Беглянка. Сдавайся лишь любви - Вероника Азара

- И глазищи у тебя светятся, - почти беззвучно шепнула Роуз.

- Сестра, - повернулся служитель к Тарсе, - ты должна молчать!

Та яростно закивала головой. А я впервые рассмотрела, насколько у неё ясные и светлые глаза. Нет, не по цвету. Цвет глаз у нашей хозяйки светлый ореховый, с тёмной каёмочкой. А словно блики на воде прозрачного лесного родника... И почему я раньше этого не замечала?

- Прощайтесь, - тихо скомандовал служитель.

Тарса подошла и осторожно, словно я не человек, а редкая вещь, которую страшно сломать, обняла.

- Эх, девка, - прошептала на ухо, - подружку свою береги. Хорошая она у тебя. И нас с Майлёной не забывай.

Поцеловала в обе щеки и осенила охранительным знамением.

- Вещи пока полежат. Если сможешь - пришлёшь за ними.

- Спаси вас боги!

Поклонилась этой встреченной на жизненном пути чужой, но за прошедшие месяцы ставшей близкой, женщине.

- Надеюсь, ещё свидимся. А вещи, если не пришлю за ними в ближайшие дни, посмотрите. Вдруг что пригодится. А нет, так соседке отдайте. Пусть продаст, хоть какую монетку получит...

Помедлила мгновение. Опустила руку в карман. Там лежало несколько серебрушек. Не знаю, почему отложила их отдельно...

- Не обессудьте, дорогого подарка не сделать, а это...

Достала монеты, отложила две. Оказалось, на ладони осталось лежать пять серебряных. Протянула их Тарсе. Та качнула головой, но чиниться не стала - приняла со словами благодарности.

- Эти, - протянула две монеты, - соседке потихоньку как-нибудь... - я замялась.

- Отдам!

Роуз между тем из корзины достала такие же серые просторные рясы, как та, что надета на служителе и пару серых плащей с глубокими капюшонами.

- Надевайте, - скомандовал тот. - И следуйте за мной.

- Идите, дети, - тихо шепнула нам вслед Тарса, снова осенив знамением.

И мы пошли.

Никогда не думала, что под храмом могут быть такие длинные ходы.

Шли, сворачивая то налево, то направо. Через некоторое время показалось, бродим по этому лабиринту уже дни! Мы проходили мимо дверей, мимо комнат, открытых взгляду, в некоторых стояли странного вида каменные резные саркофаги. Шли мимо ниш, где стояли необычные статуэтки, у их ног лежали то цветы, то плоды земли. В одной из комнат внимание привлёк удивительный грот, словно созданный из огромной ракушки... Мне даже показалось - донёсся шум волн...

Наконец, подошли к длинной лестнице наверх.

- Вам по лестнице, - своим тихим голосом проговорил служитель. - Наверху выход. Там вас точно не будут ждать. Возьмите извозчика и он довезёт до нужного места. Рясы не снимайте, пусть вас принимают за сестёр храма. Капюшоны накиньте. Громко не разговаривайте, а лучше вообще молчите. У нас не принято много разговаривать. Рясы снимите, если будут не нужны. Благослови вас боги! - он так же, как Тарса, осенил нас охранным знамением и словно растворился в полумраке коридора, из которого мы вышли.

Ни слова больше, ни звука шагов. Был и нет...

Переглянувшись с Роуз, окинула взглядом длинную лестницу с высокими, явно неудобными, ступенями. Надвинули на лица капюшоны, взялись за руки и пошагали вверх, поддерживая друг друга.

Глава 18

Человек рабочего вида крутился возле храма, не решаясь зайти в него. Никто из прохожих не обращал внимания на просто одетого мужчину, не сводившего взгляда с тяжёлых узорчатых дверей. А он ждал...

Стоять пришлось под начавшимся дождём. И человек напрягся - его бесцельное стояние на улице в такую погоду точно может привлечь кого-нибудь любопытного. А господин дал чёткие указания - сделать всё так тихо, чтобы никто ничего не заметил и не понял. Он уже отправил сообщение - девушка отправилась в храм. Заказчик в любой момент может приехать, а девчонка всё никак не появляется...

Человек вдруг напрягся и нырнул за ближайшую повозку извозчика.

Дверь храма открылась и вышли две женщины. Ага, это те, кого он ждал! Рядом с одной крутились два мальчишки, вторая, толстуха с весёлыми глазами в этот момент обшаривающими площадь, что-то сказала. Один из мальчишек сорвался с места и бросился к стоявшим неподалёку извозчикам.

Вся компания, прикрывая головы капюшонами простеньких плащей, быстро загрузилась в повозку и извозчик звонко щёлкнул кнутом...

И? Мужчина напрягся. А где две девицы? Не может быть - они остались в храме? Чего им там столько времени делать? Это в дни больших общих служб в храме находятся подолгу, а тут можно уже успеть всем до одного богам помолиться!

Мужчина недолго раздумывал. Нерешительно подошёл к дверям храма. Ему не то чтобы стало страшно, но волнение засело глубоко внутри - всё же такое место... Говорят, и многие в это верят, переступать порог храма с дурными мыслями опасно. Кто-нибудь из богов может и снизойти до святотатца. Бывало...

Но он же ничего плохого не хочет? Ведь он действует по приказу? Он человек подневольный, работа у него такая...

Подбадривая себя таким образом, мужчина осторожно взялся за ручку двери.

В храме тихо и прохладно. Пахнет воском, непередаваемым ароматом благовоний и огнём...

Шаги показались ему самому слишком громкими. Служителей нигде не видно, да и молящихся тоже. Только мимо прошли к выходу пара старичков, бережно поддерживая друг-друга. Это точно не те, кого он ищет...

Дважды обойдя храм, мужчина сдался - поди найди здесь тех, кто обращается к богам? Есть у храма такое свойство - пока человек обращается к выбранному божеству, если не хочет, его не видит никто из прихожан. Разве только служители? Притвориться, что послан из дома искать девчонку с пятном?

Мужчина огляделся по сторонам в поисках служителя и вдруг наткнулся на глаза статуи богини Судьбы, словно специально в этот момент глянувшей на него...

В груди заледенело... С трудом отвёл взгляд. Показалось, инкрустированные камнями глаза смотрят сурово до самого нутра, пронзая сердце... Стало холодно, даже захотелось потереть руки, показавшиеся вдруг совсем ледяными...

Мужчина из-под приопущенных век бросил взгляд на статую богини... Тьма побери - смотрит! Смотрит так, словно он решил совершить святотатство прямо в храме... Страх охватил и он опрометью бросился вон из храма...

Выбежав на крыльцо, подставил лицо каплям дождя. Когда холодные струйки потекли по груди, страх слегка отпустил.

Увы, человек не мог страхом и взглядом