Варрэн-Лин: Сердце Стаи - Юна Ариманта

— Показывать не показывают, да через три дня все их увидим, — захохотал трактирщик.

— А что будет через три дня? — полюбопытствовала Динка, сдерживая участившееся дыхание.

— Ан вон эшафот возводят, казнить их собираются на площади всем нам на потеху, — ухмыльнулся трактирщик.

Глава 10

— А ты их видел? — Динка склонилась к трактирщику, заговорщически понизив голос до шепота.

— А то! — гордо надулся трактирщик. — Как раз мимо моего трактира и везли. Всех четверых видел. У-у-у, твари рогатые!

— Всех четверых до столицы довезли? — с сомнением в голосе переспросила она. — И ни один в дороге не издох даже?

— Да что им будет! Живучие гады, — хмыкнул трактирщик.

— И где их теперь держат? До казни-то? — поинтересовалась она у разговорчивого хозяина заведения.

— Известно где! В тюрьме, конечно. Там такие казематы в подвалах, что оттуда не то, что демон — сам дьявол не выберется, — с гордостью за отчество отозвался трактирщик.

Динка обессиленно уткнулась лбом в столешницу. Опоздала... Так опоздала! Теперь вытаскивать их либо из тюрьмы, либо прямо с эшафота на глазах у сотен людей.

— Что ты, красавица? Испугалась что ли? — неправильно понял ее жест трактирщик. — Не боись! В тюрьме решетки крепкие, еще никому не удавалось сбежать оттуда.

— Ты так говоришь, будто сам там бывал, — буркнула Динка, теряя интерес к разговору и утыкаясь в тарелку с едой.

— А вот и бывал! — хвастливо заявил трактирщик. — У меня там зять охранником работает, он и сводил меня на просмотр. Все там показал!

Динка насторожилась и подняла на трактирщика цепкий взгляд.

— Зять, говоришь? — она тряхнула плечами, отбрасывая плащ за спину и обнажая глубокий разрез рубахи на груди.

— Зя-я-ять, — проблеял трактирщик, утонув взглядом в ее декольте.

— А твой зять может и мне экскурсию провести? — прошептала Динка, ложась грудью на стойку прямо перед носом мужчины.

— Зачем тебе, красавица? — хрипло проговорил хозяин, протирая стойку тряпкой все ближе и ближе к женским округлостям, так бесстыдно выставленным напоказ перед ним.

— Затем, что страсть как хочется этих демонов поближе увидеть, — интимным шепотом выдохнула Динка, хватая его руку и прижимая к своей груди. — Пожалуйста!

Трактирщик судорожно сглотнул, пару раз сжал рукой мягкую округлость, а затем с сожалением отнял руку.

— Я черкну тебе записочку для зятя, если тебе так хочется, — проговорил он, все еще тяжело вздыхая.

— Я щедро отблагодарю, — прошептала Динка и положила на стойку ладошку, из-под которой призывно поблескивала золотая монета. Глаза трактирщика загорелись уже другим блеском.

— С тобой приятно иметь дело, милая, — промурлыкал он, пряча монету под фартук, доставая оттуда скомканный кусок бумаги и выводя угольком на нем закорючки.

— Пиши, что и ему достанется награда, если не обманет и покажет демонов по чести, — подсказала Динка, вцепившись в стакан с молоком, чтобы скрыть, как дрожат пальцы рук.

В крови плескало радостное возбуждение, усталость словно бы улетучилась.

— Пойдешь в трактир «Седая корова», — наставлял трактирщик. — Спросишь там Мутного Ряху, зятя моего так кличут. Он там завсегдатай. После каждого дежурства заходит пропустить стаканчик-другой. Как увидишь, ему и передай записочку.

— Седая корова, Мутный Ряха, — застолбила в своей памяти Динка. Жаль, что Хоегард не успел научить ее читать. Что там в записке накорябал трактирщик?

— Да, все верно, — закивал головой мужчина. Но тут его окликнули, и он поспешно покинул стойку.

— Привет.

Динка вздрогнула и оторвалась от созерцания бумажки, испещренной неизвестными ей символами. Рядом с ней за стойкой устроился на высоком табурете симпатичный молодой мужчина. Динка поспешно спрятала записку во внутренний карман куртки и запахнула поплотнее плащ.

— А имя есть у такой красивой девушки? — не отставал незнакомец.

— Динка, — буркнула Динка, выскребая с миски остатки подливы куском хлеба.

— Дина, Диночка, — мечтательно протянул парень. — В первый раз в столице?

«Диночка», — хмыкнула про себя Динка. Никто ее так не называл, словно и не к ней это относилось.

— В первый, — тем не менее, ответила она. Может этот паренек тоже окажется чем-то полезен?

— А я с рождения тут живу, каждую улицу в столице знаю, — похвастался незнакомец. — Ты хоть представляешь, сколько там домов, улиц и людей?

Динка отрицательно покачала головой. Она как-то не подумала, как будет искать трактир «Седая корова» в таком огромном городе.

— Ты читать умеешь? — поинтересовалась она, разглядывая соседа из-под полуопущенных ресниц.

— Конечно! Кто ж в наше время читать не умеет? — подмигнул он ей. Мужчина был высок и хорошо сложен. Средней длины светлые волосы были уложены в щегольскую прическу. Из-под длинных темных ресниц на Динку смотрели лукавые ярко-голубые глаза.

«В такого красавчика и влюбиться можно было бы», — с грустью подумала Динка. Что было бы, если бы она влюбилась в человека? От человека хотя бы понятно, чего можно ожидать. Динка вспомнила, как мучилась в страшных догадках, не понимая поведения ва́ррэнов. С молодым человеком, который прямо сейчас сидел с ней рядом общаться было так легко. Он всем своим видом излучал дружелюбие, легко находил тему для разговора и так открыто улыбался, что сердце Динки оттаяло. Можно было бы гулять, держась за руку, и разговаривать обо всем на свете, смеяться, смотреть друг на друга. Давно ей ни с кем не доводилось болтать так непринужденно.

Но влюбляться ей было некогда. Слишком важное дело ей предстояло.

Динка развернула перед ним записку.

— Читай, что тут написано, — требовательно попросила она.

— М-м, посмотрим. «Подателю сего исполнить, о чем просит», — прочитал мужчина. — А ниже «за щедрую плату». Вот здесь: «У дороги. Федор».

Мужчина поднял на нее вопросительный взгляд, но Динка выхватила бумажку из его рук, бережно свернула, убрала обратно в карман и только после этого буркнула:

— Спасибо.

— Так что планируешь делать в столице? — не отставал красавчик.

— Хочешь помочь мне? — спросила Динка и взглянула на него снизу вверх, тряхнув волосами и проводя кончиком языка по губам, — За щедрую плату…

Но мужчина не купился на ее заигрывание и улыбнулся широко и открыто, глядя ей прямо в глаза.

— Смотря сколько заплатишь.

— Плачу золотом, —