там посмотрим, не нужно ли обработать еще чем-то.

Знал бы, раздобыл хоть пару блошек на развод, — я вздохнул. Кому бы пришло в голову, что все так просто можно уладить? Уж пара блох точно бы нашлась где-то. Или не пара? Если сходить на охоту, всегда можно снять какую-нибудь живность с трофея, например, с дикой птицы. Клещей там всяких.

— Штошььь, — произнёс лекарь тихо, осторожно взял меня под локоть и подвел к столу, — Ножку повыше, вот тут есть ступенька. Вниз не смотрим, ручкой держимся. Я подстрахую.

— Благодарю, я сам.

— Голова не кружится? Давно была ммм последняя битва? Каска, шлем, что там у вас, уцелели? Не тошнит?

— Я здоров.

— Так многие говорят. Ну, ничего, сейчас все узнаем. Ложись-ка ты на спину, — я неловко устроился на прохладной поверхности камня. Он... будто бы начал проваливаться подо мной, обтекая тело, — Нет, все-таки лучше на живот. И глаза прикрой.

— Зачем это? Чем я стану дышать?

— Воздухом, как и все мы. Воздухом.

— Но как? Это же камень.

— Я бы так не утверждал. На самом деле это дерево.

— Как?

Я перевернулся на живот, стало по-настоящему страшно. Поверхность подо мной начала расслаиваться, приобретая все более странную форму. Опустить лицо вниз кажется неимоверной глупостью.

— Как-то так.

Свет резко померк. Сверху на меня опустилась плита. Я ощутил себя словно кусок масла в пузатой масленке. Кричать бесполезно. Поверхность подо мной приняла точную форму тела и вдруг затвердела. Откуда-то сверху доносится голос дроу. Он то ли молится, то ли читает заученный текст? Не пойму. Как будто бы он не может вспомнить, как именно управлять артефактом. Моя спина похолодела от ужаса, пот заструился крупными каплями. Стыдно бояться, но поделать с собой я ничего не могу. В ладони ударил жар, пальцы наполнились теплом, а затем и спина, колени, связки на правой голени, основание шеи. Черт! Может, спиной эту крышку выдавить и поднять? Или не выйдет? Попробовал, меня распластало еще сильнее. Теплый лучик прошёлся по позвоночнику, ударил в голову. Та закружилась. Неужели — всё? В глаза ударил свет. Ничего я больше не вижу, только смутный силуэт на фоне двух облачков. Неужели умер?

— Ирлинг?

— Так меня ещё никогда не называли, — поперхнулся лекарь.

Я проморгался. Крышка моей маслёнки исчезла, стол вновь выровнялся. Я счастливо улыбнулся. Все отлично, только голова кружится немного, тошнит, в ушах шумит, и свет бьёт прямо в глаза. Не небеса, что безусловно радует.

— Ты как?

— Мне дурно, мутит.

— Скоро пройдет. Я вправил несколько позвонков в шее, убрал последствия травм рук, срастил заново связку на ноге, поправил ребро, ну и так, по мелочи.

— Благодарю. Уже можно вставать?

— С тобой это сделала эльтем Галицкая? Она нанесла травмы и не залечила их до конца? Я должен буду сообщить об этом Верховной.

Вкрадчивый голос лекаря, дурные вопросы. Мне отчего-то вспомнился Денис, который заявил, что мать его лупит. Чем это закончилось для юного тема? Тем, что мать от него отреклась, вручила его мне в качестве моего сына! Нет, рано или поздно Диинаэ захочет увидеть Дениса. Но! У лекаря не должно быть и тени сомнений, в том, что раны мне нанесли другие.

— Нет, что вы! — я лучезарно улыбнулся, — Это сделала совсем не эльтем! Она очень добра ко мне, ласкова. Это самая нежная женщина в моем мире. Шею я травмировал в битве при Эльсте, связки порвал, когда гнался за диким кабаном. Наш лекарь, собака поганая, дурно их срастил! Пальцы? Гувернер! Наверняка он. Я неправильно держал перо в руке, никак не хотел научиться. Гувернер вложил в меня всю свою душу, а сколько стараний и любви.

— Ам, хм, — пробурчал лекарь. Он, как будто, хотел сказать что-то еще, но закашлялся.

— Ни блох, ни вшей, ни кого-то еще?

— Нет.

— Какая жалость. Может, вы напишите иное? Я подарю вам запонку. Одна блоха? Нет, лучше две. И вы отправите меня в покои эльтем Диинаэ.

— Зачем?

— Ей без меня будет скучно.

— Желаешь ее развлечь?

— Очень.

— Тогда отдохни в гареме. Дольше потом продержишься. Я назначу тебе особое питание.

— Две запонки за двух несуществующих блох? Нигде в мире не оценят блошек так дорого. Рубины, бриллианты, платина. Это выгодно, соглашайтесь. Эльтем Галицкая будет огорчена, если останется одна. Я уверен в этом.

Лекарь изменился в лице, похлопал меня по плечу почти как друга. В этот момент в дверь кто-то поскребся.

— Входи.

Страж в ту же секунду возник на пороге. Заметил дружеский жест лекаря. Одобрительно кивнул. В руках у дроу был целый ворох вещей цвета зеленой листвы и вдобавок длинная шкура. Или это жилет?

— Ну что, не кусался? — добродушно спросил он.

— Хуже. Рехнулся.

— В смысле?

— Тело здорово, но разум, увы, изменен. Эльтем Галицкая проявила излишнюю ммм строгость при воспитании. Кстати, он отлично воспитан. Или попросту заиграла, не рассчитав возможностей своего любимца.

— В общий гарем его нельзя?

— Наоборот, можно и нужно. Следите, чтоб человека там никто не обидел. Его психика нежна, как первоцвет. А, вообще, зайди ко мне после того, как отведешь любимца эльтем Галицкой.

— Вы шутите? — я переводил взгляд с одного дроу на другого, ждал, будто бы они и в самом деле сейчас рассмеются.

— Одевайся, — первым не выдержал страж, положил вещи на скамью, — Или тебе нужно помочь? Здесь туника и жилет из меха. Жилет нужен, чтоб выходить на балкон. Там бывает прохладно, когда дуют ветра.

— Благодарю. Обуви нет? Мне можно взять свои...

— Пол теплый и чистый. Обувь дадут, если тебя призовет хозяйка.

— Надеюсь, этого не случится, — буркнул лекарь.

— Как знать, может и так, может и призовет, — удручённо произнёс страж.

Я застыл, кажется, вся кровь схлынула с лица и дыхание перехватило. Лекарь, страж, оба они в две пары рук усадили меня на скамью. Страж расправил длинную несуразную тунику, напялил ее на меня. Не халат и не платье, рубашка до пола, еще и воротник оторочен полосочкой бархата.

— Можно мне оставить хотя бы пояс и меч?

— Сражаться здесь не с кем, — вкрадчивым голосом произнес лекарь, — Стражи глаз с тебя