Наследник для зверя - Анна Григорьевна Владимирова

— вспылила я, не выдержав. — Хватит! Я взрослая и могу сама о себе позаботиться! Если бы мне реально понадобилась помощь, я бы за ней обратилась!

Мы еще некоторое время помолчали. Я — гневно раздувая ноздри, Элтон — буравя меня пристальным взглядом.

— Хорошо, — сдался он, кивая. — Я тебя услышал. Пойду позвоню адвокату с твоей идеей. Когда Рону выдвинут обвинение, мы должны быть готовы его встретить.

— Элтон, — позвала я, когда он поднялся. — Каким может быть срок?

Он только пожал плечами, а я понимала — мне без разницы. Потому что я не знаю, как прожить без Харта даже следующий день.

* * *

Потянулись дни…

Один был похож на другой. Мы все больше проводили времени с Ронни — гуляли по лесу, накрывали завтраки на веранде, разговаривали допоздна. Она видела, что я боялась идти спать в одиночестве… Но зверь не подводил, и я чувствовал себя все более уверенно. Несколько раз я выходила гулять ночью в звере, но неизменно возвращалась домой в кровать, и только остатки листьев и хвои на постели свидетельствовали об этом. Однажды я уснула в футболке Рона, съедаемая тоской, а утром обнаружила, что зверь не осмелился ее порвать и не показался. Я, конечно, попросила прощения и в следующую ночь оставила футболку на постели. И кошка провела всю ночь рядом с ней.

Теперь я знала точно, что именно делала ночами. Ронни установила маленькую камеру у меня в комнате, и каждое утро мы вместе проверяли запись. Первое видео я смотрела с трепетом. На нем было видно, как я засыпаю, а через несколько минут начинаю обращаться… Завораживающее зрелище. Недоступный мне ранее, процесс оборота всегда привлекал и пугал одновременно. Еще в детстве я любила подсматривать за сестрой, когда она оборачивалась перед тем, как прогуляться по саду. А теперь и я могла также! И этот восторг затмевал страх. Раньше я думала об этой проблеме, и меня охватывала животная паника. Но теперь, глядя на саму себя через камеру, я понимала, что процесс этот далек от того ужаса, которым казался прежде. Еще и открытие с этой футболкой искушал посадить зверя под замок, но я помнила слова Джастиса. Наверное, это могло напомнить принцип смирительной рубашки, поэтому использовать его не стоило — контроль только все осложнит.

Джастис приезжал несколько раз, и мы обсуждали с ним происходящее со мной. Он удивлялся тому, как гладко проходит этот мой период. Мы сходились на том, что у Робин все же была более травмирующая ситуация. А мне вроде как повезло — я приняла своего мужчину.

Только ожидания этого мужчины выматывали с каждым днем все больше. Я пыталась продолжать жить, но выходило не очень. И уж тем более надежды услышать голос Харта у меня не было. Только как-то вечером у меня зазвонил мобильный. На самом деле, мне часто звонили — представители прессы узнавали мой номер и названивали в надежде узнать подробности наших отношений… Поэтому на звонок я отвечала машинально, зажав аппарат плечом и помешивая кофе.

— Донна…

— Рон, — еле слышно выдохнула я, и чашка выпала из рук. Его голос — такой глухой, выстуженный, обреченный врезался в душу сотней ледяных осколков. — Рон…

— Донна, как ты? У меня мало времени — всего минута…

Что можно сказать мужчине, по которому тихо умираешь, в отведенные шестьдесят секунд?

— Рон, ты мне нужен, — сползла я до самого пола и обняла коленки. Рубашка промокла от кофе, льющегося со столешницы, но я едва ли это заметила. — Мне так… так тебя не хватает…

Он медленно набрал воздух в легкие, но только задышал чаще, не давая себе права говорить.

— Рон, когда я тебя увижу? Ты звонил адвокату?

— Нет смысла. — Всего два слова, но они ударили по мне будто камнем.

— Почему? — сдавленно просипела я.

— Мне ничего не говорят. Удивительно, что позвонить позволили.

— Рон…

— Говори про себя, — приказал он. — Где живешь, как проводишь дни, как дела с твоей проблемой? Ты звонила Джастису?

— Мы живем втроем в твоем доме. Эрик и Ронни со мной…

— Ты обратилась за помощью? — сурово перебил он.

— Нет необходимости…

— Донна… — А вот такого тона я от него еще не слышала. У меня аж внутри что-то задрожало в страхе перед кем-то незнакомым на том конце трубки и до одури пугающим.

— Зверь по тебе очень скучает, — собрала я все силы, — и носит твои футболки…

Его смешок позволил сделать вдох.

— С тобой правда все нормально?

— Нет. Я не могу без тебя…

— А я — без тебя, — прорычал он.

— Рон, держись, пожалуйста, ладно? — проскулила я. — Это ведь закончится? Они ведь не могут держать тебя просто так?

— Донна… ты умница. И это закончится. Обещаю. Ты тоже держись, хорошо? — Он друг горько усмехнулся. — Жаль только мои две недели на исходе…

Я только хотела сказать, что мне не нужны больше эти две недели, но в трубке раздались гудки… а у меня резко не стало сил.

Я распласталась по полу и заплакала, пялясь в потолок.

— Твари… сволочи… — Хотелось биться головой о все глухие равнодушные стены, что нас теперь разделяли.

— Донна, — послышалось из гостиной, и в кухню вбежала Ронни. — Тебе плохо?

— Я в норме, — поднялась рывком… и скрутилась лбом до пола — так закружилась голова. — Рон звонил…

— Донна, — подхватила она меня под руку, — что с тобой?

— Голова кружится… — И не только. Меня жутко затошнило. — Подай пакет, пожалуйста…

— Я заварю чаю, — огладила она мою дрожащую спину, когда я выпрямилась над пакетом, тяжело дыша.

И я порадовалась, что со мной именно Ронни — никакой паники, только четкие действия.

Отпустило быстро, и благодаря чаю уже через полчаса я ходила по гостиной туда-сюда, сжимая мобильный. Не до себя было сейчас. Я дошла до крайней степени отчаяния и попросила встречи с моим бывшим адвокатом Вилмой Вэй.

Ответила она почти сразу и пригласила пообедать с ней в центре. Обескураженная такой удачей, я, наскоро собравшись, пулей вылетела из дома.

Глава 27

Адвокат встретила меня на удивление дружелюбно, даже вспорхнула из-за столика, чтобы пожать руку.

Но восторг этот