Искупление варвара - Руби Диксон

должен убедиться, что Рáхош и Лиз не ушли на охоту, или Мэ-ди с Хассеном. Я чувствую, что это будет очень холодная буря в течение долгого времени. — Он бросает на меня взгляд. — И я подозреваю, что наш вождь захочет, чтобы ты привел свою пару в деревню, чтобы она была в безопасности.

Я ожидаю, что Бек пропустит мимо ушей его слова, издаст пренебрежительный звук и проигнорирует его. Но он спокоен, его ладонь задумчиво поглаживает мою руку. Затем он кивает.

— Я позабочусь о том, чтобы она была в деревне. Сколько у нас времени?

— Всего несколько дней. Я думаю, когда луны исчезнут с неба. Я вижу бурю перед своим мысленным взором, и она будет сильной. Слишком много снега. — Он выпрямляется, упирая руки в бока, потягиваясь. — А теперь, когда вы предупреждены, я продолжу путь в деревню. Я увидел вдалеке дым от вашего костра и подумал, что должен сказать вам.

— Сейчас ночь на дворе. Хочешь остаться на ночь? У тебя впереди еще несколько часов пути. — Бек указывает на нашу пещеру. — У нас есть комната, и у нас есть еда.

— Нет, — говорит Рокан. Он поправляет свой плащ. — Погода пока приятная, а находиться в объятиях моей пары еще приятнее. — Он поворачивается ко входу в пещеру и слегка машет нам рукой. — Я скоро увижу вас обоих в деревне.

— Ммм. — Бек поднимает руку в знак прощания.

Я ничего не говорю, немного озадаченная внезапным появлением — и столь же внезапным уходом — Рокана.

— Его чутью можно доверять? — спросила я.

— Рокану? Да. Он может чувствовать то, чего не чувствуем мы. И он никогда не ошибается насчет шторма. — Бек задумчиво целует меня в лоб. — Если он считает, что тебе небезопасно находиться здесь, я должен отвезти тебя обратно в деревню.

Я обвиваю руками его талию, прижимаюсь щекой к его плечу и наслаждаюсь его теплом.

— Я не хочу уходить.

— Я знаю. Я бы оставил тебя здесь, со мной, если бы это было безопасно, но я не могу рисковать тобой. Ты — самое важное, что есть в моем мире.

Его слова сбивают меня с толку. Он говорит так, будто не хочет возвращаться со мной, но Вэктал сказал ему, что все в порядке.

— Итак, когда мы вернемся?

— Мы соберем достаточно еды, чтобы убедиться, что ты хорошо подготовлена к шторму, а затем отправимся в путь. Возможно, два дня.

Он уклоняется от ответа.

— И ты пойдешь со мной?

Он молчит.

Я прижимаюсь к его груди, хмурясь.

— Бек? Ты же не оставишь меня одну в деревне, правда? Я не хочу возвращаться без тебя!

— Эл-ли, — говорит он срывающимся голосом. Выражение его лица встревоженное. — Это… трудно.

— Так не должно быть! Они твои люди!

Но выражение его лица мрачное и наполняет меня беспокойством.

БЕК

Эл-ли расстроена из-за меня. Я могу сказать это по тому, как напряженно опущены ее плечи. Она слезает с моих колен и ложится на свои меха, ее изящный подбородок упрямо вздернут. Она не хочет возвращаться в деревню одна.

И я не хочу, чтобы она уходила. Нисколько. Моя самая большая радость — это то, что она рядом со мной, слышать ее смех, видеть ее лицо. Каждый день становится лучше, когда я просыпаюсь с ней рядом и засыпаю с ее руками на моей груди. Для меня не имеет значения, что мы еще не спарились, и мое тело ноет от потребности в ней. Я хочу, чтобы она чувствовала себя комфортно и в безопасности. Я хочу, чтобы она ждала этого с радостью. Больше всего на свете я хочу, чтобы она сказала мне, что готова. Я не хочу давить на нее.

Я не хочу, чтобы она уходила.

Но… Я не уверен, что мне следует возвращаться с ней в деревню.

Вэктал дал мне разрешение. Я уверен, что если я вернусь, некоторые будут смотреть на меня радостными глазами. Моя сестра будет довольна. Но я не знаю, простит ли меня Клэр. Или другие люди. Я помню беспомощный гнев Шорши, когда я не понимал, почему она расстроена. И я думаю о четырех новых людях, которых недавно привезли сюда из-за меня. Они ненавидят меня.

Они все ненавидят меня. И почему им чувствовать ко мне что-то другое? Я ведь купил их. Я не понимал, насколько это плохо, пока моя пара не объяснила мне это. Пока она не показала мне, каково это — не иметь значения для того, кто контролирует твою жизнь. Теперь я понимаю это, и у меня болит сердце от того, что я натворил. В моих глазах я спасал людей. В их глазах я ничем не лучше тех, кто их украл.

Так что я не знаю, смогу ли я вернуться. Ещё нет. Не раньше, чем остынет гнев.

Но я также не знаю, смогу ли я оставить мою милую Эл-ли. Я не хочу бросать ее… но я также не хочу, чтобы мое племя ненавидело меня еще больше. Что, если другие неспаренные самцы полны негодования из-за того, что я привел сюда самок для них, и все же я единственный, у кого есть пара?

В моей голове так много вопросов, и я не знаю, есть ли на них ответы. Я смотрю на свою пару. Она сидит, закутавшись в меха, ее плечи поникли, счастье в ее глазах опять потускнело. Мне больно это видеть. Я сделал это с ней. Я огорчил ее.

— Эл-ли, поговори со мной.

Она пожимает плечами.

— Ты хочешь бросить меня. — Выражение ее лица напряженное, но в голосе слышится дрожь. — Ты думаешь, я хочу туда вернуться? Я хочу остаться здесь, с тобой.

Я тоже этого хочу, больше всего на свете. Я подхожу к ней и сажусь рядом на меха, скрестив ноги. Я не прикасаюсь к ней, но мое колено задевает ее розовое колено.

— Я не хочу покидать тебя…

— Тогда не надо, — быстро отвечает она. — Не бросай меня.

— Я совершил ужасный поступок, — говорю я ей. — Я купил людей, потому что мы хотели иметь пару. Остальные все еще злятся на меня, и я не хочу, чтобы они ненавидели меня еще больше.

— Вэктал сказал, что ты можешь вернуться, — снова говорит она мне. — Он ведь вождь, верно? Поэтому они должны следовать тому, что он говорит.

Она права, и все же…

— Если мое присутствие сделает других несчастными, у меня не будет другого выбора, кроме как снова уйти.

— Тогда я пойду с тобой, — кричит она, обнимая меня