Наследник для зверя - Анна Владимирова

на этом вечере, хотя, пожалуй, мы сбежим при любом удобном случае, потому что действительно похожи. Но сначала попадемся папарацци в объектив. Я же обещала, что он сможет меня показать всем. И пора было признать — мне самой хочется показаться. Никогда не чувствовала себя такой притягательной, женственной и сексуальной.

— Я в неописуемом восторге, мистер Труффи, — призналась искренне. — Не узнаю себя, но она, — и я кивнула на зеркало, — мне нравится…

Он принял благосклонно мой восторг. Помощники позади расслабленно выдохнули, поздравляя друг друга с проделанной работой, и я не сдержала улыбки:

— Это я такой безнадежный клиент?

— Нет-нет, — заверил меня испуганно стилист. Они тут вообще все настолько эмоциональны, что я себе казалась статуей в центральном парке. — Это просто круто, когда такой высокий клиент доволен. Вы бы видели, как гонял нас Большой Эл!

Отчим Харта при этом так усмехнулся, что я бы давно поджала хвост, но команда у него была закаленная.

Обратно к Харту я шла так, будто он мой кавалер на выпускном и ни разу не видел меня без очков и школьной униформы. Как же все поменялось за какие-то пару дней с ним! Ковер пружинил, ноги подкашивались в предвкушении, когда он повернет голову в мою сторону…

А Рон стоял у окна и смотрел на город. Сногсшибательно серьезный в черном костюме и все еще злой после нашего разговора — его жесткий профиль и суровый взгляд вдаль из-под бровей пробуждали одно желание — бежать. Или остаться? Я уже не понимала. Когда он медленно повернул голову, бежать стало невозможно, да и дышать тоже.

Харт сузил хищно глаза и медленно скользнул взглядом снизу вверх. Я только порывисто вздохнула, признаваясь ему во всем сразу — что нервничаю и что мне нравится, как он смотрит.

— Не смотри так, — голос охрип.

Он оскалился и шагнул ко мне:

— Это вряд ли, — взял он меня за руку, рассматривая пристальней. — Ты очень красива, Донна.

— Ты тоже, — прокашлялась я.

Харт поднял взгляд на мое лицо и усмехнулся:

— Поехали?

— Да.

— Я даже рад, что ты пропускала приглашения на приемы, — повел он меня к лифтам.

— Почему?

— Тебя бы увели…

— Или мы бы с тобой встретились нормально, — дала волю фантазии. — Повелся бы на меня, прокурор Харт?

— Заметил бы точно, — не стал врать он.

— Но потом бы навел справки, — веселилась я, — и прошел бы мимо.

— Не потому, о чем ты думаешь. Меня не интересовали отношения, Донна, — глянул он на меня пытливо. — А ты просто не похожа на девушку, с которой можно гульнуть пару ночей.

Лифт мягко закрылся за нами, но мы, кажется, не заметили.

— Покажешь мне, как в твоем понимании выглядит девушка для того, чтобы с ней гульнуть?

— Нет.

— Нет? Почему?

— Потому что мне не интересно будет сегодня смотреть по сторонам.

— Зря я не попробовала себя в светских репортажах, — улыбнулась я. — Такой бы эксклюзив вышел…

На самом деле мне просто стало невыносимо хорошо. До боли. В груди что-то сжалось и сладко потянуло — мне нравилось быть той, от которой Харт не захочет отводить глаза на вечере.

— Мы обсудили с твоим отчимом характер статьи для дела об усыновлении Эрика, — сообщила я, когда мы уже мчались в сторону Велвет-Холла. — Я подготовлю завтра материал. Мне нужны будут контакты юристов департамента опеки.

— Ты их получишь, — пообещал он. — Я звонил Ронни. Они с Эриком сегодня весь день в лесу. Вроде бы ему нравится.

— Кажется, и опека не лютует, — заметила я. — А то уже бы организовали рейд.

— Ну, иногда удобно быть прокурором, — усмехнулся он. — Но и хода делу не дают. Конечно, может, просто тянут…

— Мы поддадим огня, — пообещала я. — Мягко. Чтобы не разозлить, но и шанса не ставить.

— Я доверяюсь твоему профессионализму, — улыбнулся он, бросив на меня взгляд.

На парковке Велвет-Холл меня начало немного лихорадить от нервов. Зря я отказалась тут побывать — была бы готова к масштабу и размаху мероприятия. Не зря этот зал считался одним из самых впечатляющих. Ноги дрожали, когда Харт вытащил меня из салона за руку и поставил рядом. Оглядевшись, я задрожала сильней — атмосфера праздника и роскоши сметала с ног.

Небо над головой блистало искусственными звездами, не уступавшими в яркости настоящим, флер от дорогого парфюма и отзвуки не менее дорогих разговоров витали в воздухе, опьяняя не хуже дорогого вина. Харт на спешил. Отвел меня немного поодаль и прижал к себе, осматриваясь.

— Какие планы, мистер Харт? — прошептала я. — Мне кусаться или как?

— Слегка покусывать, — улыбнулся он. — А вот и они…

Удивительно, но я даже головой не повела — хищник на охоте завораживал своей уверенностью. Так я и встретила первый вопрос толпы журналистов, которых, как до меня поздно дошло, ждал Харт.

— Донна, на каком этапе ваше судебное разбирательство с прокурором?

— На самом активном, — лениво повела я взглядом в сторону камеры. — Скоро прокурору не поздоровится.

При этом я так и осталась прижатой к крепкому телу Харта, даже не делая попытки выпутаться.

— А что вы предпримите, мистер Харт?

— Я предпринимаю все возможное, — оскалился он. — Цветы, конфеты…

— Нехорошо так нагло врать, — возмутилась я.

— У меня презумпция невиновности, Донна, — громко прошептал он так, что все вокруг услышали.

Мы открыто издевались над папарацци, но те все никак не могли понять, в чем дело, продолжая серьезно недоумевать.

— А что насчет вашего запроса на усыновление подростка, мистер Харт? — раздался новый голос.

Рон быстро глянул на меня, и я коротко кивнула — конечно же, это работал журналист мистера Труффи на авангарде. Логичным продолжением станет завтрашнее интервью и новостная заметка.

— Я надеюсь, что решение органов опеки будет положительным, — четко обозначил свою позицию Ронан.

И я уже мысленно ставила галочку напротив первой стадии нашей борьбы за Эрика, когда вдруг журналистка заметила:

— Но оно имеет все шансы, если вы докажете, что у вас — полноценная семья…

Я так и застыла, глядя сквозь толпу журналистов. Маленькая глупая Донна против матерого интригана Элтона Труффи —