Невестка слепого барона - Полина Ром

мне в окошко вечером в жизнь бы не полез. Все ему нужно было, чтобы по закону да по правилам.

Только и стоял под окном и вздыхал, а меня глядючи. А я то вглубь комнаты отошла, чтоб ему не видно было, да вскрикнула, да вроде как упала… – свекровь снова захихикала. – А он-то, герой этакий, сразу спасать кинулся.

Там и лесенка недалеко стояла садовая, к стене прислоненная, вот он лесенку-то тащит и приговаривает: «Сейчас-сейчас, любовь моя!», а я лежу на полу в уголке и вроде как постанываю, чтобы, значит, не расхолодить его. Как он ко мне в комнату забрался, да на колени возле меня встал, тут-то папенька с соседями свидетелями и зашел в комнату.

-- А дальше?

-- А что дальше? Пристыдили его, да и на повозку нас усадили. Благо, все готово уже было, даже и кони запряжены. И папенька нас самолично до соседнего города отвез. Там нас и повенчали быстренько. В том храме-то отца моего родич прислуживал. Ну, конечно, папеньке приплатить пришлось, святому-то отцу, не без того…

Свекровь взялась отпарывать атласную ленту с какой-то старой блузы, продолжая свой рассказ:

-- Оно конечно, свекровушка-то недовольна была и лютовать пробовала. Только Конрад меня в обиду никогда не давал.

-- А ваш свекор — отец господина барона?

-- Так ему уже за шестьдесят было, он только в кресле у камина и мог сидеть: раны старые болели, так для него даже летом камин жгли. Ну а потом я Рудольфа родила, свекровь и вовсе притихла. А как сыночку год стукнул, так они оба в одно лето и убрались. Волна была тогда, народу много перемерло. Вот и стала я баронессой, а Марилда-то еще баронеттой лет шесть ходила! Мужья-то наши еще по войне малость знакомы были. Ну а как через нас породнились, так и повелось, что год они к нам в гости, а год мы к ним. Последние лет пять, правда, все больше они приезжали. Больно уж мне дорогу тяжко выносить. А это Рождество, стало быть, никаких гостей и не будет.

История, которую я выслушала, в целом была довольно мерзкая. Как я понимаю, никакой любви у свекрови к мужу отродясь не было. Как ни странно, я вдруг обнаружила в глубине души, что испытываю к этой тетке некое подобие жалости. Получается, в ее жизни не было никаких радостей, кроме рождения сына, новых платьев и обильной еды. А то, что она вынудила барона жениться на себе…

Ну так и в моем мире подобных историй было достаточно. И женщины загоняли в ЗАГс мужчин пузом, и мужчины-абьюзеры, прикидываясь до свадьбы восхитительными джентльменами, доводили своих невест до штампа в паспорте и только потом сбрасывали маску.

На меня нахлынуло странное ощущение грусти: от веку к веку и даже от мира к миру люди остаются одинаковыми.

Занимаясь тряпьем свекрови и кроя лоскуты так, чтобы получилась наиболее удачная модель, я не забывала про свой крошечный бизнес. Каждый вечер я делала две-три пары сережек или же пару браслетов, а в воскресенье, отдав Нине для тепла свою суконную накидку, отправляла ее на рынок. Сарафанное радио работало весьма успешно, и каждая следующая выручка была процентов на двадцать-тридцать выше предыдущей.

На то, чтобы дошить платье, у меня ушел почти месяц, и к Рождеству я уже понимала, что не справляюсь с количеством товара. Надо было решать: брать ученицу или же думать о чем-то другом.

Глава 42

До Рождества оставалось восемь дней, и госпожа Розалинда, предвкушающая поездку по гостям и даже, может быть, небольшой прием в нашем доме, собирая подарки, изрядно суетилась и беспокоилась.

Надо сказать, что за это время наши отношения не то чтобы потеплели, но стали вполне комфортными: свекровь больше не пыталась прогнуть меня, нахамить или оскорбить. Срывалась иногда, конечно, из-за собственного характера, но тут же отступала. Так что я даже не удивилась, когда за завтраком баронесса завела разговор о подарках:

-- Надо бы соседям что-то придумать. Что-то такое небольшое: что и в руках не видно будет, но и не совсем ерунду. А то, допустим, Дорджина такая: мы ей что-то добренькое подарим, а она пустяком отделается! А ежели подарок маленький, а она ерунду сунет, можно и вовсе его не доставать.

Надо сказать, что подобные рассуждения просто вымораживали мне душу. Это ведь не одна свекровь такая. Если послушать ее рассуждения, получается, здесь вообще все люди друг к другу вот так относятся: заполучить себе побольше, а отделаться пустяком. Успокаивало только то, что и барон, и Нина, и даже Ханс производили впечатление нормальных, вменяемых людей.

Между тем баронесса продолжала смотреть на меня, ожидая ответа. Я легко пожала плечами, как бы показывая, что советчик из меня так себе. Однако из вежливости спросила:

-- Скажите, госпожа Розалинда, а что обычно дарят друг другу на Рождество?

-- Ну, Рождество все же не свадьба. Тут подарки попроще будут. Можно мешочек пряной травы, можно свечу, ежели, например, она белого воска. Ткань или там, допустим, кружево – это сильно уж дорого. А вот ленточку атласную для косы девице подарить – самое оно.

-- Госпожа Розалинда, а подарки дарятся от человека человеку или же от семьи семье?

-- Конечно, от семьи семье, – с недоумением глянула на меня баронесса. – Это ежли семья большая, да никуда в гости не едут, да и у себя не принимают… ну, тогда дарят от человека человеку. Тебе же сестры что-то дарили? – с некоторой подковыркой спросила она.

Помня о том, что родная семья настоящей Клэр была довольно нищей, подначку я уловила, но отвечать ей не стала. Посмотрела пристально в глаза и, дождавшись, когда она почувствовала себя под моим взглядом не слишком уютно, задумчиво произнесла:

-- Госпожа Розалинда, а как вы думаете, о чем говорит пословица: «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться.»?

Вспомнив, что со мной придется контактировать еще месяцев восемь, а то и девять, баронесса слегка смутилась и торопливо заговорила, желая замять ситуацию:

-- Так вот, что бы такое придумать, чтобы и не дорого, и хорошо? Я тут на Нине сережки видела, красивые. Она сказала, что такие только ты умеешь делать, – и свекровь замолчала, внимательно глядя на меня.

Торопиться с ответом я не стала, потому что мне пришла в голову не слишком приятная вещь: «Последний раз я нормально разговаривала с бароном, когда пришло