Путь попаданки. Книга 1 - Инесса Иванова

— Ваше величество?

Я не удивилась, когда он обратился ко мне так.

— Вы хотите мира или готовы к войне?

— К войне, но с вами в качестве полководца, — выдохнула я и закрыла глаза.

Мы оба знали, что он сделает. Что всё случится неизбежно, как за днём наступает тёмная ночь.

И этот его поцелуй был больше похож на отпущение грехов, чем на ласку возлюбленного.

Я не обольщалась: между нами не было любви, только животное желание покорить второго и узнать, тот ли он, кем окажется.

И делала вид, что герцог не оставил мне выбора, поэтому в этот момент я принимаю его поцелуй как клятву верности. Ещё одну, последнюю.

Чтобы на этот раз он мне поверил, ведь я сама так хочу верить ему!

Руки Родриго да Каста спустились с моей шеи, коснулись плеч, и вот он уже держал меня за руки. Крепко, и я не могла вырваться. Настало время попытаться, показать, что я проявила слабость, неуместную, но простительную в моей ситуации, а теперь вспомнила о долге.

Я попыталась, и мне не удалось.

Мои руки вдруг обуяла слабость. Не та, придуманная, про какую пишут в романах, я просто перестала их чувствовать и не могла пошевелить пальцами. Вскоре, не успела я что-то сделать, как всё моё тело пронзила лёгкая боль.

— Что случилось? — прошептала я онемевшими губами.

Герцог вдруг провёл рукой по моей щеке, с сожалением посмотрел на мои губы, которые только что целовал, и тихо сказал:

— Теперь, ваша милость, вы больше не сбежите. Не подвергнете себя опасности и не оставите меня в дураках. Я наложил на ваши руки сдерживающие путы.

Глава 45

— Что это такое и по какому праву вы так себя ведёте? — спросила я спокойно. Чувствовала, как внутри меня клокочет ярость, но я не выкажу её, не сейчас, когда я в унизительной зависимости от герцога. И желание кинуть в него чем-то тяжёлым, не выскажу.

Вот бы попасть в шею, где цвело родимое пятно, принявшее очертание птицы. И пусть он так разозлится, что треснет фамильный перстень из чёрного агата на его пальце!

— Я тёмный маг, ваша милость. Вы же не думали, что у меня нет полномочий привести вас в столицу силой? Я предупреждал и хотел обойтись с вами по-хорошему, но вы сами не оставили мне выбора. Не тратьте гневных слов, больше задержек в пути не будет. Как и ваших союзников. И выдуманных препятствий. Признаться, не ожидал от вас подобной изобретательности.

Герцог продолжал говорить и отошёл от окна к столу, постукивая пальцами по дереву столешницы. Не смотрел на меня, будто моё мнение ничего не решало.

Я не стала уговаривать того, кто не желал меня слушать. Но мне было обидно до слёз, которые я старалась сдерживать. Прикусила нижнюю губу и отвернулась, но он продолжил говорить так, будто размышлял вслух.

— Я сразу понял, что, несмотря на ваши слова о счастье, соединиться с супругом, вы не собираетесь возвращаться. Пытались подкупить пустыми обещаниями коменданта, потом сослались на выдуманную болезнь, но это было ожидаемо. Но когда вы принялись бегать от меня по дальней дуге, я даже тогда хотел вам верить. И в поджог вашего шатра тоже.

— Думаете, я сама его устроила?

— Или так, или ваша служанка, на которую вы милостиво пытались обратить моё внимание, служит вашим врагам. Пока она призналась, что это вы ей приказали.

— Эта Деуза лжёт! Считаете, я хотела сгореть заживо?! Или это вы приказали ей, а теперь пытаетесь свалить всё на меня, чтобы самому быть вне подозрений.

Когда я сжимала руки в кулаки, ладони жгло огнём. Несильно, но чувствительно. Оковы на руках, невидимые, но осязаемые, как металлические браслеты, ощущались как кандалы. Кажется, я даже слышала их негромкое позвякивание всякий раз, когда подносила руку к лицу.

Мои обвинения были ответом на его насилие.

Конечно, я сама в них не верила больше. Если бы за всем стоял герцог, если бы у него был приказ убить меня по-тихому, я бы уже умерла. В пожаре, от несварения после ужина на первом же постоялом дворе. Но вот пусть послушает и поймёт, как тяжело оправдываться, когда звучат нелепые обвинения!

Герцог молчал и смотрел на меня так, как смотрят на неудачного актёра на сцене. Мол, играете не убедительно. Не верю!

— Раз вы всего лишь цепной пёс, делайте то, что прикажет хозяин. Только потрудитесь объяснить, гранд, чем мне грозят ваши оковы. Я чувствую себя так, будто меня окунули в бочку с холодной водой.

— Так и есть.

Он снова отвернулся, но я чувствовала, что чего-то ждёт от меня. Вероятно, что начну умолять, обещая всяческие блага? Например, соблазнять женскими прелестями.

Не дождётся, тёмный абьюзер!

— Знаете, ваше величество, когда я решил, что довезу вас до короля любой ценой? Когда вы решили объединить усилие с маркизом Тавора, моим злейшим врагом.

— Он ваш враг?

— Я думал, и ваш. Теперь задержек не будет. Через пару дней вы въедете в столицу. Добровольно или связанной, выбирайте, но оковы я с вас не сниму, пока его величество не даст мне прямой приказ. Они будут вас ослаблять, ваше величество, и если вы станете задерживать нас в пути, крепко о том пожелаете! В своё оправдание могу сказать, что ненавижу подобные вещи, но вы не оставили мне выбора. Доброго дня, ваша милость!

Усмехнулся так, что я почувствовала лезвие его ножа, приставленное к моей шеи, и вышел.

Потом были объятия с Ирен, заверения в преданости гранды Фабии и донны да Висанны. И мы тронулись в путь прямо на ночь глядя.

Я провела в коляске всю ночь, и какой бы удобной она ни была, а всё же ехать сидя, чувствуя тряску от неровного хода лошадей по дороге с ухабами и выбоинами — то ещё удовольствие.

Лес вокруг всё густел, а я не позволяла гасить магический шар. Держала его включённым, чтобы разбойник Хорхе, с которым у меня была договорённость через его сестру, пришёл на помощь.

Тёмные оковы вытягивали их меня силы. И что ещё хуже — они не давали настоящей Бланке окончательно оставить тело. В те редкие моменты за ночь, когда я забывалась сном, я оказывалась в странной полутёмной комнате за круглым столиком вместе с ней. Настоящей королевой, отвергнутой новобрачной и ненужной сестрой другого короля.

Мы впервые встретились с ней лицом к лицу. Она была похожа на призрак, печально улыбалась и кивала,