Огонь в его ярости - Руби Диксон

Несколько дней назад я совершила очень, очень плохой поступок.

Однако я жду. Я не хочу, чтобы моя сестра заходила в мою комнату. Когда я слышу, что ее смех становится хриплым и отдаленным, я подхожу к двери в свои комнаты и прислушиваюсь. Я ничего не слышу, а это значит, что они, вероятно, удалились в свою спальню. Вероятно, они пробудут там какое-то время. Я стараюсь не думать об этом слишком много и задвигаю засов на своей двери. Если кто-нибудь спросит, я скажу, что спала голой.

Покончив с этим, я направляюсь в дальний конец комнаты, где стоит моя стремянка, и оттаскиваю ее в угол. Когда я украшала комнату шарфами, я заметила, что воздуховоды в этой комнате были достаточно большими, чтобы протиснуться человеку, и однажды, когда мне было скучно, беспокойно и я была так несчастна, что готова была закричать, я забралась в один из них, чтобы посмотреть, куда он ведет. Сегодня я откидываю шарфы и снова открываю его, а затем забираюсь внутрь. Мое колено протестующе пульсирует, но я не обращаю на это внимания. Если бы я останавливалась каждый раз, когда у меня болело колено, я бы никогда не вставала с постели. Я забираюсь внутрь и, извиваясь, пробираюсь вперед, стараясь перенести вес своего тела с больной ноги. Воздуховод делает поворот, а затем огибает внешнюю стену здания, и следующий спуск происходит через несколько комнат, в одном из старых офисов.

Вот куда я направляюсь. Решетки там нет, потому что я сняла ее несколько месяцев назад. Клаудия ничего не заметила, потому что она никогда не ходит в этом направлении. Она придерживается своего маленького уголка в самом здании. Остальная часть здания разрушена и бесполезна, но в этом месте есть то, что мне нужно.

Там есть окно.

Я выскальзываю из воздуховода и вхожу в комнату. Пол скрипит и в некоторых местах кажется немного рыхлым, поэтому я осторожно балансирую своим весом, двигаясь вперед. В этом старом офисе громоздятся сломанные, перевернутые столы, пара компьютеров и что-то похожее на остатки копировального аппарата. Бесполезный хлам в будущем. Ни у кого нет офиса, никто не занимается бумажной работой, и никто не занимается компьютерами. Я прохожу мимо них и направляюсь к окну.

Оно пыльное, покрыто грязью и пеплом, но я могу видеть снаружи. И отсюда я могу видеть на многие мили вокруг. Здесь нет ни ветерка, и в этой комнате так же душно, как и в моей, но вид захватывает дух. Я тяжело опускаюсь в кресло, на котором не хватает нескольких валиков, и просто любуюсь видом.

И я думаю о том плохом поступке, который я совершила…

Когда мы помогали подруге моей сестры Эмме и ее дракону Зору, они использовали меня в качестве приманки для запаха, чтобы выманить врага Зора, злого человека-дракона по имени Азар. Я не знаю всех подробностей — Клаудия многое скрывает от меня, чтобы обезопасить. Но это был один из немногих шансов, которые у меня были, выбраться из своей комнаты на открытое место. И… Я уронила свои трусики в кусты, когда никто не видел.

Трусики действительно идеальны, даже если мысль о том, что кто-то их найдет, заставляет меня краснеть. Это та одежда, которая, кхм, впитывает больше всего моего запаха, и она маленькая, и ее легко спрятать. По моему запаху… другой дракон может найти меня. Неспаренный.

Тогда он сможет прийти и спасти меня, как Рапунцель, освобожденную из своей башни. Он может любить меня так, как любит супруг моей сестры, и я буду в безопасности и о мне будут заботиться. Мне больше не придется проводить еще один долгий день в этой душной комнате-коробке, задаваясь вопросом, в безопасности ли я. У меня будет то же самое, что есть у моей сестры.

«Вот она я. Приди и найди меня», — посылаю я миру, положив руку на окно. Если бы желание и надежда могли нести мысли в мир, мои были бы стремительной пулей со всей потребностью, которую я вкладываю в них.

Наверняка где-то есть кто-то для меня, дракон, такой же одинокий и нуждающийся в ком-то, кого можно любить, как и я.

Глава 2

Раст

Я держу крошечный кусочек материи, обернутый вокруг одного когтя, и пролетаю над человеческим ульем в поисках той, чей запах ощущается на бледно-розовом материале. Той, чей запах держит меня в плену.

Слабый, привлекательный запах со временем выветрился, но это не имеет значения. Я запомнил это наизусть и узнал бы где угодно. Сам по себе клочок не имеет значения, за исключением того, что он служит напоминанием, даже в самые безумные моменты, о том, что у меня есть цель. И поэтому я всегда ношу его с собой. Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я нашел его. Три дня? Тридцать? Время не имеет значения для моих мыслей. Дни текут один за другим в дымке дыма и жажды крови.

Это не имеет значения. Я не успокоюсь, пока не найду ее.

Моя пара.

Аромат на розовом кусочке многое говорит мне о ней, даже если я не знаю ее лица или имени. Я знаю, что она молода, она плодовита и у нее нет пары. Я знаю, что она не дракони. И я знаю, что к ней не прикасался другой мужчина, иначе я бы учуял его притязания.

Но там ничего нет, и поэтому я стремлюсь быть тем, кто предъявит на нее права.

Одной мысли о паре достаточно, чтобы сосредоточить мои рассеянные мысли, вернуть мне ясность после недель, месяцев, может быть, даже лет безумия. Вдыхание ее аромата дает мне направление, словно туннель ясности в диких, кровожадных мыслях, которые переполняют мой разум. На мгновение, на краткий миг, я могу вспомнить, кто я и что я такое.

Затем запах исчезает, и я снова теряюсь.

Однако я не сдаюсь. Между толчками и притяжениями моих безумных мыслей я остаюсь сосредоточенным на одной цели — найти свою пару. Она где-то здесь, рядом с этим человеческим ульем, и поэтому я буду преследовать ее, пока не смогу найти. Каждый день я поднимаюсь в небо, выискивая слабые следы ее запаха на ветру. Когда ничего не остается, я приземляюсь на землю и брожу по травам и каменистым развалинам этого места, пытаясь выделить ее прекрасный, легкий аромат из множества других, которыми наполнен мир.

Она где-то здесь. Я найду ее.

Я подношу обрывок к