Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника - Кира Рамис

— Был. Да только на подъезде к деревне у него ось в повозке треснула. Счёл это за дурной знак, развернулся и в город назад поскакал. От невесты отказался.

В толпе прошёл разочарованный вздох. Но тут же нашёлся тот, кто решил подлить масла в огонь.

— Эй, Егор! А Некрас-то наш? Парень он горячий, вчера так страстно на Маринку заглядывался! Вдруг и он наскребёт на выкуп?

Лицо охотника не дрогнуло, лишь в глазах вспыхнули опасные искорки.

— Некрас? — переспросил он, и его голос стал тише, но оттого ещё весомее. — А он сегодня на высокой сосне прохлаждается. Окрестности осматривает. Надолго.

В наступившей тишине его слова прозвучали как приговор. Никто не усомнился, что высокий и могучий охотник мог устроить назойливому сопернику такую «беседу». Сплетничать стало как-то менее интересно.

В эту минуту на крыльце появилась Марина. Увидев Егора, она замерла, и по её лицу разом хлынули слёзы облегчения, счастья и накопившегося напряжения.

— Егор… — выдохнула она, и это было единственное слово, которое она смогла произнести.

— Я тут, — просто ответил он, и в его голосе впервые прозвучала нежность, предназначенная только для неё. Он снял с плеча холщовую сумку и с глухим, увесистым звоном поставил её на стол. — Пересчитывайте. Пятьдесят серебряных.

Соседи ахнули в унисон. Для большинства из них такая сумма была неслыханным богатством. Карина, которую ещё минуту назад готовы были осмеять, добилась своего. Триумф и жадная радость вспыхнули в её глазах.

— И пересчитаю, милый, непременно пересчитаю! Но потом, не перед всем народом…

— Здесь и сейчас, — невозмутимо парировал Егор. Его взгляд упал на притаившегося в толпе старосту. — Староста! Ты чего за спинами прячешься? Выходи, подтверди сумму и составляй документ. Всё должно быть по закону.

— Да кто прячется! — фыркнул тот, пробираясь вперёд. — Просто бабье разноголосое, проходу не даёт!

Пока староста с важным видом пересчитывал монеты и скрипом пера выводил буквы в брачном контракте, Егор обернулся к собравшимся.

— Свадьба будет через три дня, — объявил он так, будто это было решено век назад. — Мне подарки для невесты подготовить надо.

— Охотник, а откуда у тебя, скажи на милость, такие деньги? — осмелилась спросить одна из женщин. — Все в деревне знают, что ты всё в город родителям отсылаешь, оттого и не женился! Я сама к тебе сваху отправляла, а ты и слушать не стал!

Егор внимательно посмотрел на неё, а затем медленно обвёл взглядом всю толпу.

— Я, честно говоря, совершенно не понимаю, кто такой слух пустил, — произнёс он, и на его губах дрогнула тень улыбки. — Где вы видели бедного охотника? А не женился… — его взгляд снова нашёл Марину, — потому что ждал. Ждал ту самую, единственную. А теперь, — он повернулся к Карине, — я могу, наконец, поговорить со своей невестой?

— Можешь, — кивнула та, бросив на Марину строгий, предупреждающий взгляд. — Отойдёте в огород. Но чтобы вас все видели! И помни, — это было сказано уже Егору, — за руку подержать и то послабление. Не более. — Затем она, расправив плечи, обратилась к толпе: — А вы, гости дорогие, милости просим к столу! Угощайтесь, не стесняйтесь! Всё горяченькое, только с пылу с жару!

И пока народ с шумом и говором устремился к яствам, Егор и Марина, наконец оставшись наедине, но под пристальными взглядами всей деревни, медленно пошли вглубь огорода.

Глава 36

И хотя десятки любопытных глаз следовали за ними из-за плетня, здесь на огороде, они были одни.

Егор первым нарушил молчание. Его большая, шершавая ладонь бережно обхватила её тонкие, дрожащие пальцы.

— Отчего же у тебя ручки такие холодные, словно у пташки зимней? — прошептал он, и его голос, обычно такой твёрдый, звучал непривычно мягко. Он пытался согреть их своим дыханием. — Прости меня… Вчера… Если бы я знал, что этот негодяй посмеет… Я бы тебя до самого порога проводил, невзирая на все сплетни.

Марина смотрела на него, не в силах оторвать взгляд, впитывая каждую черту его сурового, но теперь такого родного лица.

— Откуда ты узнал? — тихо спросила она.

— В деревне только ленивый об этом не судачит, — вздохнул Егор, и тень досады мелькнула в его глазах. — Лесоруб рассказал.

— А про сосну… это правда? — девичий голос дрогнул от страха не столько за Некраса, сколько за самого Егора, за последствия его ярости.

— Правда, — коротко кивнул он, и в его взгляде не было ни капли сожаления. — Но ты не тревожься, хищники до него не доберутся. Хотя… медведь, конечно, может, — он на мгновение прищурился, будто оценивая такую возможность, — но я его подвесил повыше, в таком месте, где косолапые не шастают. Чего испугалась? Пусть спасибо скажет, что отделался лишь помятыми боками да вынужденным вознесением. Ближе к вечеру дровосеки его снимут — я мимо шёл, предупредил их.

— А того… жениха? — робко спросила Марина, заметив, как лицо Егора омрачилось. — Ты тоже… побил? Мне его ни капли не жалко, я лишь боюсь, что из-за меня у тебя неприятности будут.

— Кто же стариков бьёт? — искренне удивился Егор. — Я просто… остановил его повозку. Объяснил ситуацию. Сказал, что между нами любовь, а не расчёт. Он оказался человеком понимающим и благоразумно отступил.

Марине показалось, что в его словах сквозит недоговорённость, что за этой лаконичной версией скрывается нечто большее — угроза, твёрдость, что угодно. Но расспрашивать она не стала. Ей было достаточно того, что он здесь, с ней.

— Всё хорошо, — снова заговорил Егор, встревоженно глядя на любимые глаза, наполняющиеся слезами. — Я вовремя успел, всё улажено. Документы подписаны, теперь ты моя законная невеста, и никто не посмеет разлучить нас.

И тогда, перейдя на сокровенный, доверительный шепот, под аккомпанемент весенних насекомых, Марина выложила ему всё. Всю горькую правду о письме, о пропаже Виктора, о тайне её происхождения. И, замирая от страха, поведала о жестоком предложении Карины.

— Егор, я… я ей поклялась, — слова путались, вырываясь наружу вместе со слезами. — Мы возьмём детей, да? Через старосту оформим их в нашу семью… Ты только не пугайся! — она схватила его за рукав, глядя умоляюще. — Я сама смогу заработать на их пропитание и одежду! У меня есть столько всего… рецепты, диковинная посуда… Тамара и сейчас продаёт мои сладости, а у меня ещё припрятаны сахар, масло…

— Стой, — мягко, но твёрдо остановил Егор Марину, сжимая её ладонь в своей. — Остановись, моя тревожная пташка. Разве я хоть словом был против? Мы, конечно, заберём Алю и Сеню. Ты даже не сомневайся. — Он на мгновение замолчал, и его взгляд стал