Потому что ночь - Кайли Скотт

Records. — Когда я видел его в последний раз, они только начали работу над ним.

— Сколько тебе лет?

— Я уже говорил, что твои манеры ужасны?

— Ты напал на меня, выпил мою кровь и превратил меня в вампира. Ты действительно хочешь обсудить манеры?

— Пить кровь — это вопрос выживания, — говорит он. — Я не стану извиняться за это. И я мог бы оставить тебя гнить. И до сих пор могу.

Вот в чем дело. Идея стать вампиром соблазнительна в теории. В фильмах это выглядит так хорошо. Жить вечно и все такое. Но на самом деле процесс нападения и обескровливания травматичен до чертиков. Не говоря уже о всех изменениях в вашем теле. Требование оставить повседневную жизнь позади и принять… что бы это ни было.

Я прижимаю руку к груди, ожидая почувствовать биение сердца. Но оно не бьется. Я задерживаю дыхание и жду. И жду еще.

— Тебе не нужно дышать, — говорит он. — Ты просто делаешь это по привычке.

— Как нас вообще изобрели? Кто создал первого вампира?

— Изобрели? — Он смеется. — Ты говоришь о нас, как о чудовище Франкенштейна. Правда в том, что никто не знает наверняка. Или никто из тех, кого я встречал. Я считаю, что это своего рода магия, хотя, как и почему — неизвестно.

— Магия существует?

— Твое сердце больше не бьется, но ты все еще ходишь. Как бы ты это назвала?

Он прав. Не то чтобы я собиралась это признать.

— Ты не сказал мне своего имени.

— Лукас.

— Лукас. Хорошо. Так, я не сверкаю в солнечном свете, да?

— Нет. Ты сгораешь в пепел. — Его темные брови сошлись вместе. — Сверкаешь. Какая абсурдная идея. С какой стати тебе это пришло в голову?

— Без причины. — У меня заурчало в животе. Приятно знать, что даже нежить испытывает беспокойство. — Поверни налево и припаркуйся где угодно.

— Мы не можем менять облик, как и управлять животными, — говорит он по-настоящему раздраженным голосом. — Надо было выбить все дерьмо из Стокера, когда у меня была возможность. То же самое можно сказать о Полидори и Ле Фаню за то, что они нарушили конфиденциальность и наплели столько фантастических небылиц о нашем роде.

— Минуточку. Ты говоришь о Брэме Стокере? Парне, который написал «Дракулу»? Ты действительно был знаком с ним?

— Нет, — отвечает он в конце концов. — Он был другом… неважно.

«Торн Групп» владеет старым шестиэтажным зданием. Хотя, что считать старым, учитывая мою нынешнюю компанию, спорно. Представьте себе, что у вас есть разногласия с кем-то, уходящие корнями в глубь веков.

Охранник наблюдает за тем, как я осторожно провожу карточкой, и стеклянные двери раздвигаются. У него белая кожа и по-военному короткие волосы. И все его внимание приковано к стоящему за мной человеку в старинном костюме. Тот, кто с изумлением смотрит на раздвижные двери. Видимо, он их тоже раньше не видел.

Не может быть, чтобы я вышла из этих дверей всего несколько часов назад. Я поморщилась от яркого света. Неудивительно, что Лукас предпочитает свечи. Это стандартный вестибюль, со стойкой охраны и парой лифтов в задней части. Здесь есть пара растений в горшках и произведение современного искусства, придающее помещению характер. В соответствии с тематикой сегодняшнего вечера, художественные работы в основном состоят из красных брызг краски.

Как только я переступаю порог здания, на меня обрушивается восхитительный аромат, и у меня начинает сводить рот. Я чувствую кровь человека, теплую и ароматную. Я слышу, как она течет по его венам и как ровно бьется его сердце. Это взывает ко мне, как ничто другое, что я когда-либо знала.

Лукас стоит, обхватив рукой шею охранника. Я даже не заметила, как он пошевелился. Затем он смотрит в глаза мужчине и спрашивает:

— Кто здесь хозяин?

— Мисс Коул, — механически отвечает охранник. Он даже не сопротивляется. Лукас наложил на него какое-то внушение. — Она сегодня работает допоздна. Ее кабинет на верхнем этаже.

— Спасибо. — Лукас жестом подзывает меня ближе. — Иди сюда, Скай. Тебе нужно поесть.

— Нет. Ни в коем случае.

— Это была не просьба.

— Ты не понимаешь. Даже если бы я могла это сделать, за нами следят камеры наблюдения.

— Камеры наблюдения?

— Да. — Потом я напоминаю себе, что он древний. — Как кинокамеры. Но меньше. И они практически везде, когда речь идет об общественных местах.

— Какое ужасающее развитие событий. — Он хмурится и обводит взглядом комнату. — Камеры можно отключить?

— Да, сэр. — Охранник кивает. — Или запись можно удалить. Я буду рад сделать это для вас.

— Я ценю это. Иди сюда, Скай. Не заставляй меня просить снова.

Все мое тело дрожит от потребности.

— Если ты не будешь питаться, ты умрешь, — говорит Лукас. — Это, конечно, выбор, который ты можешь сделать. Но ты должна знать, что это произойдет не сразу. Высыхание занимает некоторое время, даже у новорожденного. Сначала голод овладеет тобой. Мы стоим в центре города. Представляешь, какую резню ты устроишь?

— Ты позволишь этому случиться?

Он только вздыхает.

— Последнее, что мне нужно, — это внимание человеческой прессы или властей. Если ты сделаешь это сейчас, когда я здесь, у тебя будет больше шансов никого не убить. Я сильнее тебя, я могу одолеть тебя, если понадобится. Или просто заставлю тебя вести себя хорошо.

— Обещай, что не позволишь мне никого убить.

Через мгновение он кивает.

— Медленно иди сюда.

Зазвенел лифт, и из него выскочила красивая чернокожая женщина в костюме.

— Подождите! Не причиняйте ему вреда. У меня есть пакеты с донорской кровью.

— Ты выглядишь прямо как твоя бабушка, — с улыбкой говорит Лукас.

— Мистер Торн. Какой сюрприз.

— Видимо, нет.

Он отпускает охранника и берет у нее пакет с кровью. Его нос морщится от отвращения.

— Ты сказала донорская кровь? — Он откусывает конец прикрепленной трубки и высасывает немного. — Это отвратительно. Она холодная, и чувствуется вкус пластика.

Я неоднократно встречала Хелену Коул. На рождественских вечеринках и