Выбор варвара - Руби Диксон

руки в свои и подношу их к губам, целуя костяшки пальцев.

— Я думаю, было бы хуже забрать тебя и наблюдать, как тебя заставляют меняться. Я люблю тебя такой, какая ты есть, Фарли. Я люблю ту обнаженную, дикую девушку, которую встретил несколько дней назад. Ту, которая положила мою руку себе на грудь и поцеловала меня. Ту, кто беззаботна и не скованна правилами общества. И я думаю… Я думаю, что улететь было бы ошибкой. Я думаю, это разрушило бы то, кто ты есть, и я слишком сильно люблю тебя, чтобы это произошло.

В ее сияющих голубых глазах блестят слезы.

— Но… а как насчет тебя?

Я пытаюсь рассмеяться, хотя меня душит паника.

— Думаю, мне нужно, чтобы меня держали за руку несколько дней, пока я не привыкну к тому, что меня оставили позади. Но я смогу справиться с этим, пока я с тобой.

Она обвивает руками мою шею и целует мое лицо, снова и снова.

— О, Мёрдок! Ты бы остался? Правда?

— Ради тебя я сделаю все, что угодно…

— Что происходит? — спросила Нири, выбегая в коридор, за ней следуют Тракан и Чатав. У нее свирепо нахмуренное лицо. — Что за кеф, Вендаси?

— Я остаюсь, — прямо говорю я ей. — Я не хочу забирать Фарли из ее мира.

Нири бросает на меня недоверчивый взгляд.

— Ты не можешь быть серьезным.

— Я поддерживаю это, Вендаси, — говорит Тракан. — Ты был бы сумасшедшим, если бы остался. Там нет ничего, кроме льда и снега. Ни городов, ничего. Здесь ничего нет.

Вот тут-то они и ошибаются. Фарли здесь. Здесь ее теплые, любящие люди. Здесь нас ждет совместная жизнь и ребенок. Для меня этого достаточно. Я поворачиваюсь к Фарли и улыбаюсь, приняв решение.

— Может, нам присоединиться к остальным и сообщить им новости?

Она снова обнимает меня, ее глаза наполняются радостью вместо слез.

— Племя будет праздновать! Сегодня вечером в твою честь будет устроен пир.

Все, что я действительно хочу сделать, это вернуться к ней домой и свернуться калачиком рядом с ней, но я киваю.

— Пир — звучит заманчиво. Пока я с тобой, все хорошо.

Ее рука крепко сжимает мою, и она сияет от счастья. Это правильно, я знаю, что это так.

— Черт возьми, если будет вечеринка, я тоже хочу остаться еще на одну ночь, — говорит Тракан. — Мы должны оставить нашего мальчика с шиком.

Чатав только вздыхает и потирает лоб.

— Еще одна задержка?

Последняя. В следующий раз меня здесь не будет. Я проглатываю страх в животе и крепко обнимаю Фарли.

***

В конце концов, вечеринку и правда устраивают. Большую вечеринку. Племя ша-кхай вне себя от радости по поводу возвращения Фарли и моего статуса нового соплеменника. Меня осыпают объятиями и дарят туники, еду и все, что есть, в качестве подарков на новоселье. Планы на утро составлены — мы встанем пораньше, чтобы поохотиться на какое-то крупное существо и добыть для меня кхай. По какой-то причине я спокоен. Я больше не впадаю в панику, как раньше, при мысли о том, что меня оставят позади. На самом деле это не так. Здесь все есть. С Фарли рядом я больше никогда по-настоящему не останусь один. И хотя немного тревожно думать о том, чтобы остаться на этой первобытной планете на всю оставшуюся жизнь, есть вещи, которых стоит ждать с нетерпением. Я поработаю с Пещерой старейшин. Я буду чаще ходить на охоту с братьями Фарли, и, возможно, когда-нибудь у меня действительно получится. Во всяком случае, я бы хотел быть хотя бы наполовину таким же спортивным, как они.

Больше всего на свете я с нетерпением жду возможности быть с Фарли, сейчас и навсегда.

И, ладно, я с нетерпением жду возможности оплодотворить ее. Какой мужчина в здравом уме не стал бы этого делать?

Празднование проходит шумно, и люди пьют много сах-сах. Тракан собрался со своими приятелями Беком и Вазой, и я думаю, они заключают несколько сделок по продаже контрабандного спиртного в последнюю минуту. Нири задержалась ненадолго, затем вернулась на корабль, мимолетно обняв меня. Интересно, были ли мы когда-нибудь друзьями или мне это просто почудилось? Может быть, Нири действительно ни в ком не нуждается. От этой мысли мне немного грустно.

Капитан Чатав подходит ко мне и садится рядом со мной у костра. Он молчит, и я жду, что он упрекнет меня. Прочитает мне лекцию о том, что я оставил его без механика до конца перевозки. Но когда он, наконец, смотрит на меня, то кивает.

— Ты поступаешь правильно.

— Да?

Я удивлен слышать это от него.

— Да. Посмотри, какой счастливой ты ее сделал. — Он кивает на Фарли, которая сидит со своей матерью и рисует точную копию моей татуировки на ее руке. Она бросает на меня взгляд и дарит лучезарную улыбку, полную обещания.

Я не могу удержаться от улыбки в ответ. Я тоже по-дурацки счастлив. Я не помню, чтобы был когда-нибудь так счастлив.

— Мне кажется, что это правильно, понимаешь? Дома меня никто не ждет. Казалось неправильным отрывать ее от всего, что она любит, только потому, что мне не нравится снег. — Я, конечно, немного преуменьшаю, но Чатаву не обязательно знать о моих проблемах.

— Какова бы ни была причина, я рад. Ты не должен закончить жизнь одиноким стариком, как я.

И снова я удивлен.

— У вас был кто-нибудь, кого вы оставили позади, капитан?

Его улыбка слабая.

— Как ты думаешь, почему я сделал карьеру военного? Когда-то давным-давно у меня тоже ничего не осталось. — Он встает на ноги и поправляет свою одежду. — Мне холодно. Я возвращаюсь на «Леди». Пришли Тракана наверх, когда он закончит пить, хорошо? Мы отправимся с первыми лучами солнца.

Он протягивает мне руку.

Я встаю на ноги и пожимаю его ладонь.

— Вы хороший человек, капитан.

— Для меня было честью служить с вами, Вендаси. — Он улыбается, а затем добавляет: — Мёрдок.

И кеф, у меня перехватывает дыхание. Я сжимаю его руку, преисполненный уважения к этому человеку.

— У меня в каюте скопилось жалованье за несколько лет. Коробка с кредитными карточками, спрятанная у меня под матрасом. Я хочу, чтобы вы взяли это. Это немного, но это поможет оплатить любые проблемы с этим грузом. — Я на мгновение задумываюсь, а затем добавляю: — И, возможно, стоит отдать немного Нири. Она, наверное, разозлилась из-за того, что племя израсходовало кое-что из ее запасов в медицинском отсеке.

Капитан кивает.

— Спасибо.

Он поворачивается и уходит, а я смотрю