Судья королевского отбора – 2 - Олеля Баянъ

может сопротивляться. Правитель долинников пытается помешать фельтмаршалоку, но после непродолжительной борьбы и его пленят магические путы.

Я смотрю на толкнувшего меня. Это Родика. На её животе растекается красное пятно. Её красивое лицо искажает боль, но девушка улыбается. В её глазах отражается счастье.

– Я свободна, – шепчет она и закрывает глаза.

– Полина, я же сказал не влезать, – гремит надо мной Левент. Он подхватывает меня и прижимает к себе.

– Она не виновата, – шепчу я. Говорить нормально не могу, слёзы душат.

Князь хмурится.

Кто-то из солдат подходит к леди Сырбу и проводит рукой над ней:

– Она ещё дышит, – заключает он.

– Несите её к лекарям, – отдаёт приказ профессор Тика, державшаяся за правый бок. – Живо!

Девушку подхватывает другой солдат и уносит.

– Князь, куда пленных? – спрашивает другой подчинённый.

– В подземелье. Оттуда они не сбегут. И не снимать с них путы, – командует Левент. – Сутки продержатся. Сегодня у нас много и других забот. Завтра мы с ними разберёмся. Ведите детей, сейчас откроется портал.

Дети словно этого и ждали. С радостным визгом они сбегают по лестнице. Всё-таки они не послушались команды своей воспитательницы и наблюдали за боем с верхних этажей.

Помятые после драки сопровождающие приводят себя в порядок магией, убирая следы, оставленные сражением.

К нам подходит Бэстрия.

– Я прослежу за всем остальным, – гладит она сына по руке. – Идите.

Левент достаёт из кармана браслет и протягивает его мне, опуская на одно колено:

– Полина, ты станешь моей женой?

Глава 23. Церемония

Что должна чувствовать девушка, которой делают предложение? Радость, восторг, безудержное ликование. Я ничего из этого не ощущаю. Мне кажется, что мои эмоции решили взять отпуск. Им надоели качели, на которых я качаюсь последние недели.

– Как романтично! – восклицает принцесса, чем привлекает всеобщее внимание.

Взрослые, конечно, всё понимают, но улыбаются на её замечание.

Какая тут романтика, если я несколько минут назад едва не погибла, а спасшая меня девушка сильно пострадала и висит теперь на волоске от смерти? За короткий промежуток времени мне пришлось погрузиться в пучину отчаяния и безнадёжности, выбраться оттуда при помощи безграничной любви и поучаствовать в сражении.

Великий князь умеет быть романтиком, если захочет. Зачем сейчас делать предложение?

Открываю рот, чтобы ему напомнить, что тут только что был бой, как Левент поднимается с колена и открывает портал.

– Время вышло, нас уже ждут, – он подхватывает меня на руки и переносит через проход.

Мы оказываемся в просторном светлом храме, в котором пол усыпан кровалиями. Никого нет, кроме нас.

Я вопросительно смотрю на князя, а он кричит на весь храм:

– Лава!

Его голос тихим эхом отражается от стен.

– Лава!

Нет ответа.

– Ла…

– Да, здесь я. Чего кричишь? – томный голос раздаётся сзади него.

Левент оборачивается со мной на руках, и я вижу сидящую на постаменте женщину средних лет в красном летящем одеянии.

– Какая красивая! – не сдерживаю я восхищения.

Она смеётся тихим грудным смехом.

– Учись, Левент, как надо встречать богиню, – спускается Лава с постамента и подходит к нам.

– Проведи церемонию, – приказывает князь.

Я на него уставляюсь. Не глупая, понимаю, что перед нами одна из дочерей Единосущего, а он с ней так бесцеремонно обращается.

– Пожалуйста, – я смотрю на богиню и робко улыбаюсь.

Лава чуть наклоняет голову и вкрадчивым голосом спрашивает:

– А оно тебе надо? Посмотри на него. Пришёл в мой храм, кричит на меня, приказывает.

У меня начинает щипать в носу. В глазах собираются слёзы. Инстинктивно прижимаюсь к Левенту, обхватывая его за шею обеими руками.

Князь говорит предупреждающе:

– Лава.

– Левент! Ты хоть представляешь, что чувствует сейчас Полина? Полчаса назад она только что вышла из зеркала. Пять минут назад едва не погибла. А сейчас ты тащишь её в таком виде под венец. Знаешь, я бы бросила тебя прямо у алтаря.

Князь переводит на меня вопросительный взгляд. Я закусываю губу и отвожу взгляд. Не хочется говорить вслух, но дочь Единосущего права. Любимый вздыхает и обращается к богине:

– Ты поможешь нам? – пауза. – Пожалуйста.

– Полина на тебя благотворно влияет, – улыбается Лава. – Поставь свою невесту на пол. Никто её у тебя не отберёт.

Левент опускает меня, но одной рукой всё равно держит мою.

– Хм, влюблённые, – улыбается Лава и смотрит на меня.

Мгновения, что богиня наделяет меня своим вниманием, длятся, кажется, вечность. Но вот она щёлкает пальцами, и моё помятое платье превращается в другое. Пышное. Юбка красиво уложена слоями и напоминает лепестки цветков. Сзади небольшой шлейф. Лиф облегает. Он расшит сверкающими красными камнями. Рисунок похож на излюбленные цветы богини – кровалии. Рукавов нет, только лямки в виде цветов висят на предплечье. Волосы красиво уложены крупными волнами. Пряди с висков подхвачены и скреплены заколкой сзади. На ногах удобные туфли на устойчивом, невысоком каблуке.

– Прежде чем мы начнём церемонию, я хочу, чтобы вы оба понимали несколько моментов, – начинает Лава, когда я рассмотрела себя и поблагодарила её за подарок.

– Эта церемония окончательно зациклит и отделит тело Полины от источника, из которого взяли магию, чтобы сотворить ей тело, – опережает её Левент. – Я всё узнал. Начало – это её появление здесь. Середина или фаза отделения – она искупалась в фонтане во время инициации ребёнка. Брачный ритуал позволит завершить этот процесс.

– Ты когда-нибудь дашь мне договорить? – богиня сверкает глазами. – Я в курсе, что ты всё разузнал. Вот только есть пара нюансов. И первый из них, – она смотрит на меня, – ты должна забыть свой мир. Я сотру тебе память о нём.

– Зачем? – вырывается у меня.

– Чтобы у тебя не было соблазна никому ничего рассказать. Это правило непреложно для всех иномирцев. И раз ты остаёшься здесь, то должна забыть о нём. Кроме того, даже если тебя будут расспрашивать о твоей жизни в родном мире, ты с честными глазами сможешь ответить «не знаю».

– Поэтому Вайроника и не ответила мне тогда, – доходит до меня поведение леди Наирэль. Она так равнодушно пожала плечами не потому, что не хотела отвечать, а потому, что ей стёрли память. – Я забуду абсолютно всё? – и кидаю быстрый взгляд на хмурящегося князя.

– Нет, конечно, – смеётся дщерь Единосущего. – Людей в общих чертах будешь помнить, но вот детали уйдут из памяти.

– Я согласна.

– Для большей безопасности ваши лица постепенно померкнут в сознании людей, как и ваши имена, чуждые местному населению.

– В смысле «ваши»? – моё удивление оказывается сильнее страха божественности. – То есть другие судьи тоже здесь остались?

Богиня благосклонно кивает и переводит взгляд на Левента:

– Теперь