Второй шанс. Книга четвертая - Елена Звездная

лагере, кого до такой степени смутило произошедшее, что есть я смогла исключительно овощи. Что касается всех прочих — студенты расселись с подносами еды неподалеку от даэтарцев, отскребающих от изумрудной травы останки своих воинов, и не теряя аппетита, возбужденно обсуждали, какого цвета внутренности у соперников в предстоящих учениях.

Милые и не очень девушки, и совершенно не испытывающие дурноты молодые мужчины, поедая изысканные блюда поданные сегодня кухней, громко обсуждали интересующий всех без исключения вопрос — действительно ли в рацион даэтарцев входит серая глина, или это всего лишь слухи. Некоторые сходились во мнении, что видели серые комковатые сгустки в желудках барабанщиков, некоторые заявляли, что это была вовсе не глина.

В результате, я покинула место общего сбора, и ушла доедать свой ужин подальше, за палатки, туда куда не доносились слова студентов и не начинало подташнивать от запахов крови и все тех же внутренностей. Но поздно — аппетит уже был безвозвратно утерян.

Отложив поднос, я принялась пить чай, поданный в специальных высоких кружках с крышкой, не позволяющей жидкости выплеснуться, даже в случае падения, и боюсь, этот чай станет моей единственной пищей на все ближайшие дни.

И тут из-за палаток вышла леди Сарская.

В брючном костюме она показалась на удивление тощей и несколько угловатой, а так же крайне раздраженной, и собиралась сесть просто на траву, но зная о ее состоянии, я пододвинулась, освобождая место на покрывале. И леди не стала отказываться.

Устроившись рядом, она в первую очередь проглотила несколько мятных пастилок, затем судорожно выпила почти весь чай, и лишь после принялась есть мясную нарезку, поданную с мятным соусом, жутчайшее Облачное пирожное и, к моему искреннему изумлению — глину. Серую. Ту самую, что с таким воодушевлением и интересом обсуждали студенты ВАДа.

— Хочешь? — внезапно перестав хрустеть, предложила мне Сибилла.

— Нет, благодарю вас. Боюсь, после сегодняшних событий аппетит покинул меня надолго.

— А я постоянно хочу есть, — посетовала маг. — Постоянно. Эта глина не отсюда, я захватила с собой из дома немного. Не то чтобы мне нравился вкус, но… она отбивает аппетит хотя бы ненадолго.

Мне не следовало бы этого делать, но повинуясь порыву, я достала из внутреннего кармана куртки сухари, приготовленные из «хлеба воина» и молча протянула девушке.

— Мадемуазель Асьен, какая неслыханная щедрость! — язвительно воскликнула она, развернув сверток. — Интересно, известно ли вам, что каждый военный род хранит свой рецепт, с ранних лет приучая детей к определенному вкусу и… вы правда полагаете, что я смогу это есть?

Однако, вопреки сказанному, леди Сарская забросила кусочек сухарика в рот и принялась задумчиво жевать, причем, судя по выражению ее лица, предложенное мной определенно оказалось куда лучше серой глины.

— Эльтериан говорил, — беря второй сухарик, задумчиво произнесла она, — что в Суассоне у вас была одна весьма своеобразная особенность — вы могли угадать любимое блюдо того или иного человека. Именно так вы завоевали доверие… кронпринца, чтоб его. Говоря откровенно, тогда я усомнилась в ваших способностях, но сейчас… «Хлеб воина» весьма сложное в приготовлении блюдо, но вы не только сумели приготовить это, но и сделать вкус универсальным. Ваш дар вернулся к вам в полной мере?

Дара угадывать любимые блюда у меня никогда не было, но едва ли я могу позволить себе глупость рассказать об этом.

— Рада, что вам понравилось, — вежливо ответила леди.

— Рада, что не сижу здесь в полном одиночестве, — вдруг с грустью произнесла Сарская. — Одна я не рискнула бы уйти, другие заметили бы.

Мне хотелось бы уточнить причину подобного, но тут мы оказались в окружении.

— Мадемуазель Асьен, — ректор Нуэнта появился совершенно неожиданно, а за ним послушно прыгал низкий столик, — вы великолепны!

— Поддерживаю, — за столиком шагал магистр Ксавьен, с полным подносом еды. — Ты, эта, как тебя там по имени, организация лагеря на высшем уровне!

— Даже полноценная ванна прямо в палатке! — магистр Ильхан явился сияя драгоценностями, которые излучали свет, и за ним послушным псом прыгал низкий топчан. — Асьен, я думал ничего лучше чем высший бал его императорского высочества, я не увижу! Но принять ванну на краю мира, с видом на заходящее солнце, под вой подгрызаемых даэтарцев — это неповторимо!

Вернув маску на место, потому как есть в компании одного только магистра Ксавьена уже не было никакого желания, вежливо ответила:

— Бесконечно рада, что мои старания окупились.

И тут же обратилась к ректору:

— Магистр Нуэнта, но разве вы не собирались вернуться в Небесный город?

— И пропустить такое? — магистр уселся за столик, разместив на нем свой наполненный разнообразной едой поднос. — Мадемуазель Асьен, в организации чего-либо равных вам нет, но вы, похоже, ничего не смыслите в развлечениях. Это ранее я скрывался с места, стараясь исчезнуть до того, как палатки начинали рушиться, в привезенной для полевой кухни продовольствии обнаруживались насекомые, а мясо оказывалось протухшим. Даэтарцам нет равных в каверзах, уж поверьте мне. А студентам, попавшим в условия, где все рушится на глазах, можно было лишь посочувствовать, но никак не пытаться пробудить в них стремление к победе. Но теперь все иначе!

— Определенно иначе, — поддержал магистр Ксавьен, — даже павлин этот пафосный не сбежал, что странно.

— Ворон общипанный! — не сдержался магистр Ильхан. — Я не в том возрасте, чтобы существовать в условиях, не соответствующих моему представлению о комфорте! Однако сейчас я всем доволен.

— Кстати, господа, — магистр Сайдакор появился абсолютно бесшумно, — и уселся рядом с магистром Ксавьеном, бесцеремонно отодвинув того от ректорского столика, — с каких пор в вашем унылом, отсталом и позорном заведении для не Великих и не Достойных стало так весело?

Магистр Ксавьен и ректор Нуэнта переглянулись и разом указали на меня, после чего спокойно продолжили есть. А я приготовилась выдержать очередную фразу обо мне, или же услышать очередной вопрос, или еще что-либо, но взгляд целителя остановился не на мне. Магистр Сайдакор, словно позабыв о еде, пристально смотрел на леди Сарскую. И под его изучающе-внимательным взглядом Сибилла перестала жевать.

— Как интересно, — не отрывая взгляда от девушки, произнес целитель. — Весьма и весьма интересно… Магистр Ксавьен, а вы ничего не хотите мне сказать?

— Нет, — мгновенно ответил последний, и насыпал в свой салат пригоршню острейшего перца. — А что?

Но, несмотря на кажущуюся отрешенность и